Работ Блинова 30–40-х годов мы почти не знаем. Видимо, художник не имел возможности заниматься любимым делом. Известна только одна книга, исполненная им в 1937 г. Используя факты и легендарные сведения, собранные в рукописных и печатных источниках, Блинов составил и написал «Историю Городца», снабдив ее интересными иллюстрациями[989]. Умер он в 1944 г.

Блинов владел практически всеми типами древних русских почерков и многими художественными стилями орнамента и украшения книги. Прекрасно рисовал, сочетая в своем творчестве редкий тип книжника-переписчика и миниатюриста одновременно. Рукописи Блинова почти всегда подписаны, датированы и снабжены указаниями, с какой рукописи производилась переписка. Конечно, они не имеют ценности первоисточника, по ним нельзя знакомиться с палеографией, изучать древние тексты. В его рукописях встречаются ошибки, почерк и способ украшения книги часто стилизованы. В каллиграфическом и художественном отношениях все книги Блинова выполнены блестяще. Его работы — пример сохранения и творческого развития старинного искусства русской книжной миниатюры, относящийся к довольно позднему времени.

Произведения Куликовского цикла были переписаны Блиновым в самый ранний период его творчества, наиболее плодотворный и интересный. Две работы имеют точную дату — 1894 г. Первая — это лицевой список «Сказания о Мамаевом побоище», исполненный по заказу Прянишникова, вторая — большой настенный лист, рисованный тушью и красками, где соединены текст «Сказания», взятый из «Синопсиса», и изобразительная часть, являющаяся иллюстрацией этого текста. Настенный лист хранится в фондах Городецкого районного музея[990].

Остановимся сначала на характеристике лицевого списка «Сказания о Мамаевом побоище» из собрания Прянишникова. Л. А. Дмитриев относит его к Северной группе лицевых списков «Сказания» и указывает на его большую близость к рукописи Музейского собрания ГИМ — 2596, датируемой концом XVII — началом XVIII в. Список Блинова — дефектный, в силу того что протографом для него послужил дефектный экземпляр повести. Блинов делал свой список с рукописи, в которой отсутствовали начало и конец и были перепутаны листы. Список Блинова (П по принятым у исследователей обозначениям) обнаруживает большое сходство с рукописью Музейного собрания ГИМ (получившей наименование М). Это привело Л. А. Дмитриева к мысли, что П является или непосредственной копией М, или точной копией протографа М[991].

Первое предположение вряд ли верно. Несколько наблюдений над обеими рукописями заставляют сомневаться в прямом копировании П со списка М. Прежде всего, обращает на себя внимание, что рукописи выполнены разными типами почерков: М написана скорописью, а П — полууставом. Блинов прекрасно владел всеми почерками и не стал бы переделывать скоропись в полуустав, а, вероятно, воспроизвел бы почерк подлинника. Общее количество листов рукописей разное: в М — 30, в П — 33. Кроме того, Л. А. Дмитриев установил, что последовательность перебитых листов в М и П не совпадает[992]. Поскольку в рукописи Блинова страницы пронумерованы им самим и не меняли места, ясно, что он пользовался оригиналом с иным расположением листов, чем в М. По всей вероятности, обе рукописи восходят к общему протографу, но не обязательно к одному и тому же оригиналу.

При анализе художественных особенностей списка «Сказания», выполненного Блиновым, и оценке тех изменений, которые он внес, необходимо сравнить миниатюры П и М. Общее количество иллюстраций в том и другом списке — 35. Сюжеты их совпадают, но порядок следования не одинаков, что объясняется несовпадением перебитых листов. Сопоставление М и П показывает, что Блинов довольно точно передает композиционное построение каждого листа, украшенного миниатюрой. Иллюстрации в П, так же как и в М, лишены какого-либо фона и пространственной глубины (илл. 43). Здесь тоже очень мало элементов пейзажа, и они переданы крайне условно. Блинов, следом за оригиналом, обозначает сцены, происходящие в интерьерах, тем, что рисует поверх рамки миниатюры башенки или купола храмов (илл. 41). Сами эти рамки сделаны им в точном соответствии с подлинником: они состоят из двух прямых линий и кое-где закрашены желтым цветом.

Список М выполнен в архаической манере: персонажи приземисты и большеголовы, пропорции фигур лишены стройности и легкости (илл. 40). Рисунки его характеризуются ремесленностью исполнения, схематизмом очертания фигур и застылостью поз. Но при всем том миниатюрам свойственны наглядность, доходчивость и наивная прелесть.

Блинов манеру старого оригинала воспроизводит по-своему. Художник стремится придать каждой картинке изящество и соразмерность. Он не добавляет и не убирает ни одной детали, но располагает предметы на листах чуть по-иному, добиваясь красоты впечатления (ср. илл. 43 и 42). Тщательность и аккуратность рисунка приходят на смену грубоватому стилю оригинала. Колорит миниатюр Блинова тоже несколько иной, чем в М. В раскраске картинок появился яркий синий цвет, более мажорно зазвучали желтый и зеленый. Миниатюры же списка М решены в глухих коричневато-желтых тонах. Обращают на себя внимание некоторые особенности изображения вооружения русских воинов, привнесенные Блиновым в миниатюры с батальными сценами. В лицевом списке М доспехи русских войск обозначены весьма условно: по нескольку пластин на груди и шлемы с бармицами, спускающимися до плеч, переданные одной непрерывной линией, так что лицо воина видно как бы в круглом отверстии. Блинов рисует всадников одетыми в желтые кольчуги с короткими рукавами, из-под которых видны красные или синие рукава рубах, с двумя застежками на плечах. Как мы увидим в дальнейшем, рисунок этого типа доспеха Блинов применял везде, где обращался к изображению воинов Дмитрия Донского.

Лицевой список «Сказания» работы Блинова является интересным памятником, значение которого определяется прежде всего самим фактом обращения художника в конце XIX в. к переписке старинного оригинала «Сказания о Мамаевом побоище». Рукопись Блинова не проливает нового света ни на историю создания миниатюр «Сказания», ни на время возникновения ее протографа. Мы не можем восстановить по ней какие-либо неизвестные науке текстологические факты или несохранившиеся миниатюры. У нее совсем другие достоинства. Прежде всего, работа Блинова воспроизводит не дошедший до нас список конца XVII — начала XVIII в., что важно уже само по себе. Перед нами пример заботы о сохранении и распространении редкого памятника древней письменности. Располагая дефектным экземпляром с довольно примитивно выполненными миниатюрами, далеко не лучшим образцом лицевого списка «Сказания», Блинов тщательно переписывает его, стараясь передать все особенности текста оригинала и общее композиционное решение каждого листа. Как и во многие другие рукописи, Блинов вносит в работу над иллюстрациями «Сказания» свою художественную манеру, свое мастерство стилизатора. Целью работы была не подделка, не создание списка «под старину», а творческое осмысление оригинала.