– Как высокопарно вы говорите! – ответила Ландыш. – А по- человечески нельзя?

– Можно. Возврата к прошлому уже не будет. Пока я деятелен. Пока я тут. Я заставлю всех работать на всеобщее благо. Закон един для каждого! Пока все это видят, будет всеобщий порядок. Труд для каждого, отдых каждому, единое образование для всех, дом для всякого, еда и врачевание тоже. Стремление ко всеобщей справедливости, обеспеченное справедливо организованной властью. Считаешь, это плохо? Неправильно? Тогда пусть развратничают и дальше. Обманывают, грабят слабых, паразитируют во всех подходящих для того нишах и щелях, закабаляют трудящихся. Погружают общество во мрак невежества и произвола.

– Нет! – возмутилась Ландыш, – я этого не хочу!

– Тогда и прими то, что закон един для всех. Рамина или кто-то ещё всего лишь получат родительскую взбучку от руки государства, очень щадящую взбучку, для назидания только. Не для того, чтобы человека изничтожить. Во времена страшного очищения и последующих суровых преобразований страна потеряла треть своего населения! Она по сию пору, если провести такую параллель, схожа с только-только поднявшимся на ноги человеком, перенёсшим мучительную операцию. Но спасшую ему жизнь. И после всего позволить паразитическим структурам восстановится, означает только одно. Всем рано или поздно придёт бесславный конец! И беспощадным социальным паразитам, и покорному аморфному мясу, поскольку у того, кто не сопротивляется погибели своих детей, не может быть и имени человека. А паразиты бездушны уже по определению.

Ландыш молчала. Инара тоже молчала, сидела, наклонив свою аккуратную небольшую голову в локонах, и мерцала заколкой в волосах, пряча мерцающие от слёз глаза. И тут в зелёный и уютно освещённый закут вернулся Владимир, ведя за руку Рамину. Огромный цветок сполз с её волос, зацепившись за её милое, заострённое слегка ушко. Верхняя накидка платья отсутствовала, и Рамина стояла в узком белоснежном лифе, открывая на частичное обозрение свои девственно-округлые груди. Лицо её выражало ужас, поскольку Владимир успел вытащить её из потайного зала как раз за несколько секунд до того, как туда ворвались люди в солдатской униформе. Она только чудом не успела обнажиться полностью для прыжка в бассейн, где уже плавал ею избранный «медонос» и звал её к себе. Дверь туда была плотно закрыта, и никто из присутствующих в остальных залах «Ночной Лианы» ничего не увидел. Некоторые продолжали радоваться, каждый своей компании или кому-то единственному, но многие, почуяв нечто неладное, быстро уходили. «Ночная Лиана» почти наполовину опустела. Наконец поняв, от чего спас её Владимир, Рамина сжала кулачки у груди и обратилась к нему, – Благодарю тебя, брат моего милого Ва-Лери! – и заплакала.

– Сядь! – повелительно произнёс старик Рамине. – Правильно делаешь, что благодаришь своего спасателя, коли уж не попалась.

Плача, Рамина села рядом с Инарой. Та сочувственно сняла с себя накидку, ту самую пушистую, и накрыла плечи Рамины. Открытое синенькое платьице сделало Инару сразу проще и милее. Она уже не была похожа на экзотическую птицу с искристыми перьями.

– Как же мой новый друг? – спросила Рамина. – Он же помощник управляющего Департаментом по охране здоровья населения…

– Он уже не помощник, а управлять Департаментом будет кому и без него, – ответил старик Тон-Ат. – Он был хорошим врачом, но стал пьяницей и развратником. Возможно, он снова сможет лечить людей там, куда его и направят. Рабочим людям всюду нужны врачи. Через год или два он вернётся, если захочет, в столицу, там и договоришься с ним о совместном будущем. Или прочно забудешь о нём к тому времени. Что, полагаю, и произойдёт. Пила с ним настоящую «Мать Воду»? – спросил он грозно.

– Нет! – вскричала Рамина. – Я не успела и глотка сделать. Мы хотели всего лишь попробовать по глоточку в уединённой комнате. Он сказал, что любовное желание даже от пары глотков поднимается на такую высоту… – она тараторила, забывшись от нервного потрясения, где она и с кем.

