Что-то сверху застонало, тело матки содрогнулось, тяжёлые капли ударились о вязкое желе.

— Она очень голодна, — император протянул руку Владыке. Тот схватился за неё, молча сжал, пристально глядя в глаза Халамеру. — Она очень хотела тебя забрать. Но я не дал.

Разган вздрогнул. Воннерут кивнул, довольный реакцией, повернулся спиной к воину и пошёл к выходу из бассейна. Плащ волочился по янтарному желе.Добравшись до платформы, император забрался на неё и повернулся.

— Ты идёшь?

— Зачем тебе это всё, Воннерут? Ради чего?

— В противном случае погибнут миллионы. Я этого не хочу. Пусть падут те, кто уже мёртв. Быть Халамером, оказывается, не самая светлая участь. Я бежал от своей крови, я хотел бы изменить её. Но когда ты последний — в тебе становится чуть больше ответственности. Как бы это ни звучало — я должен сохранить Империю.

Разган сделал первый шаг, с трудом преодолевая сопротивление вязкой субстанции. Второй дался ему проще. Третий ещё проще.

Когда Владыка «Бессмертных» встал рядом с императором тот склонился, выдернул из мёртвой руки жреца разрядник, и сунул его Буллвару.

— Если сомневаешься. Но тогда готовь свой план на будущее. Может быть, он будет лучше.

Воннерут зашагал к шлюзу, не оборачиваясь. Разган же перехватил оружие поудобнее, сноровисто проверил заряд. Прищурился, глядя в спину уходящему таракану. Или же человеку? Доверие это или хитрость?

Халамер остановился у пульта, набрал короткую комбинацию, и массивные створки дрогнули, отворив выход в тоннель. Тоннель, заваленный мёртвыми телами тех, кто обслуживал эти залы. Тех, кто когда-то служил местным жрецам, по своей воле или же обращённый Королевой. Тех, кто погиб на пути их повелителя.

Палец лёг на спусковой крючок, и на душе мигом стало спокойно. Воннерут так и стоял спиной к нему. Расслабленный, уверенный в себе. Таракан. Человек.

Император.

Конец света всегда приходит внезапно. И даже когда его ждёшь — первые минуты апокалипсиса ещё не понимаешь, что всё — дождался. Потом же зарево на горизонте расплывается, выжигая деревья и дома словно тростник, и сметает тебя взрывной волной. Ты успеваешь только испугаться.

Это всё, что есть у большинства — возможность испугаться.

Ланс открыл глаза. Наверное... Вмурованный в машину, сплетённый с ней в один организм, он уже не различал что видит сам, а что подают ему в мозг датчики меха. Но... Стоит оставаться честным сам с собой — разве это важно? Ведь когда он ещё мог ходить сам — кем он был? Кто управлял человеческим телом? Мозг? Душа?

Так что он лишь дошёл до нового витка реинкарнации. Просто в несколько ином виде и с памятью о предыдущей ипостаси.

Ему, получается, повезло.

Обзорный радар выхватывал движущиеся вокруг фигуры холодными контурами. Ни одной красной отметки, ни одного даже вопросительного объекта. Зеленью обведены секреты бойцов в ста метрах от застывшего меха и всё. Система упрямо не видела никаких угроз, однако сквозь мокрые от дождя заросли шли ходуны. Безвольно откинутые головы, руки плети — Ланс никогда прежде такого не видел. Лично, разумеется. Потому что каждый курсант с первого года обучения слышал о клещах и мог среди ночи, ещё не проснувшись, рассказать все особенности этих тварей и чем они опасны. Однако одно дело видеть ходуна на записи, и совсем другое — лично.

Мертвецы продирались сквозь мокрый кустарник. Один из них ткнулся о ногу Гарбандера, упал, затем ломано перевернулся, выкидывая руки в разные стороны, как будто щупальца-присоски. Зацепился за ветку, подтянул безвольное тело. Ланс вдруг понял, что знает этого бойца. Без брони тот выглядел иначе, но круглое лицо с синяками под глазами и жидкая поросль на голове показалось знакомым. Повинующаяся мысли система выхватила изображение жетона с груди покойника, увеличило.

«Фаб „Папа“ Гурен».

Мир тесен. Слишком тесен. Пусть человек и из прошлой жизни, пусть и глупец, но... Никто не заслуживает такой участи.

