Разоблачая его клевету, январский 1905 года Пленум ЦК РКП(б) сделал Троцкому самое категорическое предупреждение и потребовал прекратить борьбу против ленинизма. Он был снят за бонапартистские замашки с поста Председателя Реввоенсовета и вместо него был назначен М.В.Фрунзе;

в 1925-1926 годах в связи с разногласиями (личными и его оппозиционного блока) с партией по основным вопросам революции и текущей политики. Главным содержанием этой кампании Троцкого явились обвинения в адрес Ленина по вопросу о строительстве социализма в СССР.

Партия вновь дала бой Троцкому, теоретически и практически доказала несостоятельность и вздорность его измышлений, обвинила его в оппортунизме и социал-демократическом уклоне.

Самой наглой была вылазка Троцкого в январе 1924 года, когда он провозгласил свободу группировок, что явно шло вразрез с установками Х съезда партии.

Следует признать, что Политбюро, ЦК и, в частности, Сталин не раз брали Троцкого под защиту, однако он не сложил своего оружия и продолжал борьбу. Особенно он стал агрессивным после смерти Ленина, почувствовав, по-видимому, что никто не посмеет дать ему отпор. Но Троцкий просчитался, с каждым разом партия выходила из дискуссий более сплоченной, крепкой, политически зрелой и главным образом в ее рабочей массе.

В то же время сторонники Троцкого распространяли массу слухов о его особой роли в Октябрьской революции, утверждая, что вдохновителем и единственным руководителем ее был Троцкий, о том, что он был “единственным” и “главным” организатором побед на фронтах гражданской войны. Этим была сделана еще одна попытка подготовить условия для подмены ленинизма троцкизмом, протащить троцкизм, как единственно пролетарскую идеологию, и поставить его впереди и выше Ленина.

Однако в этой связи уместно заявить со ссылкой на меткое выражение Локкарта, данное в его книге “Английский агент”, что “Троцкий был также не способен равняться с Лениным, как блоха со слоном”.

Все дальнейшие разногласия Троцкого с партией были связаны с вопросом о возможном построении собственными силами социализма в одной стране, и конкретно в СССР, и с преодолением существовавших тогда внутренних разногласий.

Партия, основываясь на ленинском наследии, отвечала на этот вопрос положительно.

“До бесконечности шаблонным является у них довод, который они выучили наизусть во время развития западноевропейской демократии и который состоит в том, что мы не доросли до социализма, что у нас нет, как выражаются разные “ученые” господа из них, объективных предпосылок для социализма. В противном случае, — говорил Ленин, — нечего было устраивать Октябрьскую революцию и брать власть”[29].

Партия снова дала отповедь Троцкому, но на этом его борьба не закончилась. Он продолжал стоять на своих позициях, но уже в союзе с Зиновьевым, Каменевым, Радеком и другими, который оформился к XIV съезду партии в “новую оппозицию”. Они не замедлили выступить с заявлением о том, что ЦК “скрыл” завещание Ленина. Пришлось вновь вступать в полемику и доказывать, что это клевета на ЦК и его решения по этому вопросу.

На объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) 23 октября 1927 года И.В.Сталин выступил с большой речью, которая целиком и полностью была посвящена разоблачению небылицы оппозиционеров. “Троцкий, Зиновьев, Каменев, будучи членами Политбюро, хорошо знали историю с последними статьями и письмами В.И.Ленина и все же после их идейного и политического разгрома как оппозиционеров сделали новую попытку — выдвинули против ЦК утверждение о том, что он скрывает “Завещание” Ленина. Трудно придумать слова в оправдание такого поведения. Но то, что это была подлость, ренегатство, последний крик души в адрес ЦК и лично Сталина, можно сказать без сомнения.

