– Держите, я вам булки принёс, – с этими словами я просто впихнула в руки Форада пакет и отошла на пару метров. На всякий случай. Вдруг захотят поблагодарить тумаками.

– Это нам? За что? – скептически взглянув на булочки, Ян вновь обратил свой взор на меня. – Или они отравлены?

– Придурок! Не хочешь – не ешь, сам тогда съем. Отдай обратно.

– Э, не… нам так нам, – он тут же схватил одну из булок и откусил изрядно от неё.

– Чтоб ты подавился, – буркнула сквозь зубы. Больше там оставаться смысла не было, и я пошла на своё место.

Просидев ещё пару часов и ничего за это время так и не собрав, мы засобирались домой. Похвасталась полученными от инквизитора деньгами. Денежная система была довольно проста. Медяшки были самыми мелкими монетками. Один серебряный – это сто медяшек. Ну а сто серебряных составляли один золотой. После покупки у меня осталось девяносто пять серебряных. Никто из нас никогда не владел такой большой суммой. Решили немного пошиковать. Поэтому первым делом зашли в лавку за продуктами, а потом уже отправились в катакомбы. Если уж сидеть в комнате больше суток, так хоть не голодными. Потратив ещё десять серебряных, мы купили всё самое необходимое. Даже хватило на сладкое к чаю.

Так как сегодня мы почти ничего не собрали, из этих же денег выделила на ежедневный взнос, как это у нас называлось. Остальные спрятала подальше, чтобы не увидели.

В катакомбах первым делом дошли до главного и отдали его часть. Так как место было людным, то мы должны были приносить каждый день по пять серебряных с каждого. Всё остальное оставалось нам. В среднем выходило по несколько серебряных на человека. То есть плотный ужин в дешёвой таверне. Иногда хватало на перекус в обед. Теперь же мы могли на долгое время забыть о голоде, особенно если я буду подрабатывать в пекарне.

В комнате тщательно спрятали то, что осталось. Продукты тоже пришлось спрятать до ночи, ведь в любой момент к нам мог кто угодно заглянуть.

И только мы всё запрятали, как к нам заглянул один из припевал главного.

– Мар, – почему-то он решил обратиться именно ко мне, – тебя там Дориан зовёт срочно.

Пришлось опять идти к нему, гадая по пути, что же могло понадобиться главарю от меня. Подойдя к двери, тихо постучала и, дождавшись ответа, зашла в комнату. Помимо Дориана, в помещении находились и пятеро его замов, что было ещё страннее. Обычно, если случалось что-то серьёзное, он всё-таки старался общаться один на один. А остальные вопросы решались через зама.

В отличие от наших комнатушек, эта была очень просторной, помимо большой двуспальной кровати, здесь были расположены диван и пара кресел, а также рабочий стол и стул. Также возле стола стоял даже на вид неудобный табурет. Вот на него мне и предложили присесть. После чего решили наконец поведать мне о том, для чего же всё-таки меня позвали.

– Ян и Форад так и не вернулись обратно. Мне сказали, что ты последний, кто их видел, – Дориан внимательно следил за моей реакцией, пытаясь определить, знаю ли я что-то. – Скажи, они не говорили о том, что хотят уйти?

– Нет, такого точно не говорили, – я усердно мотала головой, пытаясь заставить их поверить моим словам. – Скоро уже должны прийти.

Вся проблема заключалась в том, что если они сбежали, то их долг за отработанный день автоматически ложился на нас. Да и до конца следующего распределения нам пришлось бы выплачивать часть от суммы. Что, конечно, нам совсем не хотелось.

Ничего от меня не добившись, решили отпустить, за что была им очень благодарна. Времени было мало, уже день подходил к концу, и солнце скрылось за горизонтом. Первым делом решила наведаться в комнату, чтобы вместе с Чедом и Пипом пойти их поискать.

Друзья совсем не поддержали мой порыв. Но отправлять меня на поиски одну тоже не рискнули, поэтому уже через пять минут мы возвращались обратно в город.