На канале раздавались короткие команды и немедленные отчеты. Всё так спокойно, уверенно. Ланс проводил взглядом ходуна, когда-то бывшего его командиром, а затем и подчиненным.

Ходуны шли уже час. Сотни захваченных ульем тел, и, судя по обрывкам на канале мехов, другие лагеря Карателей беда не минула. В одну ночь цитадели корпуса прекратили свое существование. Никто не бил с орбитальной платформы, небо не расчертили ракетные следы. Не было грохота, рёва и жаркого сражения. И потому всё это было неправильно. Потому что клещ опасен в джунглях. Это единичная тварь. Её цикл очень прост. Ей нужна влага, нужна темнота. Редкий экземпляр оказывается далеко от матки.

И уж точно не тысячи одним разом атакуют несколько военных лагерей. Так что всё очевидно — Воннерут каким-то образом высадился на Прокхате. Орбитальная разведка проворонила высадку. Пропустила корабли через атмосферу. Ошибка? Предательство?

Небо заволокло дымом. Специальные команды выжигали заражённые территории и окрестности. В небе то и дело пролетали летуны. Один раз чуткий слух уловил далёкий взрыв. Что там происходит?! Общая схема расположения его отряда подсказывала, что мехи рассредоточены в лесах, каждый на своём посту. Двое работали у Клоцтке. Другую информацию ему на карту не передавали и оставалось только гадать. О потерях на канале открыто не говорили, но Ланс и сам их видел.

Лоден Всемогущий... Он мог оказаться среди них, если бы не так проклятая жрица Медикариума. Он пробирался бы сейчас сквозь заросли, чтобы упасть кормом для Улья. Раствориться среди прочей биомассы, расплыться в инсектоидный мёд, а затем накормить какую-нибудь хитиновую тварь. Он тяжело вздохнул, но не пошевелился. Хотя правильнее было бы сжечь тела и остановить этот чудовищный поход под дождём. Но приказ Рикардо дал чёткий. Стоять, ждать, следить. Огонь не открывать. Как водится никто ничего не объяснял, но Ланс Гарбандер когда-то был хорошим солдатом и потому молчал. Должно быть есть план. Может на мертвецах установлены датчики спецуры, отслеживающие маршрут. Может среди них в целом идёт бронированная разведка. Прокхат планета большая, и если тут оказалась матка (а раз есть клещи — то есть и та, ради которой они ведут сквозь леса добычу) — искать её будет непросто. К западу горная система на многие сотни километров. Пусть ходуны сами приведут к цели. Раз уж они здесь оказались.

Это в джунглях Раздора единичную тварь не отследишь. Затеряется в лесу, сломает ноги и не сможет идти. Будет сожрана какой-нибудь лесной тварью. Да и в целом попробуйте отыскать в мокром лесу холодное тело, когда оно одно. А так...

Над головой промчался летун. В ногу уткнулся ещё один боец. Полуголый, но в каске. В груди перевернулся комок. Ланс слышал, что клещ почти моментально прогрызает себе путь к позвоночнику. Должно быть, когда начались крики в ночи — мало кто сообразил, что выходить из казарм нужно в полной боевой броне. Это если твари не пробрались в спальные помещения через вентиляцию.

— 2205 на связь, — раздался голос на оперативном канале.

— На связи, — он увеличил изображение с бойцами в секрете. Младший тактик и двое рядовых. Говорил командир, повернувшись к мокнущему под дождем меху.

— Чего там по новостям? Есть чего?

— Нет, — коротко ответил Ланс.

Боец коснулся пальцем забрала, салютуя, и отвернулся. Гарбандеру почудилось движение рядом с секретом. Изображение увеличилось, выдернув из леса качающуюся мокрую ветку. Ланс несколько секунд вглядывался в него, стараясь расфокусировать зрение, на ничего подозрительного не нашел. Отменил картинку, и в этот миг трое солдат исчезли под землей. Наружу брызнули прелые листья и комья земли. Ланс тут же взмыл в воздух, ломая ветви. Воронка забурлила, вспучилась от сокрытого взрыва, и земля осела. Наружу повалил дым. Ждать того, кто сожрал солдат, Гарбандер не стал. Выпустил одну ракету, подождал пару секунд, и повторил ещё раз, расширив воронку.