Неспокойной была тогда обстановка и в самом Катаре. Племена отказывались вносить установленные для них взносы в казну. Имелись недовольные и среди членов правящего семейства Аль Тани, которые плели интриги против шейха ‘Абд Аллаха.
Главными источниками доходов и финансовых поступлений клана Аль Тани, необходимых для управления делами в Катаре, по-прежнему выступали в то время торговля, в частности жемчугом, и таможенные сборы. В войнах и конфликтах с соседями род Аль Тани традиционно опирался на племена, в том числе на такое крупное и влиятельное, как бану хаджир. Но оно присягнуло на верность Ибн Са’уду, эмиру Неджда, и тем самым серьезно ослабило военные возможности правителя Катара.
Вопрос об обеспечении внутренней безопасности и защиты Катара от внешней угрозы приобрел повышенное звучание. И шейх ‘Абд Аллах пригласил английского политического резидента в Персидском заливе посетить Доху — для встречи и конфеденциальной беседы. Когда тот прибыл (должность эту исполнял тогда подполковник Артур Прескотт Тревор), то шейх ‘Абд Аллах изъявил желание уточнить, на какую защиту он мог бы рассчитывать от англичан. Прямо спросил, получит ли он от них помощь, если против него выступит, скажем, одно из племен Катара? Что конкретно он может ожидать от британцев, если воспротивится вдруг его власти какой-нибудь из районов Катара, или попытается отобрать у него бразды правления один из 12-ти его братьев, к примеру, старший брат Халифа? Каковы будут действия англичан в случае возникновения угрозы Катару со стороны ваххабитов? При этом заметил, что в отношениях с Ибн Са’удом он пытается не допустить ничего такого, что могло бы вызвать даже недовольство предводителя ваххабитов, не говоря уже о появлении у него чувств ненависти и враждебности, и что это ему пока удается. Но времена в Верхней Аравии неспокойные, и всякое может случиться. А посему он должен точно знать, какой будет помощь англичан, если что-то пойдет не так.
А. Тревор ответил, что если на шейха нападут ваххабиты, то единственное, на что он может рассчитывать, так это на предоставление ему помощи Англией по дипломатическим каналам. И пояснил, что это и есть суть ст. XI договора о протекторате, в которой говорится о «должных услугах» правителю Катара со стороны Англии в случае угрозы ему с суши. Если же возникнет угроза изнутри Катара, в том числе в лице братьев шейха ‘Абд Аллаха, то британское правительство, как он полагает, едва ли сможет вообще чем-либо ему помочь, так как во внутренние дела арабов, находящихся под протекторатом Англии, оно старается не вмешиваться.
После обсуждения данного вопроса шейх Абд ‘Аллах информировал А. Тревора, что нуждается в займе, а также хотел бы получить от англичан пару пушек в целях усиления защиты столицы. Отметил, что из-за сложной экономической ситуации и падения доходов от таможенных сборов возвратить заем в обозримом будущем едва ли сможет, и был бы признателен британскому правительству за предоставление безвозмездной финансовой помощи. Услыхав это, А. Тревор на тему о займе разговаривать вообще не стал, и перешел к вопросу о поставке пушек. Понимая, что на какую-то уступку шейху, но пойти все же надо, обещал, что незамедлительно информирует о его просьбе английскую администрацию в Индии. Так и поступил. В депеше указал, что если бы удалось изыскать пару хотя бы устаревших и изношенных орудий, то это усилило бы военный потенциал шейха и его возможности как в плане поддержания мира и тишины в Катаре, так и в целях обеспечения защиты столицы от угрозы извне. Ответ, полученный им, заслуживает того, чтобы о нем упомянуть. Звучал он примерно так. В случае, если шейх ‘Абд Аллах обязуется перекрыть контрабанду оружием, идущую через его удел, то в благодарность за это английские власти могли бы позитивно рассмотреть вопрос о выделении ему в качестве подарка двух отслуживших уже свой срок пушек с холостыми снарядами, предназначенными для церемониальных целей.
