– А съемку-то у вас кто-то вел? – заинтересованно спросил Андрей.

– Да, конечно, – утвердительно кивнул Олег, – но по возвращении домой пленка с этим эпизодом нашей экспедиции оказалась пустой.

– Что за чушь? – возмутился Андрей.

– Чушь или нет, но это медицинский факт, – пожав плечами, сказал Олег и продолжил: – Когда мы позже дошли до первого селения и рассказали там местным жителям о нашем посещении этого провала, у одного из старожилов, присутствовавших при нашем рассказе, глаза из узких щелочек вдруг превратились в два совершенно круглых теннисных шарика.

– И что этот парень с круглыми шариками вместо глаз вам поведал об этой хрустальной чаше? – полюбопытствовал Андрей.

– А ничего, – усмехнувшись, сказал Олег, – когда мы начали его расспрашивать, он спрятался за спинами односельчан и тут же выскочил в дверь. Мы его догонять не стали. Другие по поводу найденного нами провала молчали как рыбы и никаких эмоций не выражали.

– Интересно, – закачав утвердительно головой, прокомментировал сообщение Олега Андрей и тут же заинтересованно спросил: – И что из этого следует?

– Я пока сам не знаю, надо обдумать.

После этих слов Олега друзья подозвали официантку, расплатились и вышли из кафе.

– Ну давай, как чего надумаешь – позвони, – попросил Андрей.

– Угу, пока, обязательно позвоню, – утвердительно кивнул головой Олег, и друзья разошлись в разные стороны.

Весь путь домой Олег напряженно размышлял и над докладом профессора Успенского, и над внезапно всплывшими в памяти собственными воспоминаниями. Глубоко погруженный в эти мысли, он не помнил, как добрался до своей квартиры. Закрыв за собой входную дверь, он первым делом полез в книжный шкаф, где, перерыв кучу старых альбомов, он наконец-то нашел то, что искал, – карту Горного Алтая с его пометками, которая находилась с ним во время той памятной экспедиции. Олег зажег весь свет в большой комнате, освободил журнальный столик от пустой посуды, смахнул с него на пол оставшийся мусор и аккуратно развернул на нем свою драгоценную карту. Затем, медленно опустившись на свой неизменный истрепанный диван, он наклонился над картой и жадно впился глазами в знакомые коричневые зигзаги горных хребтов, пронизанные тонкими синими извилистыми линиями горных рек. Недремлющая память с новой силой всколыхнула события прошлого. Чибит, Акташ, урочище Баратол – одни только эти географические названия на карте будили в нем бурю тех чувств и переживаний, которые он испытывал в этих местах много лет назад. Олег откинулся на спинку дивана, давно и безвозвратно утратившую малейшие признаки приятной упругости, и не мигая, задумчиво уставился на темное пятно между звуковыми колонками, ставшее так же, как и диван, неизменным атрибутом убранства его квартиры.

Казалось, он сидел в состоянии полного отрешения от внешнего мира, совершенно утратив чувство времени и пространства, но мозг его при этом непрерывно и напряженно работал. Наконец, тряхнув головой, он сбросил охватившее его оцепенение и снова взглянул на карту. И тут он явственно почувствовал, что им окончательно овладела непоколебимая решимость во что бы то ни стало оказаться на краю того загадочного цилиндрического провала с хрустальными ручьями и круглым озером вместо дна. Это его желание было настолько сильным, что противиться ему даже физически он уже не мог. Он не мог определить, чего в этом желании было больше: возможности хоть на пару дней вернуться к чистым юношеским порывам безвозвратно ушедшей молодости, жажды первооткрывателя или же банальной усталости, стремления бросить все и уехать куда-нибудь подальше от суеты большого города, от неудач в личной жизни. Но в любом случае его решение было окончательным и не подлежало никакому пересмотру. И тут же на смену тревожному состоянию и мучительным размышлениям пришло ясное осознание цели, а с ним – полное успокоение и моментально созревший план действий.

