Литмир - Электронная Библиотека
A
A

– Ну что, рыбки? Вы ещё не устали целоваться? – опять влез Сирт. – А что вы делаете по ночам в своей башне?

– Что можно делать в башне? Мы изучаем звёзды, – ответил Руднэй.

– А что они вам обещают в ближайшем будущем?

– Много чего. И в ближайшем, и в отдалённом будущем они обещают нам вечную любовь, – сказала Ландыш.

– Да и тебе тоже, – сказал Руднэй. – Но не сразу, а через полосу тяжёлых препятствий.

– То есть? Без шуток? – Сирт упёрся в Руднэя пристальным и слегка фосфоресцирующим взглядом совы.

– Какие шутки! – Руднэй не отвёл своих глаз, а совиные глаза Сирта заметно угасли. Он заелозил, засмеялся.

– Давай и дальний прогноз, звездочёт!

– Ты уверен, что он прибавит тебе веселья?

– Молчи, – обратилась к Руднэю Ландыш. – Я сама его развеселю. У тебя, Сирт, и у Инары родятся ваши общие дети. Вы с нею будете жить долго и счастливо, но, как оно и бывает расписано для сказочных прогнозов, вам придётся выстрадать своё счастье. Цена будет высока, но вы ни разу о ней не пожалеете потом. Как тебе такой прогноз?

– Невесёлый, поскольку невозможный.

– И невозможное становится возможным! – вдруг пропела Ландыш звонким голоском, с грехом пополам переведя слова древней земной песенки.

Сирт, в отличие от Руднэя, никогда не слышал, как поёт Ландыш. Он сильно изумился и произнёс, – Какой милый щебет ты издала. Но я тебя не понял.

– Куда уж тебе, коли ты тугой не только на ухо, но и на интуитивное восприятие вообще. Как тебе мой прогноз? – Ландыш поняла, что спасение от Сирта только в немедленной атаке на его чувствительное место. – Не пора ли тебе приступить к более активным действиям в отношении своей колючки, наделённой весьма экзотическим цветением? Просто возьми и по-мужски отдери от неё все её колючки. Уверяю тебя, она не окажет тебе сопротивления. Есть такие женщины, которым хочется мужской грубости, а не бархатной деликатности. Инара именно такая. Как ты за столько лет её не понял? Для чего ей колючки? Именно для того, чтобы возбудить агрессивную и превосходящую силу, способную её пригнуть. Она не полюбит ни поэта, ни слюнтяя с букетиком цветов.

– Ого! И это говорит женщина, присвоившая себе самого утончённого из мечтателей, слюнтяя, по её же определению.

– Так я же не Инара. У меня был совсем другой идеал мужчины. И я его нашла.

Сирт улавливал её раздражение, он не был тупым и бесчувственным, но зачем-то пёр напролом туда, откуда его деликатно изгоняли.

– Так вы ещё не отведали секса на природе? – спросил Сирт, будто подслушал их разговор перед тем, как к ним подсел.

– Нет. Секс под кустом будет у нас на десерт, – ответила Ландыш. – А ты что же, желаешь присоединиться и в этом случае?

– Не любитель подобного удовольствия, – ответил он совсем уж мрачно. За соседний пустой столик сел мужчина весьма странного облика. Что было в нём странным, Ландыш сообразила не сразу. Ведь тут был чужой мир, и чудных существ вокруг хватало. Но этот тип выглядел особенно экзотично. Длинные волосы напоминали лошадиную гриву, глаза огромные и тоже какие-то лошадиные, как и зубы, которыми он кусал огромный красный фрукт, разбрызгивая сок вокруг и мало волнуясь по поводу поведенческих приличий. Костюм на нём был невзрачный, и рубашка и штаны облинявшие и фиолетовые. Если бы не его лицо, он бы почти сливался с окружающей средой. Типичный работяга, слегка подвыпивший и одиноко-тихий. Он взглянул на них бегло, ничего не выражающим взглядом, а Сирт отчего-то напрягся. – Может, прогуляемся по мосту? – спросил он. Провожу вас до того берега, до места уединения, а сам пойду искать себе развлечение.

– Давно пора, – сказала Ландыш, не очень-то радуясь тому, что он потащится за ними на мост.

– Ну, как хотите. Не буду мешать вашей прогулке. – Сирт встал и первым ушёл в сторону моста.

