После решения основного вопроса были намечены контуры урегулирования некоторых политических проблем: о западных границах СССР, о границах Польши, о судьбах Германии и начал вырисовываться облик будущей всемирной организации вместо Лиги Наций. Тегеранская конференция ознаменовала собой высшую степень развития отношений внутри антигитлеровской коалиции.
Военное сотрудничество между великими державами после тегеранской встречи развивалось относительно нормально. После высадки союзников в Нормандии осуществлялась постоянная связь между генеральными штабами, главнокомандующими и самими лидерами стран. Разница заключалась в том, что на этот раз участники коалиции как бы поменялись местами. Если раньше Сталин постоянно оказывал давление на западных союзников в деле открытия второго фронта, то теперь они проявляли активность по части получения заверений от СССР в том, что боевые действия Красной Армии будут осуществляться с прежней силой. Особенно наглядно это проявилось в январе 1945 года, когда немцы нанесли по ним удар в Арденнах и поставили Эйзенхауэра в затруднительное положение. Обеспокоенный создавшимся катастрофическим положением, Черчилль попросил Сталина ускорить начало наступления советских войск на востоке. Красная Армия сумела тогда своими действиями предотвратить поражение союзников на западе, хотя ей противостояло две трети сил гитлеровского вермахта.
Главным во внешнеполитических отношениях между союзниками в 1944-1945 годах было послевоенное урегулирование в Европе и во всем мире. Красная Армия ускоренно продвигалась вперед к Берлину, и западные союзники боялись, как бы не опоздать к победному пирогу. В этот период США стали говорить “о своей руководящей роли в мире” на основе традиционной политики открытых дверей. Англичане больше проявили заботу о своей колониальной империи в мире Содружества наций и сохранении равновесия сил в Европе.
Концепция Сталина сводилась к сфере интересов Советского Союза по каждому конкретному вопросу. В Германии будущего он видел новую угрозу миру в Европе и выражал пожелание, чтобы союз трех держав продолжал бы действовать и в мирное время и был направленным против Германии и Японии. На передний план при всем этом Сталин выдвигал одну цель — заручиться гарантиями в отношении восточноевропейских стран, освобожденных Красной Армией.
По существу это был раздел сфер влияния. Сталин не стремился претендовать на Западную Европу, но и всячески ограждал от союзников ее восточную часть, особенно Польшу и Югославию.
В этот период стали вырисовываться и другие вопросы: об Организации Объединенных Наций, о будущем статусе Германии, о репарациях, которые затем нашли свое отражение в решениях второй встречи Сталина, Рузвельта и Черчилля, состоявшейся 4-11 февраля 1945 года в Ялте. До этого Рузвельт предложил Сталину встретиться в Шотландии, но по изложенной выше причине Сталин категорически отказался. Тогда Рузвельт согласился приехать в Крым, Черчилль же, желая обскакать своего американского коллегу, решил встретиться со Сталиным заранее и самолично прибыл в Москву. Это вызвало негодование Рузвельта, и он предупредил Сталина, что беседы с Черчиллем могут носить только подготовительный характер перед трехсторонней встречей.
На Ялтинской конференции были рассмотрены все вышеизложенные вопросы и проблемы и по большинству из них были найдены приемлемые решения. Форму официального обязательства приняло соглашение об участии СССР в войне с Японией взамен на территориальные уступки. Советский Союз получал южную часть Сахалина, Курильские острова, военную базу Порт-Артур в Китае и объявление Дайрена открытым портом при соблюдении преимущественных интересов СССР. Этим восстанавливались все права, которыми Россия обладала до поражения в войне с Японией в 1905 году.
Сталин добился у союзников приема в ООН двух советских республик: Украины и Белоруссии за сохранение права вето при голосовании в Совете Безопасности. Была признана граница СССР по линии Керзона. Не нашло тогда своего решения лишь предложение о расширении границ Польши. В целом же Ялтинская конференция решила наиболее важные на тот момент вопросы и наметила конкретные задачи на ближайший период в войне с фашистской Германией и милитаристской Японией.
