Путана гладит через трусы полувозбужденный орган. Почему никто это не остановит? Отворачиваюсь, смотреть на это нет никакого интереса. Ничего кроме брезгливости эти люди у меня не вызывают.

– Презерватив покажи, – звучит наглый злобный голос, прежде чем она спускает с него белоснежные боксеры.

– Мусора забрали весь рабочий скарб, – еще не понимая, что сейчас произойдет что-то нехорошее, а ведь должна была почувствовать, вряд ли она первый день в профессии.

– Тогда пошла на *** от моего члена, – отталкивает ее ногой. Во мне все бунтует и кричит от возмущения. Кем бы она ни была, она женщина! - Я его не на помойке нашел, – прячет деньги в карман. В соседнем обезьяннике раздается пьяный гогот.

Мажор в белой футболке, просунув руки в решетки, все время стоял к нам спиной, он не взглянул даже на разыгранное представление. О чем-то думает?

А зачем мне об этом знать?

– А вот ты мне отсосешь - без презика, – поднимается и идет в нашу сторону. – Тебя я не брезгую, – останавливается напротив, склонив голову набок, рассматривает. Антон поднимается на ноги, чуть качнувшись, выпрямляется во весь рост, загораживает меня собой. Не успеваю даже мысленно его поблагодарить. Этот отморозок бьет Антона головой в лицо, тут же хватает меня за руку. Уцепившись рукой за металлические прутья, сопротивляюсь. Не ору, другие тоже молчат. У Антона из носа течет кровь.

– Отпусти ее, – рядом оказывается его друг. Ленивый, расслабленный, но отчего-то пугающий до ужаса. Второй раз он не повторяет, хватает товарища одной рукой за грудки. Слышу, как трещат швы пуховика.

– Рус, ты что, за эту девку заступиться решил? – вырваться из захвата не может, отпускает мою руку. – Да она и тебе отсосет. Бесплатно, да, красивая? – зло смеется, глядя на меня.

В следующий миг он отлетает. Я сегодня уже видела этот трюк. Ударившись спиной о решетки, падает на бетонный пол.

– Молчи, – предупреждает сосед, когда на грохот и визг сбегаются сотрудники полиции, но все в один голос уверяют, что все нормально. Антон прячет в ладонях разбитый нос. Кровь бежит сквозь пальцы и падает на пол, но стражи правопорядка старательно ничего не замечают.

Скинув куртку, мой «защитник» стаскивает с себя футболку и кидает Антону. Тот вытирает тканью кровь.

Тоже мне - благородный убийца...

Влада

– Грач, еще одна выходка, и я тебя вырублю, – это не простая угроза, а четкое предупреждение. Не сомневаюсь, что он так и поступит. С такими друзьями врагов не надо.

Протянув руку, Руслан помогает товарищу подняться. Рус - это ведь Руслан?

Нас не спешат допрашивать и отпускать. Если полицейские разберутся, что я ни в чем не виновата, меня отпустят домой. По крайней мере, мне хочется думать, что не все так плохо и гнило в наших структурах. Сидя в застенках обезьянника, все время думала о том, что ни Марина, ни отец не знают, где я нахожусь.

Путаны дремали, в прохладном помещении стояла тишина, неприятная, давящая. Сколько времени я уже нахожусь здесь?

Антон сидел рядом, откинув голову на стену. Покрытая ржавыми пятнами крови футболка валялась в углу рядом со скамейкой. Кровь из распухшего носа перестала течь, но на лице остались высохшие разводы. На наших правоохранителей зла не хватало. А вдруг у парня внутреннее кровотечение, а они, вместо того чтобы спасать, заняты своими делами.

– Тебе в больницу нужно, – не выдержав, озвучиваю свои мысли. Говорю негромко, но привлекаю внимание мажоров.

– Как думаешь, с Герой все нормально? – спрашивает Антон. Тихим голосом, наполненным страхом, так проникновенно, что мне удается прочувствовать его боль.

– Уверена, что он поправится, – я не уверена, я боюсь, что тот мог умереть. Не хочу даже думать об этом и косвенно быть замешанной в убийстве человека. Кошусь на парня, избившего Геру. Он тоже смотрит на меня. Ощущение, что злится. Мы на миг встречаемся взглядами, он мой словно удерживает, не позволяет отвести его в сторону.

