Таунсенд восстановил всю картину преступления – всё, что произошло в Мэдисоне, от сцены в лесу у дома Такетт, до поездки в Канаан и решения сжечь тело. Он описал сцену у кострища, когда одна из девочек завела двигатель, чтобы заглушить крики Шанды. Он рассказал о событиях, которые привели к заправке "Clark", где была куплена двухлитровая бутылка бензина.

Прокурор сообщил суду, что на Лемон-роуд девочки открыли багажник, забрали Шанду, которая хваталась рукой за одеяло, и приготовились избавиться от неё. Они облили тело бензином, и Такетт достала спичку и якобы бросила её на тело. Но "по мнению Мелинды, тело недостаточно обгорело, – сказал Таунсенд. – Мелинда выходит из машины с остатками бензина в бутылке, подходит к телу, которое продолжает гореть, и бросает бутылку с бензином в Шанду".

Таунсенд описал место преступления и рассказал о кропотливой полицейской работе по сбору остатков бутылки с бензином, снятию следов шин и подошв. Он также рассказал о раннем вечере 11 января 1992 года, когда Тони Лоуренс пришла сообщить о случившемся. Он описал арест Мелинды Лавлесс и Лори Такетт в доме Лавлесс 12 января и сослался на отчёт о вскрытии, который показал, что Шанда умерла от вдыхания дыма.

– Мы опросили много человек, – подытожил Таунсенд, – тех, кто был знаком с Мелиндой, Шандой и всех остальных. Они дополнили картину, которую я попытался здесь описать. Эти люди будут вызваны, и их попросят лично рассказать суду, что им известно о случившемся.

Защита подала ходатайство об изоляции свидетелей, которое было удовлетворено, за исключением Стива Генри и семьи Шанды: Джеки Воут, Стива Шерера и Пейдж Бордман, – которым всем разрешили остаться в зале суда. Ради подсудимых разрешили остаться Марджори (Лавлесс) Донахью, Майклу Донахью и Мишель Лавлесс. Всех других лиц, которым было известно, что они проходят свидетелями по делу, попросили покинуть зал суда до вызова для дачи показаний.

Таунсенд вызвал первого свидетеля, охотника Донна Фоули, и Джонсон заявил протест, напомнив суду, что подсудимая уже признала свою вину, что в обнаружении трупа не было каких-то сомнений, и что при вынесении приговора должны быть представлены только отягчающие или смягчающие обстоятельства. Таунсенд возражал, что показания каждого человека, присутствовавшего на месте происшествия, были частью "обстоятельств", и судья Тодд разрешил свидетелю дать показания. Зрители в здании суда смогли услышать каждую захватывающую деталь, сначала от охотника, затем от помощника шерифа и от самого шерифа.

Когда Шиппли описал арест Мелинды и Лори, адвокат защиты снова выразил протест, снова напомнив судье, что суд слушает то, что не подлежит сомнению. После Шиппли Кертис Уэллс подробно описал субботнее утро, когда он прибыл на место преступления. Уэллс представил фотографии места происшествия, против которых также запротестовали адвокаты защиты.

Фотографии были приняты, но их не показали публике. Уэллс подробно описал содержание каждой из них, ошеломив собравшихся в здании суда ужасными образами. На фотографиях было не только обожженное и израненное тело Шанды, но также кровь в багажнике, шина в багажнике и всё место преступления. По просьбе Таунсенда Уэллс подробно описал каждую фотографию.

Затем Таунсенд спросил его о письмах, написанных и полученных Мелиндой, Амандой и Шандой. Письма между Амандой и Шандой, найденные в доме Джеки Воут, были признаны вещественными уликами. Затем Уэллс дал показания о письмах между Мелиндой и Амандой, которые он получил от начальника службы пробации Вирджила Си. Однако когда обвинение спросило его о том, как ему попали эти письма, Джонсон заявил протест на том основании, что Си не был указан в качестве официального свидетеля, а суд пытается превратить вынесение приговора в судебное разбирательство.

– Это не судебное разбирательство, – сказал Джонсон суду. – А штат Индиана, по-видимому, хочет сделать его таковым. Происходит допрос каждого свидетеля по очереди, хотя обвиняемые уже признали свою вину и приняты соответствующие признания. У нас сейчас идёт слушание по вынесению приговора, и необходимо руководствоваться правилами, а обвинение их упорно игнорирует.

Таунсенд возразил:

– Закон штата Индиана гласит, что суд первой инстанции, который выносит приговор, должен учитывать все факты и обстоятельства преступления, а мы как раз пытаемся представить их суду.

Судья Тодд постановил, что, хотя протест Джонсона против привлечения Си в качестве свидетеля будет поддержан, он согласен с Таунсендом, что суд должен рассмотреть все факты и обстоятельства преступления для вынесения приговора.

Затем обвинение представило письма между Амандой и Мелиндой в качестве улики, после чего и Джонсон, и Боб Хаммерл опротестовали их значимость и сенсационное содержания. Хаммерл выразил озабоченность, что письма специально отобраны с целью "привнести элемент гомофобии" в слушание, и он расценивает это, как попытку сделать суд предвзятым.

После дальнейшего ответа обвинения Тодд попросил прочитать письма и впоследствии разрешил приобщить их к уликам.

Ближе к концу первого дня для дачи показаний вызвали Стива Генри. Отвечая на вопросы Таунсенда, он описал все особенности начального следственного процесса, начиная с того момента, как Пайлз пришел в тюрьму с информацией, полученной им в боулинге, и заканчивая арестом Мелинды и Лори и взятием девочек под стражу. Он описал первую ночь содержания Мелинда в тюрьме, когда он подслушал, как Мелинда сказала: "Это из-за Шанды" – во время телефонного разговора.

На протяжении показаний Генри защита выдвигала постоянные протесты.

Генри подробно рассказал о собранных уликах, все из которых были занесены в протокол, вместе с записанным на плёнку заявлением, которое он взял у Мелинды Лавлесс двумя неделями ранее.

Тем вечером местные радиоволны гудели от новостей, что убийцы-подростки Мелинда Лавлесс и Лори Такетт, возможно, увлекались оккультизмом, упоминая о "круге камней" в "Ведьмином замке", который обнаружил детектив Генри. Местные СМИ целый день трубили об этой истории, раскрывая все ужасные события ночи пыток и убийств, информируя общественность о том, что убийство Шанды Шерер, возможно, было "жертвоприношением".

За несколько мгновений до возобновления слушаний на следующее утро Мелинда разразилась душераздирающими рыданиями.

– Я не могу этого вынести, – причитала она, хватая Марджори за руку для поддержки.

Толпу не тронули её попытки завоевать сочувствие.

Утром во вторник 15 декабря для дачи показаний вызвали Тони Лоуренс.

Когда 15-летняя девочка робко села на свидетельское кресло и начала говорить, никто из тех, кто сидел в зале суда дальше первых рядов, не мог расслышать её тонкого голоса. Судья Тодд по-отечески попросил её говорить громче.

В своих показаниях Лоуренс рассказала о том, что была в доме Мелинды и видела нож. Она изложила всё то же, что и в своих трёх заявлениях в полицию, придерживаясь четвёртого и последнего рукописного заявления. Когда её история достигла трагического конца, в зале суда воцарилось молчание. Тони сказала, что находилась в машине и видела, как три другие девочки сожгли Шанду заживо.

На перекрёстном допросе Лоуренс показала, что никогда не слышала, чтобы Мелинда говорила что-либо об убийстве Шанды. Она рассказала суду, что Мелинда сказала: "Я не буду резать её, просто проведу ей ножом по телу, чтобы пощекотать нервы. Сделаю вид, что хочу её зарезать, но убивать не буду". Те же слова Тони Лоуренс подтвердила на детекторе лжи.

Команда защиты задавала Тони Лоуренс вопросы, пытаясь убедить, что Лори в ту ночь полностью отдавала себе отчёт в происходящем; их стратегия заключалась в том, чтобы выставить Лори главным агрессором, а Мелинду и других девочек – пешками Лори. Линия защиты заключалась в доказательстве, что главной заводилой была Лори Такетт, которая сыграла главную роль в событиях 10 и 11 января 1992 года.