– Вы… не ранены, милорд? – на всякий случай спросил капитан, потому что иначе понять это было сложно.

– Нет. Со мной все в порядке. Скажи, скольких я убил сегодня, капитан?

– Много, милорд… Неприлично много. – честно ответил Дорн.

– Этих солдат не должно было быть там, верно?

– Да. Никто не знал, милорд. Вероятно, они пришли еще ночью, по полю. И замели за собой следы.

– Видит Бог, я этого не хотел.... Хоть кто-то выжил? – с надеждой спросил лорд.

– Да. Мы заранее договорились повязывать ленты, тем, кто примет нашу сторону. А еще раненым успели повязать ленты. Порвали несколько флагов. Но, за вами трудно было уследить….

Хаук тяжело и прерывисто вздохнул.

– А я-то до последнего думал, что врут слухи… Ты точно человек? – усомнился Дорн.

– Я оружие, капитан, самое страшное из тех, что ты видел. Человек наделен сознанием, а оружие в бою думать не должно. Оно должно убивать. В бою я способен лишь различать своих и чужих. Ты правильно сделал с повязками… спас невинные жизни.

Подставив дрожащие ладони под струйку воды, стекающую с крыши, Хаук умыл лицо и освежил голову. Кое как смыв с пальцев кровь, он вытер их пучком обгоревшей соломы. Кто-то из солдат протянул ему флягу.

– Не время расслабляться, – напомнил он. – Еще ничего не закончилось.

– Приказывайте, милорд, – улыбнулся Дорн, видя, что его господин пришел в норму.

Хаук прокашлялся, выдыхая пар изо рта. Он закрыл глаза и расслабился.

– Если я что-то смыслю в военном деле, то скоро подоспеет вторая волна, или подойдут остальные силы. Раненых отправьте в крепость. Пленных и выживших разоружить и туда же. Сейчас нет времени объяснять им что к чему. Всех накормить…

– Простите, милорд, с провизией все плохо. Того, что мы нашли здесь вряд ли хватит.

– Это легко решить. Разделайте убитых лошадей, пока они еще теплые. Раненых животных – в крепость, если вылечить не получится тоже пусти на мясо.

– Что делать с убитыми и пленными?

– Бандитов сжечь. Кто сдался – в клетку, вместе с Конаром. Да проследите чтобы он раньше срока не помер. Остальных соберите в одно место и узнайте их имена. Как хоронить решим завтра.

– Ясно, милорд. А что будет с деревней?

– Я подумаю. Через часок найдите мне старосту, или кто у них тут главный. А сейчас, не вздумайте подходить близко, я часок передохну…. Отдав последний приказ, Хаук прикрыл глаза, положил руки на эфес и отключился.

Молодой лорд проснулся, когда звезды на небе уже ярко светили. Дождь давно прошел, было в общем то тепло, но душновато. В центре площади развели костры. На походных треногах подвесили котлы, от которых доносился невыносимо манящий запах мяса. Метрах в пяти от него стоял часовой с копьем. Парень отчаянно боролся с дремотой, то и дело хлопая себя по щеке.

– Чем кормят, солдат? – спросил Хаук, потирая глаза.

Солдат вздрогнул и первым делом проверил повязку на плече.

– Похлебка, милорд. Конина с фасолью.

– Расслабься солдат. Повязка нужна только в бою. Поможешь встать?

Поборов волнение, солдат упер ногу в землю, протянул руку, и рывком поднял лорда на ноги. Кровь на его доспехах свернулась, но никуда не далась. Солдат поморщился.

– Что? Не нравится? – ухмыльнулся Хаук.

– Вам бы умыться, милорд….

– Пока не время. Засохнет – сама отвалится.

– Мне приказано позвать капитана, как вы проснетесь, – сообщил солдат.

– Приказано, так зови… – рассудил он.

Солдат, перехватив копье, поспешил скрыться с глаз. Левая нога затекла, и Хаук заметно прихрамывал. Если одежда его худо-бедно просохла от тепла тела, то обувь промокла. Если бы сапоги не натерли воском, было бы куда хуже. Ноги замерзли и Хаук подсев к костру, решил погреть стопы. Бывалый вояка, следивший за огнем, без лишних вопросов сунул ему в руки миску, деревянную ложку и сухарь.

– Сам ел? – спросил он солдата.

– Да, милорд. Все сыты.