На Ялтинской конференции глав государств антигитлеровской коалиции Сталин удивил всех армянским коньяком. Об этом спустя многие годы поведал бывший Председатель Совета Министров Армянской ССР Арам Сергеевич Пирузян. Где-то в середине 1944 года ему позвонил Сталин и сказал: “Я знаю, что в Армении давно работают над созданием коньяка высшего качества. Такие же работы ведутся и в других республиках Закавказья. Необходимо в кратчайший срок изготовить первоклассный ароматный коньяк и представить его к концу года на дегустацию в Москву”.
Задание было ясным, но весьма сложным, однако его надо было немедленно выполнять. Как выяснил потом Арам Сергеевич, такая же команда была дана и руководителям правительств Грузии, Азербайджана и республик Средней Азии. Впоследствии Сталин не забыл своего указания и, несмотря на большую занятость и трудное положение, иногда звонил и спрашивал: “А как обстоит дело с коньяком?”
Шел усиленный процесс изготовления коньяка, над чем работали многие винодельческие предприятия и лучшие мастера коньячного дела. К намеченному сроку было создано несколько его сортов и наряду с подобной продукцией из других республик армянские коньяки были доставлены в Москву.
Сталин лично дегустировал их и признал самым лучшим армянский коньяк. Никто тогда не знал, для каких целей все это делалось в спешном порядке и в такое трудное время. Только после завершения Ялтинской конференции стало известно, что армянский коньяк пришелся по вкусу всем руководителям великих государств и членам их делегаций, а затем и получил огромную популярность. Особенно он понравился Черчиллю, который до конца своей жизни ежегодно закупал целый железнодорожный вагон армянского коньяка.
Говорят, что когда Черчилля спрашивали о причинах его долголетия, а он умер в возрасте девяноста с лишним лет, то он отвечал: “Пейте армянский коньяк, курите гаванские сигары и никогда не опаздывайте к обеду”.
Последняя встреча руководителей антигитлеровской коалиции состоялась в Потсдаме и проходила с 17 июля по 2 августа 1945 года. Она была самой длительной и отличалась от предыдущих по своему составу. Вместо Рузвельта, скончавшегося спустя два месяца после Ялтинской конференции, США представлял Г.Трумэн, резко повернувший дела в обратном направлении, что почувствовал Молотов на первой встрече с ним в Вашингтоне, когда новый американский президент разговаривал с ним в повышенном и даже ультимативном тоне.
Вместе с Черчиллем на встречу прибыл К.Эттли, который в ходе ее стал премьер-министром Англии. Советская делегация была в прежнем составе, за исключением того, что Сталину было присвоено звание Генералиссимуса Советского Союза[75].
С самого начала все почувствовали, что тон выступлений стал резким, порой даже чересчур острым. Разница была и в том, что если раньше обсуждались больше военные вопросы, то теперь — послевоенные политические проблемы и при крайней поляризации мнений сторон.
В центре внимания несомненно была Германия. Американцы должны были уйти из Тюрингии и Саксонии, но вместе с англичанами и французами обосноваться в своих зонах в Берлине. Англичане все еще держали под ружьем сдавшиеся им немецкие части в надежде, что они смогут пригодиться. Германией должен был управлять Союзный контрольный совет. Вооруженные силы и весь военный потенциал фашистской Германии подлежал уничтожению, а национал-социализм со всеми его институтами — запрещению. Руководители ее и военные преступники должны быть преданы суду. В экономическом плане Германия оставалась единым целым, но под контролем союзников.
Эти общие положения на конференции были приняты безоговорочно. Однако когда перешли к частным вопросам, то здесь выявились противоречия, которые сразу же стали зародышем будущего раскола Германии и Европы. Главным образом это проявилось в вопросе о репарациях. Американцы отказались от своей позиции в Ялте и заняли сторону англичан. Советской стороне в результате многодневных дебатов пришлось довольствоваться репарациями за счет собственной зоны оккупации Германии и ее имущества в других странах Восточной Европы. Из западных зон СССР причиталось всего лишь 25% оборудования и установок, подлежащих демонтажу. Это было жесткое требование союзников, и Сталин был вынужден пойти на уступки ради положительного решения главного вопроса.