Олег решительно взял в руки смартфон и набрал запрос на железнодорожный билет в один конец Екатеринбург – Бийск на следующий вечер. Купив билет в прицепной вагон, следовавший без пересадок до Бийска, он бросился к секретеру и выгреб из него все наличные деньги. Затем он влез на антресоли и вынул оттуда два старых походных рюкзака, в которых до сих пор хранились его туристические вещи и принадлежности. Разложив их на полу, он выбрал самое необходимое и по всем правилам опытного туриста сложил отобранные вещи в один рюкзак оранжевого цвета. Остальное он снова втолкнул на антресоли. Проделав эту работу, он сел на диван и задумался. Да, конечно, перед отъездом ему нужно будет сделать как минимум два звонка – на работу и Андрею. Бывшей жене он решил не звонить – если с ним что-то случится, Андрей всем сообщит. Окончательно определившись, Олег твердым шагом направился в ванную и, уже не торопясь покончив с вечерним туалетом, заснул в своей постели сном младенца.

Он проснулся ранним утром, и ему пришлось подождать до начала наступления его смены, чтобы сообщить на работу о его решении. Трубку взял его начальник.

– Привет, Егорыч, – начал разговор Олег, – я вчера немного набузил, но извиняться и возвращаться я не буду. Так что увольняйте по статье, за расчетом как-нибудь загляну.

– Не дури, Олег, тебе не пятнадцать лет, – твердо, по-наставнически произнес Егорыч, – приходи, все разрулим и наладим, будешь работать дальше.

– Нет, Егорыч, ты меня не понял, – досадливо ответил Олег, – тебе огромное спасибо за заботу, но я окончательно решил менять свою жизнь, поэтому дороги назад мне нет.

– И что же ты такое интересное решил? – участливо спросил Егорыч.

– Пока не могу сказать, может быть, позже.

– Олег, не глупи, возвращайся! – уже чисто по-товарищески заговорил мастер. – Начнешь работать, а там продолжай свои поиски.

– Нет, Егорыч, дело решенное, увольняй, – твердо заявил Олег.

– Ну, будь здоров, придешь за расчетом – заглядывай, – разочарованно послышалось в трубке.

– Обязательно, Егорыч, будь и ты здоров, пока.

И Олег прервал связь.

С Андреем разговор поучился долгим и невнятным. Старый товарищ настойчиво, но безуспешно пытался отговорить Олега от задуманной поездки и от спонтанного увольнения, но в конце концов сдался на условии поддержания регулярной связи – разумеется, по возможности. На этом друзья тепло распрощались.

Весь день Олег пробегал по магазинам, запасаясь необходимым снаряжением и продуктами, и только под вечер вернулся домой. Днем по почте он отправил дубликаты ключей от квартиры бывшей жене и теперь мучительно пытался составить ей объяснительную записку с распоряжениями на случай собственного исчезновения. Изорвав в клочки несколько вариантов, он наконец составил короткий, но совершенно удовлетворивший его документ, в котором все завещал своей единственной дочери. Взглянув на часы, он положил записку на журнальный столик и прижал ее высокой вазой. Затем, критически осмотрев свою наспех прибранную комнату, он бросил прощальный взгляд на пятно на обоях и, подхватив рюкзак, вышел из квартиры, тихонько закрыв за собою дверь.

Железнодорожный вокзал встретил его обычной вечерней суетой. Имея запас времени, Олег не спеша прогулялся по киоскам, и когда по радио во второй раз пригласили пассажиров его поезда на посадку, он неторопливым шагом двинулся к нужной платформе. Все пассажиры уже заняли свои места, и только проводница вагона одиноко стояла на перроне. Олег ей широко улыбнулся и поднялся в вагон. Дверь в его купе была наполовину приоткрыта, и он, набрав было воздуху и широко распахнув рот, чтобы с порога поздороваться и пожелать своим попутчикам доброго вечера, тут же обалдело застыл в полном изумлении: на него с интересом смотрела та самая незнакомка с лебединой шеей, с которой он сидел рядом на лекции в университете.

– Добрый вечер, – приветливо сказала незнакомка и после небольшой паузы добавила: – ну и как долго вы намерены стоять в дверях с открытым ртом? Вам что-то здесь не понравилось?