– Никак нет, милорд!

– Он был пьян? – догадался Хаук.

– Нет, милорд!

– Так в чем же причина?

– Пытался покончить с жизнью. Вынули из петли. – отрапортовал офицер.

– Снять! Немедленно! – рявкнул молодой лорд.

Офицер вздрогнул, и после секундного замешательства кинулся перерезать веревки. Бедолагу опустили на землю. Хаук снял мешок с его головы, но тот был уже без сознания. Молодой в общем то парень… в прыщах еще.

– Здесь есть лазарет?

– Да, милорд….

– Несите туда. Быстро.

Двое солдат не слишком учтиво подхватили парня под руки и поволокли в сторону небольшой каменной постройки, крыша которой была покрыта соломой. Дотащив товарища до лазарета, они бесцеремонно бросили его на грубую деревянную койку, покрытую все той же соломой. Разве что поверх ее лежала мешковина. Небольшого роста, угрюмый лысоватый мужчина в черном кожаном фартуке наблюдал со стороны.

– Вы лекарь? – сразу спросил Хаук.

– Ну, до старухи мне далеко. Скажем так… я умею быстро отрезать конечности и накладывать бинты – ответил мужчина.

– Значит, наложите бинты, – приказал Хаук.

– А смысл, Милорд? Бинтов мало. На моей Памяти он уже третий раз пытается. Рано или поздно своего добьется. Парень такой настырный, что я уже начал болеть за него.

– Имя?

Его имя, кажется, Су, номер девятнадцать. Мое – Август, номер сто пятьдесят пять – дал полный ответ лекарь.

– И часто такое случается в гарнизоне, Август?! – Хаук ждал честного ответа.

– Я бы сказал стабильно, милорд. Люди не выдерживают. Но как правило это происходит наверняка. Мгновенная смерть. Этот просто глупый, то вешается, то топится. То дрянь всякую жрет. Кто поумнее – выстрел в голову, и все. – Август наглядно продемонстрировал жест и его последствия.

– Я тебя понял… Все же займись ранами. Как очнется, позови меня. Это приказ!

– Слушаюсь, милорд, – удивленно отозвался Август.

– И напиши список того, что тебе надо. Бинты, лекарства кровати и все в этом роде…

– Я… понял, милорд. Все сделаю! – с робкой надеждой в голосе ответил лекарь.

Выйдя наружу Хаук, подозвал офицера и недовольным тоном осведомился:

– Имя!?

– Сотый номер, милорд. Ивен.

– Так вот, Ивен, без моего ведома никого и никогда больше не наказывать. И тем более не казнить! Отныне и впредь. Всем передай!

– Слушаюсь! – вытянулся он по стойке смирно.

– Свободен, Ивен. И… найди мне Дорна, – уже более спокойно приказал он.

Когда капитан Дорн явился по приказу, Хаук широкими шагами мерил двор. Лицо его было хмурым, скулы напряжены.

– Милорд?

Хаук отвлекся от тяжелых мыслей и поднял глаза. Лицо его сразу ожило и посветлело.

– Ты приказал солдата высечь? – спросил он прямо.

– Да, милорд. Чтобы другим неповадно было.

– Поясни?

– Видите ли, он уже не в первый раз это делает. Да, смерть – это тоже билет отсюда. И многие им пользуются. Если бы он и правда хотел уйти, то сделал бы это как мужчина.

Хаук с минуту раздумывал над его словами. С этой стороны он не смотрел на проблему. А ведь и правда, Дорн мог его просто добить, но не сделал этого.

– Хорошо, я понял тебя. Трубите сбор, капитан!

Капитан махнул дежурному и дал ему красноречивый знак руками. Дежурный, схватив с гвоздя горн, выбежал на площадку, и стены замка огласились сигналом к сбору. Солдаты, дежурившие на стене, не двинулись с места, но с тревогой, поглядывали сверху. Остальные забегали по двору словно черные муравьи. Через пять минут все, кто не был занят на дежурстве и в карауле выстроились, кто в чем был. Пара тройка человек запоздало присоединилась еще через минуту.

Хаук подождал еще пару минут и взобрался на грубый деревянный помост, служивший подобием трибуны. Он поднял руку, приветствуя солдат и громко спросил:

– Я хочу знать только одно: Кто еще здесь задумал распрощаться с жизнью?

Он пристально осмотрел строй и повторил:

– Кто из вас, сильных, здоровых, отважных мужиков хоть раз думал добровольно расстаться с жизнью? Имейте смелость признаться. Я просто хочу знать!

