– Детей мы тоже пока изолировали, – бормотала Вика, страдая от собственного коварства, вытирая слёзы и следуя за ними.
Глава девятая. «Зачем ты меня обманул? Ты же обещал подарить мне целую планету».
– Вика, – обратилась Ландыш, выйдя из медотсека через сутки, когда узнала, что звездолёт покинул пределы чужой планеты, – почему Кук отпустил Радослава и Андрея на эту планету, а нас нет? Мне Алёшка рассказал, что таков был их выбор. Но почему Радослав мне ничего не рассказал? Мне казалось, что я ему нравилась. А так, я осталась бы с мамой, а не тащилась на какую-то Паралею, где никогда и ничего не теряла. Откуда такая несправедливость ко мне? – Бедняжка Ландыш считала, что прошло совсем немного времени с того самого дня, как она распрощалась с матерью, и когда отношение Радослава к ней даже не вошло в стадию влюблённости. Три с половиной в земном исчислении года жизни были вычеркнуты из её памяти, что делало её для Вики жалкой, несчастной и ничего не понимающей, как бывает с подброшенными детёнышами домашних животных, теряющими всякую ориентацию в окружающем и страшном мире. Вика прижала к себе её голову, гладила её и приговаривала, – Да что тебе эти вечные космические бродяги Радослав и Андрей? Они даже не понимают, что такое привязанность к женщине. Они и детей-то своих не помнят ни по именам, ни по лицам.
– Ты забыла, Вика, у Андрея нет детей, – поправила Ландыш.
– Да кто его знает, кто у него есть, а кого нет.
– Кук – обманщик. Он обещал только что покинутую планету назвать моим именем. А сам даже не пустил туда никого.
– Планета переживает период катастроф. Всё рушится, социальные беспорядки и, как выяснилось, приятный туризм там исключён. Проведём его в голографическом формате.
– Алёша говорит, что Кук вывез оттуда какую-то девочку, у которой нет родителей. Они были людьми земной расы, поэтому вы с Куком решили взять её себе. То есть отец погиб, а с матерью какие-то неясности.
– Ты увидишь её во время обеда, – Вика прятала глаза. Они неожиданно заслезились.
– Ты такая добрая, Вика! – обняла её Ландыш, – я ничуть не удивлена вашим поступком. Оставить беззащитного ребёнка в социальном хаосе – преступление. Конечно, мы и сами может погибнуть в любой момент. Но, всё же, вовсе не обязательно, что мы погибнем… – Ландыш неожиданно заплакала, заражаясь настроением Вики. – Радослав мог бы попрощаться со мною, он обещал…
– Да когда и что он тебе обещал? – строго оборвала её Вика, – забудь его, Ландыш.
– Мы целовались с ним… и Кук тоже обманщик! Где планета, которую он обещал назвать моим именем? – она уставилась на Вику. Долго рассматривала её. – Вика, почему у меня в голове такой сумбур? Алёшка отчего-то кажется мне невероятно подросшим. Ты не удивлена? Может, мы попали в зону опасных излучений, и они как-то поспособствовали неким спонтанным мутациям? Что у меня в голове? Я даже не сразу узнала Алёшку.
В столовом отсеке заметно опустело без Радослава и Андрея. Сыновья Кука, как и всегда, были молчаливы. Сам Кук успел сбрить свою роскошную густую бороду, и уже не был похож на восточного грозного хана. Но сама Ландыш его бороды не помнила. Для неё Кук был всё тем же. Алёша сидел тихо и выглядел почти взрослым юношей.
Маленькая светловолосая девочка в крошечном комбинезоне космического десантника, отчего она выглядела очень забавной, подошла и прижалась к Ландыш. Растроганная лаской ребёнка, Ландыш ответно прижала её к себе.
– Мама, где же папа? – спросила Виталина.
– Я не знаю, – ответила Ландыш, решив, что девочка обозналась. – Я похожа на твою маму?
– Нет. Моя мама Викуся. А ты – кукушка.
– Почему я кукушка? В каком смысле? – удивилась Ландыш.
– Потому что ты как птица летаешь туда – сюда, – ответила девочка. – Ты знаешь такую птицу кукушку? Ку-ку! Тут таких нет. А на Земле они живут. Мама Викуся мне покажет кукушку, когда мы будет жить на Земле. Ты не заберёшь меня? Я хочу жить вместе с Алёшей и мамой Викусей. Папа не рассказал мне историю про злых дядек и серебряных мальчиков. Обещал, а сам улетел куда-то. А Кук всегда рассказывает сказки и катает меня на плечах. Как лошадка. На Земле живут лошадки с гривами. Но у папы Кука нет гривы. На Земле у него вырастет грива, как думаешь?