– Вот липкий же какой! – вознегодовала Ландыш, удивляясь тому приступу неприязни, что вызвал Сирт, прежде казавшийся ей очень милым человеком. Какое-то время, оставшись без Сирта, они помиловались ещё, а потом встали и пошли на мост. Мужик с лошадиной гривой внимательно смотрел им вслед.

Нападение

Река, отражая в себе густо-фиолетовое небо, осветляла его отражение и казалась серебристо-сиреневой. Дух захватывало от окружающей красоты, а шум, доносившийся с обоих берегов, был частично приглушён и уже не доставал. Ландыш обхватила его за шею, дыша его родных духом, впитывая его молодую силу и поднимая её на более высокий градус. Он был необходим ей всегда, всюду, в любое время суток. Она была его первой женщиной, она была его владычицей, но владычицей милостивой и щадящей, никогда не злоупотребляющей своей бабьей колдовской магией. Она была нежной и чувствительной к любому его вздоху по-матерински, как будто напитавшись в своё время отеческой любовью Радослава, претворила её в собственное и уже материнское опекунство над своим прекрасным и неопытным возлюбленным.

Они склонились над ажурной оградой моста. Течение реки, вобравшей в себя свет от небесного спутника, а также от рассыпанных по берегам огней города, бежало зыбким и прерывистым эскалатором от линии горизонта, убегая под мост и выныривая сзади, с журчанием спотыкаясь о его мощные сваи. Сильное течение и большая глубина здешней реки не препятствовали тому, что люди заплывали очень далеко от берега. И никто до самого утра так и не узнает, сколько человеческих жертв соберёт река за разгульную ночь. Направление мыслей в эту печальную сторону удивило Ландыш, но причиной тому был сам настрой её души, – тревожный и чего-то ожидающий.

Она хотела обратиться с каким-то вопросом к Руднэю и вдруг увидела позади него, несколько сбоку, ту самую лошадиную физиономию с отрешённым взглядом. Она увидела, как этот странный субъект заносит руку, зажав в своей клешне что-то чёрное, но отчётливо заметное даже в таком полумраке. Причём, Ландыш плотно охватило ощущение вдруг возникшей вязкости и самого времени и самого пространства вокруг. Поскольку движение руки чужака было заторможенным, она наблюдала нечто жуткое и подобное кошмарному сну, как при замедленной съёмке. Насколько это было в реальности, а насколько так ей показалось, только Руднэй даже не повернул головы, полностью уйдя в созерцание реки. И в этот самый, растянутый до бесконечности миг возник ещё кто-то, с невероятной стремительностью ухвативший руку со страшным жалом, нацеленным в лопатку Руднэя.

На втором появившемся незнакомце было надето тоже что-то тёмное. Голова его была полностью без волос, поэтому-то Ландыш не сразу узнала Костю. Похудевшего и наголо обритого Костю! От чего он и показался ей чрезмерно вытянутым, узким и вёртким. Костя прижал громоздкого, как шкаф, нападавшего к невысоким металлическим перилам моста, опрокинул его на них спиной, схватил его за ноги и молниеносно сбросил вниз, в пучину реки. Раздался хриплый и протяжный вскрик, затем звучный удар о речную поверхность, вызвавший водяной взрыв – всплеск. Ландыш нагнулась, следя зачем-то за дальнейшей участью того, кто и хотел напасть, убить! Злодей вынырнул, захлёбываясь с каким-то зычным рёвом, но размашисто поплыл к берегу. Руднэй даже не успел ничего понять. Он стоял прямо, ища глазами того, кто успел опередить душегубца тем, что сбросил того в реку. Он понял, что нечто произошло, но не понял, кто был целью, – он или Ландыш. Сзади никого уже не было.

– Костя! Костя! – кричала Ландыш, а редкие проходящие люди смотрели на неё с вопросительным страхом и удивлением, повисали на перилах, заметив, что кто-то упал в реку. – Кто свалился?! Кто утонул?!

– Ай! Ай! – визжала какая-то женщина.

– Никто не утонул, – спокойно ответил Руднэй. – Какой-то сумасшедший решил искупаться и прыгнул только что.

– Конечно, сумасшедший! – радостно поддержали его другие люди, – Вон, вон плывёт! Только с сумасшедшими, да с пьяными ничего не может случиться при падении с такой высоты!

– Кого ты звала? – спросил Руднэй. – Твои коллеги-земляне покинули планету. Тебе померещилось. Это был не Костя. Кто-то ещё.

250
{"b":"826841","o":1}