– Тебе не хватает естественного молодого напряжения со стороны твоего партнёра? – поинтересовался Тон-Ат. – Так ищи себе молодого и неиспорченного парня. Он тебе даст желаемую высоту и превосходную упругость своего любовного вектора и без опасного стимулятора. Ты молода, девочка, будь осторожнее в своих поисках приключений. Всякому молодому нужен риск, любовь и масса впечатлений, но не забывай законов общества, где ты живёшь. Хватит назиданий! – оборвал он сам себя. – Приступим к делу, ради чего мы тут.

– Как же быть с Раминой? – спросила Инара. – Думаю, что она тут лишняя.

– Нет! – закричала заплаканная Рамина, – я не лишняя! Я всё поняла. Я буду трудиться на благо общества.

– Да не о том я, – снизошла Инара. Она встала, – Отец, я отвезу Рамину домой. Я быстро. У меня отличная машина. Рамина устала. Да, Рамина? Финэля будет тревожиться, если ты задержишься надолго. – В её ласковом тоне позвякивали нотки ледяной непреклонности. Рамина должна уехать домой. И Рамина поняла её правильно. Она покорно встала. Ландыш задержала её руку в своей. Она не могла ни спросить, откуда Рамина узнала, что Влад-Мир брат Ва-Лери?

– Я поняла по его волосам, по запаху, по одежде, которую он взял у милого Ва-Лери, хотя лицом он нисколько не похож, – прошептала Рамина, прикасаясь к ушку Ландыш, но Инара отлично всё расслышала.

– Как же милого, если ты завела себе нового друга? – громко спросила Инара, презирая Рамину, что не отменяло её сочувствия к распутной дурочке.

– Мне нужен муж. Ва-Лери им не будет. Он не хочет. Я знаю. Финэля права. Передай ему, Лана, я не обижаюсь на него. Я и сама не хочу идти с ним в Храм Надмирного Света. Я буду искать себе другого.

– Не будешь ждать своего сегодняшнего нового друга? – не отставала Инара, развлекаясь и уже не щадя Рамину. Сочувствие её испарилось быстро. – И кто он такой, милый твой Ва-Лери, о котором ты неустанно щебечешь, а тем ни менее, готова была полезть в бассейн голышом с другим мужиком?

– А ты и рада была бы, да желающих тебя пощупать не видно, птица ощипанная и замороженная вконец!

– Зато ты нарасхват, да дегустируют тебя не те, кто хочет заиметь тебя для семейного стола! Обглодыш! Оборвыш бывшего аристократического рода!

– Какая же ты злая! – возмутилась Ландыш поведением Инары. – Отстань от неё! И попробуй только проболтаться Финэле о произошедшем! Я узнаю и поколочу тебя. А я сильная. Влад-Мир знает. Я и парня могу сшибить с ног.

– Я и не собиралась, – пожала плечиками Инара. – Зачем мне? Финэля же старая и давно не обладает воспитательным воздействием на Рамину.

– Да заткнись ты! Учительница нравственности! Надоела ты мне! – заорала Рамина, уловив поддержку Ландыш. Инара взяла её за локоток и потащила к выходу. Рамина покорно пошла следом. До неё, наконец, дошло, где бы она могла коротать надвигающуюся ночь, и где могла бы оказаться в ближайшие несколько месяцев, если бы не брат милого Ва-Лери. Очень далеко от своего чудесного и родного павильона. – Благодарю тебя, брат Ва-Лери! – крикнула она уже издали срывающимся тонким голоском, увлекаемая некрупной, а такой сильной Инарой за пределы видимости Ландыш.

– Как думаешь, Володя, она не скинет в отместку Рамину в первую попавшуюся яму на обочине?

– Нет. Она не такая, – ответил Владимир.

– Она добрая, и её стальная наружность – мнимый доспех, – согласился старик. – Если девушка испила всё же «Мать Воду», её всю ночь будут терзать галлюцинации. Зря она меня испугалась. Я мог бы избавить её от последствий. Просто дал бы ей необходимый нейтрализатор.

– Это не опасно? – встревожилась Ландыш.

– Для здоровья ничуть. «Мать Вода» всего лишь оборачивает душу лицом к тому, к чему та всегда повёрнута спиной. Только и всего.

– Разве у души имеется лицо, а уж тем более спина? – улыбнулся Владимир. – Кто это видел?