Лидеры оппозиции заявили, что в своем “Завещании” Ленин предлагал съезду, ввиду “грубости” Сталина, обдумать вопрос о его замене на посту Гениального секретаря ЦК партии другим товарищем”. На это Сталин на Пленуме ответил им, что Ленин действительно предлагал это, и добавил: “Да, я груб, товарищи, в отношении тех, кто грубо и вероломно разрушает и раскалывает партию. Я этого не скрывал и не скрываю. Возможно, что здесь требуется известная мягкость в отношении раскольников. Но у меня этого не получается. Я сразу же поставил вопрос об освобождении меня от обязанностей Генерального секретаря. XIII съезд обсудил этот вопрос, и каждая делегация обсуждала его, и все делегации единогласно, в том числе и Троцкий, и Каменев, и Зиновьев, обязали меня оставаться на этом посту. Через год после этого я вновь подал заявление в Пленум об освобождении меня с поста Генсека, но меня вновь обязали остаться на этом посту”.

Сталин, как видно из вышеизложенного, поступил весьма по-джентльменски, но партия оценила его заслуги и оставила на высоком партийном посту генсека. Поднятый же лидерами оппозиции вопрос о “Завещании” Ленина, преследовал, естественно, одну цель — создать вокруг Сталина неблагоприятную обстановку и отстранить его, таким образом, от руководства партией.

В то же время Сталин на Пленуме заявил, что В.И.Ленин в своем “Письме к съезду” обвиняет Троцкого в “небольшевизме”, а насчет ошибки Каменева и Зиновьева перед Октябрем говорит, что она не является случайностью.

“Это значит, — подчеркнул Сталин, — что политически нельзя доверять ни Троцкому, ни Каменеву, ни Зиновьеву, ошибки которых могут повториться”.

Потерпев поражение в партии и в среде рабочего класса, лидеры оппозиции подали в ЦК заявления с осуждением своей фракционной деятельности. Однако это был обман партии. Они не успокоившись и создали свою подпольную организацию, что заставило ЦК и партию рассматривать их деятельность с принципиально иных позиций. Переломным моментом для этого явилось открытое антисоветское выступление троцкистов 7 ноября 1927 года, когда в день 10-й годовщины Великого Октября они устроили свою демонстрацию в Москве и Ленинграде, грубо нарушив советские законы и выставив антипартийные и антисоветские лозунги. Это вызвало тогда волну гнева и возмущения среди народных масс.

Мало того, оппозиционеры организовали свою подпольную типографию и стали выпускать прокламации и листовки. Они захватили насильно здание МВТУ для проведения своего собрания, на котором Троцкий призывал своих единомышленников бить по руководству ВКП(б) и по Советской власти.

Все это послужило тому, что XV съезд партии, прошедший под знаком борьбы за укрепление единства партии, констатировал, что “троцкистско-зиновьевская антипартийная оппозиция идейно разорвала с ленинизмом и стала орудием классовых врагов”. Съезд одобрил постановление ЦК об исключении из партии Троцкого, Зиновьева, Каменева, Пятакова, Радека, Раковского, Сафарова, Смилги и других — всего 75 человек. Троцкий был выслан за антисоветскую деятельность в Алма-Ату.

Подводя итоги послеоктябрьской деятельности Троцкого, следует сказать, что как политический деятель, благодаря миротворству Ленина он поднялся очень высоко, был, по существу, вторым лицом в партии и государстве, приобрел немало себе сторонников и определенную популярность. Однако во всем остальном Троцкий остался на дооктябрьском уровне, дальше социал-демократа и меньшевика не продвинулся вперед.

Он задал много хлопот партии, умел создавать обстановку, которая будоражила ее ряды, но он не умел доводить дело до конца и терпел поражения. Троцкий много писал, по любому поводу, вопросу, проблеме, но все его работы не получили большой популярности, и поэтому народ быстро забыл его, как Плеханова, Мартова и других, а если и вспоминал, то только плохим словом.

В одном Троцкий остался верен себе до конца своей жизни — это борьбе против ленинизма, которая затем автоматически перешла в злобную борьбу против Сталина.

Разгром троцкистско-зиновьевской группировки, казалось бы, должен был положить конец фракционной деятельности оппозиционно настроенной части партии. Однако не успели еще остыть страсти, как внутри нее появилась новая особая группа, возглавляемая Н.И.Бухариным, в которую входили два других члена Политбюро: М.П.Томский и А.И.Рыков. О существовании ее раньше ничего не было известно, и она появилась внезапно. Все это говорило за то, что Бухарин и его сторонники тщательно скрывали от партии существование такой группы.