Спустя месяц шейх ‘Абд Аллах предпринял еще одну попытку добиться от англичан хоть каких-то гарантий в плане обеспечения его безопасности. Отправился в этих целях на Бахрейн, для продажи, как сказал, жемчуга, а на самом же деле — для встречи и беседы с тамошним английским политическим агентом, в сферу деятельности которого входил тогда и Катар. В ходе состоявшегося разговора заявил, что именно действия Ибн Са’уда по расшатыванию обстановки в Катаре и подвигли его в свое время к тому, чтобы встать в под протекторат Англии. Теперь же он хотел бы известить англичан о том, что Ибн Са’уд, положивший глаз на Катар, пытается сплотить всех недовольных им членов правящего семейства, дабы их руками отобрать у него власть и подмять под себя Катар. Отметил, что с учетом всего сказанного он подумывает о том, чтобы предпринять ряд мер по укреплению своей власти, и потому хотел бы знать, на какую помощь он мог бы рассчитывать со стороны англичан. Уточнил, что планирует, в частности, организовать морской набег на несколько приморских поселений Катара, воспротивившихся его власти и отказавшихся от уплаты установленных для них взносов в казну. И все это, конечно же, — не без участия Ибн Са’уда. Подчеркнул, что, готовясь к набегу, он счел должным выяснить, обличат ли его англичане в данном конкретном случае в нарушении договоренностей о соблюдении тишины и мира на море. Добавил, что хотел бы знать и то, придут ли они ему на помощь, если в ответ на его набег на эти села проживающие в них племена предпримут ответные действия, и, получив поддержку со стороны ваххабитов, а, возможно, и при их участии, нападут на Доху с моря. В конце беседы, высказав мнение о непредсказуемости дальнейшего развития обстановки в Катаре и вокруг него, обратился к политическому агенту с просьбой, чтобы Англия признала его сына Хамада преемником власти в Катаре, что стреножило бы действия его противников среди членов семейства Аль Тани.
Ответ политического агента шейха разочаровал. Тот заявил, что вмешиваться во внутренние дела Катара английское правительство точно не будет. Что же касается отношений шейха ‘Абд Аллаха с эмиром Ибн Са’удом, то в случае их осложнения англичане, безусловно, окажут правителю Катара помощь, но исключительно дипломатическими средствами. Если же шейх предпримет силовую акцию, в том числе с использованием парусников, в отношении тех поселений, о которых он говорит, дабы навести в них тишину и порядок, то такая акция нарушением договора о соблюдении мира на море англичанами квалифицироваться не будет. Однако правитель Катара должен понимать и то, что если во время такой акции произойдет схлестка сторон на море, то ожидать помощи от англичан ему не стоит. Ибо в данном случае это будет не актом агрессии или угрозы Катару со стороны моря, а формой проявления недовольства со стороны упорствующих в неподчинении ему катарских подданных.
Шейху ‘Абд Аллаху стало абсолютно ясно, что все, на что он может рассчитывать, случись градус напряженности в отношениях Катара с Ибн Са’удом повысится, так это на то, что британское правительство адресует Ибн Са’уду письмо с призывом воздержаться от любых форм агрессии против Катара, и не более того (12**).
Несмотря на договор о протекторате, Великобритания, как видим, довольно долго держала Катар «на расстоянии вытянутой руки». Никак, по сути, не реагировала на многочисленные просьбы шейха ‘Абд Аллаха ни о предоставлении военной помощи (оружием и боеприпасами) в целях обеспечения безопасности Катара, ни о выделении ему кредитов для облегчения его финанасового состояния. Ситуация начала заметно меняться в 1930-х годах, когда США и Англия вступили в схватку за нефтяные концессии в Аравии и в зоне Персидского залива в целом.
Знаменательным событием в истории Катара в период правления шейха ‘Абд Аллаха стала конференция в Эль-‘Укайре, в небольшом в то время городке на побережье Эль-Хасы. Проходила она в ноябре 1922 г., под эгидой сэра Перси Кокса, занимавшего тогда пост Верховного комиссара Англии в Месопотамии. Созвали ее для урегулирования пограничных разногласий между Недждом, Кувейтом и Ираком.