Город будто вымер. По улицам гулял только ветер, ну и мы теперь бродили благодаря двум балбесам. Счёт к этим дуракам рос стремительно, как и зуд в кулаках. Мы решили начать поиски с храма, вдруг они просто задержались, не рассчитав время. Когда же прибыли на место, до начала нового дня оставался всего один час, и в запасе у нас было всего полчаса на поиски, чтобы успеть вернуться домой. Для ускорения решили разделиться, договорившись встретиться у подножия храма через двадцать минут.

Чед отправился в сам храм – вдруг они решили там пересидеть этот день. Пип захотел осмотреть территорию возле храма и отделение стражей. Ну а я приняла решение пробежаться до больницы, а потом осмотреть ближайшие таверны и парк. Внутри поднимала голову тревога, заставляя думать о худшем. Благо три луны всё ещё светили с небосвода, позволяя без труда осматривать кусты и придорожные канавы, к счастью, пустые. Осмотрев всё возле больницы, решила, что не лишним будет посмотреть и внутри. Дежурный лекарь на вопрос о поступивших сегодня молча отвел в ближайшую комнату, в которой в два ряда стояли кровати. Насчитала тридцать штук, из которых занято было всего пять.

– Больше никого нет? – не обнаружив потеряшек, повернулась к лекарю с вопросом.

– Нет, это все, кто сегодня попал к нам. Если вы не нашли своих друзей, то попрошу вас выйти и отправиться домой. Больница закрывается.

Время поджимало, в парк я уже не успевала, нужно было возвращаться, поэтому, понадеявшись, что они уже нашлись, поблагодарила лекаря и побежала на место встречи. За пять минут бега прокляла всё вокруг: в боку кололо, в глазах темнело, а дышать получалось через раз. Что ж, бег – явно не мой конек. Ещё со школы это было понятно, когда на зачётах я прибегала самой последней.

Но, похоже, торопилась я зря. Чед ещё не пришёл, только Пип нервно прохаживался из стороны в сторону. Увидев бегущую меня, с облегчением выдохнул и заметно расслабился, позволив себе устало присесть на ступени. Уперев руки в колени, я пыталась отдышаться и одновременно спросить о результатах, но вместо слов выходили одни лишь хрипы. Плюнув, просто посмотрела на Пипа, ведь должен же он догадаться, что меня интересует. На мой немой вопрос он просто отрицательно покачал головой. Наконец отдышавшись, уселась рядом и так же, не нарушая тишину, принялась ждать Чеда.

Только вот он не появлялся. Тревога набирала обороты. Время уже вышло, нам нужно было срочно возвращаться, чтобы успеть, но без Чеда мы вернуться не могли.

– Мара, слушай, мы не успеем уже вернуться. Надо думать, где прятаться, – нарушил тишину Пип. – А ещё нужно отыскать Чеда. Предлагаю сейчас отправиться в храм, он оттуда точно не выходил. Ты согласна?

– Да, конечно, так и сделаем, – вдруг мне стало очень стыдно, ведь это из-за меня пришлось выйти из-под защиты катакомб. Помолившись про себя всем известным богам своего и этого миров, попросила, чтобы все было в порядке и этот день закончился благополучно.

Незаметно за внутренними переживаниями добрались до дверей. Здесь решили не разделяться. Стараясь сильно не шуметь, мы продвигались вдоль коридора в сторону открытых дверей, которые, как оказалось, вели в главный зал. Коридор совсем не освещался, только впереди мелькали огненные всполохи как от костра.

Чем ближе подходили, тем отчётливее были слышны монотонные речитативы. К сожалению, слов было не разобрать. Либо я не настолько хорошо знала слова, либо это был совсем другой язык. Чтобы нас сразу не заметили, прижались к стене, скрываясь в тени. Теперь продвижение резко замедлилось. Вперёд пошёл Пип, заставляя меня идти за ним след в след.

Тихий вскрик, и спина передо мной резко тормозит.

– Что там? – нервно спросила у Пипа.

– Это я, – с пола донёсся странно прозвучавший голос Чеда.

– Так чего ты там разлёгся, если нам давно уже пора быть в своей комнате? – это не сдержался от сердитого шипения Пип.

И я его понимала. Мы тут нервничаем, переживаем, а он на полу лежит. Но тот выдал такое, что мы сразу забыли про все претензии: