Способно ли наше сознание жить в гармонии с телом? Тело человека, данное ему природой от рождения, в определённые моменты развития может по-разному влиять на восприятие. К ощущениям голода, необходимости испражняться добавляется ещё одно неконтролируемое желание – зачатки полового влечения. В данном вопросе, как и во многом в жизни, присутствует дуальность – сложно отследить, что заложено природой, а что является навязываемым извне поведением. По данным, полученным учёными от уже взрослых людей (к исследованиям Альфреда Кинси авторы предлагают обратиться самостоятельно), можно узнать следующие цифры – от 40 до 80 % опрошенных так или иначе были вовлечены в детские сексуальные игры. Но ребёнок не способен воспринимать это так, как видит взрослый, ведь в нём ещё не сформировано само понятие сексуального действия. Так что можно сказать, что это просто ещё один способ для ребёнка понять себя, узнать нечто новое об окружающем мире.

Вполне возможно также, что детская и подростковая мастурбация является не столько проявлением полового влечения, сколько просто способом получения положительных эмоций от тела в период повышенного стресса. Основной проблемой, которая может сформировать ложное восприятие сексуальности и перейти во взрослый возраст, является некорректная реакция родителей. В случае слишком агрессивного ответа на онанизм у ребёнка может развиться чувство вины и страх перед ощущением сексуального влечения.

В целом страх познания себя – сугубо человеческая история. Нам сложно принимать факты своей слабости, испытывать чувство неполноценности. Взрослея, мы начинаем подавлять импульсы, стыдимся особенностей строения своего тела, его циклов. Мы лжём себе просто для того, чтобы примириться с отчаянием существования, придумываем смыслы. Ребёнок долго учится приспосабливаться к условиям существования в социуме. Когда он создаёт защиту в виде собственной уникальности и наконец способен взглянуть на окружающих без страха – тогда он становится взрослым.

Нет сомнений в том, что опыт раннего детства крайне важен в становлении личности. Однако не стоит недооценивать и события, происходящие с человеком сформировавшимся. Смерть одного из родителей, потеря друга, появление кого-то, кто способен вытащить из привычного потока вещей, – подобные переживания могут дополнять или даже кардинально менять восприятие «я» и окружающего мира.

Каждый так или иначе в определённый момент жизни задаётся вопросом: кто я? Я инженер, я журналистка, я программист, я медсестра, я писатель. В обществе для каждого есть занятие. С раннего детства нас приучают находить проблему и решать её, подготавливают к вхождению в большую жизнь. В период взросления человеку предлагают выбрать социальную роль, которая больше всего подходит его личности. Кем мы хотим стать в будущем? Какие проблемы будем решать, чтобы сделать мир лучше?

Всё это завлекает, заманивает ещё юного человека в бесконечную череду вопросов, которые с годами будут только расти в масштабах. Каждый из нас должен становиться лучше, быть совершенным в своём деле и никак иначе. Каждому нужен лучший гаджет, большой дом, идеальная семья. Возможно, это эксплуатация того самого детского соревновательного элемента, созданного, чтобы выявить и подчеркнуть наше отличие от окружающих. Мы все к этому привыкли, не так ли? История с поиском проблем и их решений считается естественным образом жизни для человека, даже залогом его здоровья и крепкой семьи. Современный материальный взгляд на мир – это, безусловно, прекрасно. Так мы ставим себя на высший пьедестал природы, ведь только люди способны мыслить и пожинать плоды своей умственной деятельности.

Наш век – век индивидуальностей. Но каких? Можно ли назвать индивидуальностью набор навязанных желаний и социальный статус? Есть ли в этом сам человек? В движении по спирали мы стремимся заполнить тишину внутри новыми впечатлениями, общением с интересными людьми. Но личность ограничена, а жажду подчинить себе окружающий мир просто невозможно удовлетворить.

Попытки поддержать индивидуальность человека в обществе – не более чем очередной маркетинговый ход, подталкивающий купить что-то отличающее от других. Это внешний слой, призванный подчеркнуть наше внутреннее, усилить иллюзию защиты. Но эту уникальность можно спроектировать так, чтобы создать конфликт. Конфликт, призванный помочь человеку забыть о собственной уязвимости. Не так сложно поселить в сознании мысль, если оно сфокусировано лишь на внешнем и материальном. Не так сложно создать проблему и далее предложить её решение.

У многих порой появляется чувство, что в детстве всё было лучше. Формирование сознания и памяти заводят нас в ловушку прошлого и будущего времени. Но в детстве пока нет рамок, мы существуем в настоящем. Всё вокруг новое, каждое впечатление будоражит неокрепшее тело. Воспоминания о тех моментах кажутся нам ярче, еда вкуснее, запахи сильнее. Возможно, поэтому взрослые любят детей. Любят их за то, как те ненадолго возвращают их в реальность. Ведь они, со всей присущей им непосредственностью, часто помогают нам вспомнить о том, каким нетривиальным, шокирующим и одновременно прекрасным может быть окружающий мир.

Две недели спустя Марк и Анна всё-таки выбрались из своего кокона постоянных забот и отправились в Третьяковскую галерею. Ехать на утренней электричке до вокзала от силы пару часов, поэтому они спокойно расположились в креслах и задремали, периодически просыпаясь на остановках и рассматривая потоки людей на станциях. После тихого, маленького городка с узкими улочками Москва выглядела как огромное, неказистое чудовище. Постоянная спешка, прыжки от одной станции метро до другой, гул автомобилей на широких проспектах. Всё это может быстро утомить, поэтому ребята не тратили время на походы по разного рода достопримечательностям и сразу направились туда, куда запланировали. Совсем другое дело – атмосфера в музеях. Даже несмотря на толпы галдящих школьников, пришедших из местных школ на экскурсии, ощущение от пребывания в подобных местах быстро захватывает своим спокойствием и лёгкой радостью.

Анна отправилась смотреть портреты и делать наброски. Марк, само собой, заранее выбрал пейзажи в качестве главной темы этой поездки. Потратив некоторое время на обход залов, он уже слегка устал и хотел было присесть, но тут понял, что набрёл на выставку работ любимого художника.

Ему очень нравилась картина Шишкина «Рожь». Раньше он видел её только на экране компьютера. Сейчас же перед ним был оригинал любимой работы. По спине пробежали мурашки. Она висела рядом с лестницей и, казалось, особо не интересовала проходящих мимо людей. Что же в ней было такое, от чего Марк замер на месте, ощутил, как слёзы подступают к глазам? Это поле, уходящее в горизонт, разбросанные по пейзажу сосны и сельская дорога. Он задумался и, слегка прикрыв глаза, начал представлять себе это место. Ветер трепал волосы на голове, под ногами едва слышно хрустел песок. Вся накопившаяся боль и печаль ненадолго отступили, давая ему насладиться мгновением красоты. Было во всём этом что-то нереальное, что-то большое. Эта дымка, ласковые цвета неба и облаков, покосившиеся от времени деревья. Но он понимал, что картина привлекает внимание не только благодаря мастерской передаче момента художником. Здесь было что-то личное, значимое и знакомое, доступное только ему одному. Вдруг его накрыло очередной волной воспоминаний, такой внезапной и масштабной, что он даже слегка пошатнулся. Образы и обрывки из детства начали появляться один за другим.

После развода родителей, когда ему было пять лет, он остался на лето с бабушкой и дедушкой в посёлке. Да, это он помнил хорошо. Ещё дядя брал его на рыбалку и возил на мотоцикле за грибами.

– Да, что-то было, но это не совсем то, – подумал Марк. – Нет, должно быть что-то ещё.

И тут вспомнил, как он, маленький, шёл тем летом с матерью через такое же поле. Было страшно идти по неизвестной дороге, казалось, что некто вот-вот выскочит из высокой травы и заберёт его у мамы. Он жался к ней всю дорогу и плакал, она успокаивала и держала его за руку. На горизонте копились грозовые тучи. Почему именно это воспоминание? Неужели это и был тот самый день, когда она оставила его и уехала?