С десяток человек потянули вверх руки. Потом еще несколько человек. И еще…. Хаук насчитал около тридцати.

– Я тоже подумывал об этом, милорд. Еще до штурма, – честно, но вполголоса признался Дорн.

Хаук закрыл лицо ладонью и удрученно потер пальцами глаза.

– Сколько человек в гарнизоне? – тихо спросил он.

– Чуть больше пятисот. Боеспособных. Есть еще конюхи, лекарь, интендант…

– А сколько человек нужно чтобы обеспечить безопасность замка? – снова задал он вопрос.

– Учитывая посты на стенах, у ворот, патрули внутри замка и снаружи, а также разведчиков… Человек триста, – подсчитал капитан.

– С учетом смены караула каждые два часа?

– Да, милорд, – подтвердил дорн.

Хаук снова обратился, к солдатам:

– Итак! Те, кто поднял руку в шеренгу по два перед строем. Выполнять!

Хаук повернулся к дорну и кивнул головой.

– Ты тоже.

Дорн, не понимая, что он задумал, отступил назад и быстро спустился с помоста. Он поднял левую руку и солдаты, протискиваясь через строй выстроились рядом с ним, как и было приказано. Люди были озадачены и взволнованы, некоторые бледны.

– Значит так… – начал Хаук. – Сегодня каждый из вас подойдет к капитану Дорну и покажет на карте кротчайший маршрут до своего дома. Капитан Дорн разобьёт солдат по группам исходя из сходных направлений. Задача ясна?

– Так точно, милорд… – вразнобой ответили солдаты.

– Чудесно. Сегодня вечером, капитан принесет мне список. Да, капитан?

– Будет сделано, милорд! – все еще ничего не понимая отрапортовал Дорн.

– А вот завтра, часов в десять утра, каждый из вас, должен получить паек на сутки, или двое и в походном снаряжении явится ко мне. В том числе, капитан Дорн, который сегодня назначит себе замену.

– Как… замену?! – растерялся Дорн. – Чем я провинился, милорд?!

Но Хаук не ответил. Теперь он обращался ко всем своим солдатам и офицерам.

– Все мы прекрасно знаем, что из себя представляет армия владыки. Каждый из вас знает, что на его совести. Те, кто добровольно ушел в мир иной, видимо имели на это серьезные причины. Значит честь для них была дороже чем жизнь. И мне искренне жаль, что таких людей рядом уже нет. А я, как новый лорд, крайне нуждаюсь в них! То, что сделано – уже не изменить. Но нужно иметь смелость и волю чтобы жить дальше. Я знаю, как люди попадают сюда. И знаю, как владыка умел заставлять. Но, ответственности с вас это не снимает. Ни в моих глазах, ни в глазах людей, которые от вас пострадали….

Его величество король Родерик, проявил милосердие, решив вверить вашу судьбу в мои руки. И причин тому две: Ваша доблесть и верность своему господину, несмотря ни на что. И необходимость защищать границы. Последнее он выделил особо. Помните, охраняя границы, вы не только служите мне, короне, но и оберегаете ваши родные селения. Со смертью владыки угрозы никуда не делись. Мало того, когда слухи о смерти его расползутся, враги решат проверить нас на прочность. Скорее всего так и будет, поверьте наслово.

То, что вам всем довелось испытать и пережить в армии владыки нельзя назвать сказкой. Разве что страшной… Но это опыт! Ценнейший опыт в вашей жизни. Ибо самый страшный и тяжелый опыт – самый ценный. Я встречался с вашим братом в бою, и знаю, чего вы стоите. Военное дело это… кровь, смерть и лишения. Здесь нет разницы на чьей вы стороне, и в какие цвета выкрашены ваши флаги….

Так к чему я все это? А к тому, что прощение это не для нас. Стоит лишь однажды поднять меч, и жизнь меняется безвозвратно. Но оставаться человеком или нет – это выбор каждого. Грехи я отпускать не обучен, но шанс на искупление я вам дам. Я хочу… нет, я приказываю, чтобы каждый, кто еще не сломался, это осознал и твердо уяснил в своей голове – Хаук прокашлялся и сделал паузу, давая людям осознать сказанное. Затем, продолжил:

– С сегодняшнего дня я ввожу изменения в распорядок и устав службы. Во-первых – никаких телесных наказаний без моего ведома! Каждый случай будет разбираться мною лично.