– Как отлично она говорит на русском языке, – заметила Ландыш и засмеялась над выдумками чудесной девочки. Та нисколько не была похожа на простодушно-глупенькую. Она отчего-то пристально и сердито рассматривала Ландыш.
– Так от родителей научилась, – пояснила печальная Вика.
– Я с тобою жить не буду, – настойчиво повторила девочка, надув губки.
– Да и не надо, – обиделась на ребёнка Ландыш. – Разве я тебя зову с собою жить?
– Так ты отпустишь меня жить с Викусей и с Куком насовсем? Я не хочу играть в твоём саду. Твой дом большой, а сад маленький. А на Земле у Кука тоже есть большой дом в лесу.
– Да мне-то что! Живи, если их выбрала. И нет у меня никакого сада, как и большого дома нет. С чего ты взяла? – Ландыш начинала выходить из себя. Девочка её уже раздражала. – До чего же недоразвитый ребёнок, – сказала она, наконец.
– Не обращай внимания, – пролепетала Вика, ловя напряжённый взгляд Кука, – ребёнок же маленький.
– Твой дом сгорел? Мама Викуся говорила, что вокруг стало много беспорядков и поджогов. Бродят злые люди. Они что-то ищут, а не находят. У них владыка планеты отобрала их последний ум. Она, когда уходит на свой отдых, бросает людей и их города. Всё начинает разрушаться. На нас же тоже напали бронзоволицые, и мы еле убежали от них.
– Кто она такая, владычица планеты? – заинтересовано спросила Ландыш у девочки.
– Её никто не знает в лицо. Папа мне говорил, что у неё много лиц. Когда она проснётся, она починит города, успокоит людей. Опять будет хорошо и весело.
– Как звали твоего папу? – спросила Ландыш и почувствовала, как все замерли. Спохватившись и решив, что нарушает своим вопросом некое табу, что было и понятно, она перевела тему. – У тебя есть игрушки? Я могу создать тебе любую игрушку на волшебной машине. Не думаю, что у вас такие были. Или были? – спросила она у Кука.
– Да всё у них было, – отозвался Кук. – Они же были наши люди.
– Моего папу зовут Кук, – сердито сказала девочка. – Только он не муж кукушки. Не твой. Он муж мамы Викуси. А тебя я не люблю! Ты всегда меня ругаешь, а один раз ты меня стукнула по попе. Я рассказала об этом Викусе. Она тебя отругала?
– Да и не люби, – опять обиделась Ландыш, не зная как себя вести с таким неприязненным и совсем маленьким ребёнком. – И никогда я тебя не стукала. Ты явно путаешь меня со своей матерью. Тебя били, что ли? За дело, значит. Ты очень невоспитанная девочка.
– А ты кукушка! Ку –ку! – девочка стала дразниться. – Я не хочу тебя целовать!
– Уберите её от меня! – закричала Ландыш. Ребёнок вызывал у неё нешуточное раздражение, и ей было странно, отчего так? Ну, глупое, да к тому же, очевидно, травмированное дитя. Ландыш нарочно уронила на пол пустую чашку и наступила на неё ногой, чтобы сбросить злое напряжение. Она замерла на этом жесте, мучительно соображая, когда она так делала и почему? На кого злилась? На мать? Но мать никогда бы не позволила ей таких выкрутасов по отношению к себе.
Вика схватила девочку на руки, – Виталина, оставь Ландыш в покое. Тем более, ты сама выбрала меня в мамы окончательно.
– Чашки тут не бьются, – рассудительно сказала девочка Виталина.
За всё время обеда никто так и не произнёс ни слова. Ландыш решила, что команда переживает разлуку с Андреем и с Радославом. Радослав… Как же мать обещала ей невероятного мужа – пришельца с родных звёзд? У неё опять навернулись слёзы на глаза. Как ей не хватало его! Радослава, такого мужественного, самоуглублённого, втайне печального. Она была уверена, что узнает его тайну, сумеет утешить его в том, о чём он обязательно ей расскажет. И вот его нет. Он с лёгкостью покинул её, команду, звездолёт, остался на чужой планете, охваченной сумбуром распада и скрежетом ломающейся цивилизации. Откуда она взяла этот скрежет, и почему скрежет, она не знала, но так ей подумалось. И даже представились некие колоссальные и ломающиеся конструкции. Об Андрее же у неё не было мыслей вообще. Исчезновение Андрея было ей безразлично, как безразличным было его присутствие в команде совсем недавно. Почему так? Андрея она знала давно, а Радослава узнала совсем недавно. Да и как узнала? Пошептались немного ночью в одном отсеке для отдыха и всё. Разве Радослав хоть что-то ей обещал? Как Кук, например? Но боль была непереносимой. Она даже не притронулась к еде. – Алёша, почему ты так стремительно вырос? – спросила она, не пряча своих слёз.