– А деревенские?

– Им приказано не выходить, милорд, ваших указаний. Да и кормить их приказа не было….

– Тогда кому это все? – удивился Хаук.

– Конины много. Готовим впрок. Как остынет, в погреб спустим. Если не трогать, неделю хранится.

– Умно, – согласился он. – Но деревенских все же надо бы покормить.

– Они нас кормить не торопятся, – огрызнулся солдат в пол голоса.

Хаук вздохнул.

– Надо, солдат, надо. Мой народ должен быть сытым, иначе пахать и сеять нам с тобой придется. Так что готовь миски.

С дальнего конца площади усталым шагом ковылял капитан Дорн. Дойдя до костра, он присел на бочку и вытер лицо от пота.

– Устал? – спросил Хаук.

– Духота. Ноги промокли, натер жутко, – поделился Дорн своими бедами.

– Да… с ногами беда, – кивнул Хаук, поглядывая как его подошвы нагревшись стали парить.

– Вести старосту, милорд?

– Веди. И посчитай жителей, как закончим надо их накормить.

– Я думал об этом, но без приказа…. – Дорн развел руками.

– Все правильно. Сначала те, кто сражается, потом остальные, – успокоил его Хаук.

Дорн махнул рукой, и двое солдат с копьями скрылись в темноте. Минут через пять, держа под локти, они приволокли старосту и поставили перед лордом. Им оказалась женщина лет пятидесяти. Крепкая, жилистая, но уже седая. В ее голубых глазах читался не страх, ни презрение, а бесконечная усталость. Хаук подобрал грубый деревянный ящик, перевернул его и поставил перед собой, предлагая женщине сесть. Покосившись на Дорна, она присела на краешек. Хаук поймал ее руку и всучил свою миску, к которой так и не притронулся. Солдат тотчас протянул еще одну миску.

С хрустом откусив сухарь он принялся есть, поглядывая на старуху.

– Ешь! – тихо приказал Дорн.

Старуха с опаской взялась за ложку. Однако голод не тетка. Обе миски быстро опустели.

– Спасибо, милорд, – тихо поблагодарила она, опустив глаза.

Хаук подался вперед и оперся подбородком на свои запястья.

– Ты староста? – Спросил он.

– Да, милорд, – женщина поклонилась. – Марта, к вашим услугам.

– Кто убил моих солдат, Марта?

Женщина вздрогнула. Но собралась и ответила:

– Люди сэра Артура, милорд. Они расспрашивали их о вас их, но солдаты ничего не сказали.

– Они ничего и не знали, – Вздохнул Хаук.

– Сэр Артур пришел сюда в тот же вечер, как ушло королевское войско, милорд. Простите, но мы не смогли вас предупредить, – поспешила покаяться она.

– Поздно об этом сожалеть, Марта. Лучше скажи, чем мне кормить воинов? В замке кончается провизия, а что делать с голодными солдатами, я не знаю. Разве что на вольный выпас отпускать.

– Простите, милорд! Мы не по своей воле… – взмолилась Марта.

– Где провизия? Вы же как-то кормили владыку до сей поры.

– Провизия есть, все в хранилище, милорд! Здесь мы только живем, а поля и фермы там, дальше, – она указала рукой за холмы.

– То есть живете вы здесь, а работаете там? – удивился Хаук.

– Да, милорд, здесь только малые поля. А скот мы постоянно перегоняем на новые пастбища. Дайте нам немного оправиться и обозы в замок пойдут как раньше. Прошу вас, поверьте мне, милорд!

– Моя горничная говорила, что вы требуете денег?

Марта открыла рот и застыла думая, что сказать. Неверный ответ мог стать для нее фатальным. Но она все же набралась смелости, чтобы сказать правду.

– Так и было милорд… некоторые горячие головы, узнав, что владыка умер, перестали дружить с мозгами. Но, они уже передумали, – заверила она.

– От чего же? Деньги перестали быть вам нужны?

– Нужны, милорд! – выпалила она, закрыв от страха глаза.

– Зачем? – полюбопытствовал Хаук.

– Прежний владыка давал денег на семена, и выделял лошадей для пахоты. Но лошади старые, быстро дохли. Их надо было лечить и хорошо кормить. Нам нужна утварь, инструменты, лекарства, одежда. Да много чего… И все это стоит денег.

– И сколько денег вам надо, Марта?