– Арданов, на выход, – к решетке подходит молоденький полицейский, заметно нервничая, открывает дверь.

– Позвони своим, – бросает Грач, не скрывая обиды, не глядит на друга. Руслан поднимается, но, прежде чем выйти, негромко, но требовательно произносит:

– Девочку с собой забери.

– Не было таких распоряжений, – чуть ли не заикаясь, отвечает полицейский.

– Девочку забери с собой, – повторяет сквозь зубы.

– Ломакина, на выход, – не просто удивляюсь, пребываю в шоке, что полицейский послушался преступника.

Переглядываюсь с Антоном, он сжимает мою руку, но сорвавшееся в места сердце это никак не успокаивает. Руслан не смотрит в нашу сторону, но не уходит, будто ждет, когда я выйду.

– Ломакина, ты глухая? – со мной полицейский куда смелее.

Неприятно, что мужики в погонах силу демонстрирует на слабых. Поднимаюсь и иду на выход. Зло усмехаясь, взглядом меня провожает Грач.

Надеюсь, мы больше никогда с ним не встретимся.

Руслан входит в кабинет начальника отдела. Именно об этом гласит табличка на двери, а я остаюсь в коридоре вместе с молодым полицейским. Здесь есть скамьи с тремя откидными стульями, ощущение, что они из прошлого века. Достались отделению после ремонта какого-то театра, выкинуть было жалко, вот и раздали по участкам. Стены давно не крашены, на окнах решетки. Атмосфера гнетущая и тяжелая, но больше всего раздражает въевшийся во все поверхности запах табака, будто это курильня, а не отдел полиции. Опускаю одно из сидений, присаживаюсь на самый край, будто готова в любой момент отсюда сбежать. Молодой полицейский стоит рядом, словно чувствуя мое желание. Ощущаю его взгляд на своем лице, старательно делаю вид, что не замечаю его внимания.

– Ты с ними была? – в голосе слышится недоумение. Понял, что не за ту меня принял?

– Нет, – мотнув головой. – Я домой шла с работы, а у подъезда драка.

– Дома знают, что ты здесь? – обводит головой помещение. Тон его голоса меняется.

– Нет.

– На, – протягивает телефон, – позвони.

– Номер не помню, – это неправда, мамы и папы номера знаю с детства. Помню и номер Марины, но звонить, да еще с незнакомого номера...

– Хотя бы несколько номеров нужно всегда держать в голове. Никуда не уходи, – разворачивается и уходит.

Отсюда уйдешь без вашего разрешения...

Возвращается полицейский через пару минут, протягивает мой телефон.

– Я сообщение напишу, – поясняю, прежде чем включить экран. Не рискну при ком-то звонить отцу, рядом наверняка будет сидеть Валя и все слушать.

Пропущенных звонков нет, что не может меня не радовать. Марина обычно звонит перед тем, как я ложусь спать, уточняет, все ли дома в порядке.

«Я с подругами. Немного задержусь»

Телефон мне оставили. Отец сообщения так и не прочитал. Обычно они с Валей рано закрываются в спальне. Если он так и не узнает, что я не дома, удалю сообщение.

А дальше все очень быстро завертелось. По коридору шли двое высоких крепких мужчин старше тридцати. По телу прошлась легкая дрожь, их приезд не был случаен. Столько власти и уверенности в каждом движении могут демонстрировать только очень влиятельные люди. Прошли мимо меня, словно не заметили.

Мой «охранник» бегает из кабинета в кабинет. За дверьми начальника отдела было тихо, будто ничего не происходило. Договариваются? О чем?

Антона вызвали в кабинет, но минут через десять отправили в больницу. Вызвали в кабинет и Грача. Я ждала, когда же возьмут у меня показания. Нервно теребя в руках телефон, посматривала на часы.

– Всего доброго, – вышел провожать мужчин начальник.

Рассматриваю новое лицо, потому что заняться нечем. Чуть старше сорока, выше среднего роста, голубые, глубоко посаженные глаза, крупный нос, спортзал, судя по округлой фигуре, не посещает.

– Идем, – кивает мне Руслан, который выходит со своим другом следом за мужчинами. Я уже думала, что стала невидимкой, последние полчаса на меня никто не обращал внимания.