– Ух ты, – не сдержался Виктор, – просто фантастика!

– Погружение по временнóй линии, – продолжал Шикел, – приблизительно, минус двадцать минут, продолжительность выхода… покажите мне датчики справа, ага, около минуты, не больше. Точнее, сами понимаете, на расстоянии определить трудно. Могу добавить, установка сейчас находится в рабочем режиме. Странно.

– Доктор Шикел, я предполагаю, что кто-то, а именно, разыскиваемое нами лицо в данный момент пользуется этой машиной времени, – заявил Соумс к удивлению своих коллег. – Как нам выудить и взять его?

– Даже так? – протянул ученый. – Тогда понятно. Вот тот красный рычажок – отключение питания, но тогда тот, кого вы ищете, не вернется обратно.

Мишель еле сдержался от вопроса, где тогда останется неизвестный, но взглянув на строгое лицо шефа, понял, что отвлекать Шикела не стоит.

– … Тут, конечно, аварийный выход не предусмотрен. Уведите картинку влево и ниже. Вот так. Площадка для переброски… А это… Интересное решение, – доктор Шикел увлекся осмотром установки, вслух комментируя свои мнения, что, по-видимому, забыл об основной просьбе спецагентов. Соумс, как можно тактичней, вернул его к своему вопросу.

– А сколько времени вы находитесь на этом месте? – поинтересовался ученый.

– Тринадцать с половиной минут, – отчеканил Соумс. – И он уже не раз объявлялся.

– Тогда подождите еще немного, вскоре ваш объект появится здесь, не такой же он дурак встречаться там с самим собой, это чревато трагическим исходом, потому что…

– Доктор Шикел, – прервал его Соумс.

– Ах, да, – спохватился ученый, – извините. Все просто – как только объект проявится на приемной площадке, столкните его оттуда или вырубите питание.

ⅠⅠⅠ

Скотт Беккер оказался на Большом Соленом Озере совершенно случайно, хотя из подобных случаев и состояла его настоящая жизнь. В аэропорту Атланты, а именно в таких оживленных местах ему чаще всего и улыбалась удача, он познакомился с отбывавшей на отдых испанкой лет пятидесяти со следами былой красоты на несколько обрюзглом лице. Система знакомств у Беккера была четко отработана, и дамочка впервые за последние годы почувствовала на себе восхищенный мужской взгляд. Она немного смутилась и удивилась, почему молодой очень смазливый парень вдруг так пялится на нее. Конечно, она еще вполне прилично выглядит, но для ровесников и старше. А тут…

Все эти нюансы женской психологии Скотт понимал до мельчайших деталей, он

извинился перед дамой, представился фотографом-портретистом и начал привычные объяснения, что его поразило лицо леди своими одухотворенными и яркими чертами, глазами, в которых угадывается грусть и нежность, затаенная страсть и умиротворенность… В общем, и т. д. и т.п. по накатанному проверенному шаблону.

Через полчаса оживленного разговора Скотт согласился составить Консуэле компанию на несколько дней, ну как же, он не простит себе, если не запечатлеет для выставки такой типаж! Жаль, на сегодня у него неотложные дела, но завтра он обязательно встретится с Консуэлой. А где? Прекрасно, он давно хотел посетить Большое Соленое, пейзажная съемка его тоже интересует, с этого он и начинал карьеру преуспевающего фотографа.

На следующий день он прибыл в отель к томящейся в розовых грезах и ожиданиях

испанке. Бурный роман длился неделю, Консуэла оказалась не жадной и благодарной за доставленные ночные удовольствия и дневные сопровождения. Когда она уехала, Беккер даже немного взгрустнул – как быстро привыкаешь к хорошему, когда за тебя все оплачивают. В этот же день позвонила мама Скотта и поинтересовалась, где ее блудный сын и что с ним. А в конце разговора вдруг неожиданно вспомнила, что в Огдене живет ее двоюродный брат по отцовской линии, этакий отшельник от науки, она с ним не встречалась лет десять, хотя они не забывают поздравить друг друга на Рождество.

– Загляни к Кенни, сынок. Думаю, дядя будет рад тебя видеть, потому что из дома он обычно никуда не выходит. А гости к нему приезжают редко.

У Скотта нашлось время встретиться с дядюшкой Кенни. Отшельник оказался бодрым здоровячком, и выглядел намного моложе своего возраста. Мать угадала или правда, знала, но профессор встретил племянника радушно. Поводил по своему трехэтажному жилищу, показал теннисный корт и, кстати, попросил Скотта потом сыграть с ним, наверное, с год профессор не брал в руки ракетку. Затем уговорил приходящую домохозяйку по такому случаю что-нибудь испечь к чаю. Даже провел в лабораторию, где долго рассказывал заскучавшему Беккеру над чем он работает.

Во время чаепития дядя выспрашивал у Скотта о его занятиях. В ответ племянник, не моргнув глазом, соврав, что он владелец небольшой, но доходной фирмы, фотобизнес, на него работают тридцать два человека, а он сам исполняет только важные и крупные заказы. В середине родственной беседы раздался сигнал вызова, и профессор переключил видеофон на настенный экран.

Появившийся на экране человек поздоровался с профессором и вежливо кивнул Беккеру.

– Я рад вас видеть, Брайан, знакомьтесь, – это мой племянник Скотт.

– Извините за беспокойство, профессор, наконец-то я вас застал, но вы вовремя не оплатили счета за страховку катера и за его охраняемую стоянку.

– Прошу прощенья за мою забывчивость, дорогой Брайан, я сейчас же переведу деньги, – засуетился Лейк.

– Но перевод сегодняшним числом у нас уже не пройдет. Вчера по условиям договора закончился годовой срок и с вас высчитают пеню за год, а там просто грабительские проценты.

– Что же, придется платить пеню, – вздохнул профессор.

– Я вас давно знаю, Кенн, и предлагаю вариант уплаты наличными в кассу. Мы ее сдаем два раза в неделю и можем оформить деньги вчерашним числом. Конечно, это не вполне законно, но и преступления нет, у вас же такая важная работа на правительство.

– Наличными, – Лейк немного растерялся, – да я их давно и в руки не брал. Но в принципе ничего сложного – снять со счета и оплатить.

– Постарайтесь это сделать до двух часов. До свидания, мистер Лейк.

– Надо же, – забормотал дядюшка, – и как я забыл.

– А кто это? – поинтересовался Скотт.

– Заместитель управляющего нашего городского банка, он неофициально курирует мои

финансовые дела.

– А что он тогда тянул до последнего момента? – недоумевал Беккер.

Дядя переключился на базу вызовов.

– Ну конечно, Брайан за последние пять дней девять раз напоминал мне об оплате, – огорчился профессор, – а я был так занят. Слушай, Скотт, если тебя не затруднит, не мог бы ты взять мою карточку, я сейчас скажу PIN-код, съездить в банк и сделать то, что сказал Брайан.

– Ну конечно, дядя Кенни, я прямо сейчас этим и займусь.

Сделав оплату наличными, Беккер не удержался и проверил сумму на карточке Лейка. Ого! Никогда бы не подумал, ахнул он про себя. Так дядюшка богатенький Пинноккио – семнадцать миллионов интерстерлингов! И, наверное, карточка у него не одна, а еще есть и основной банковский счет.

В этот момент у него и созрела мыслишка урвать кусочек от жирного пирога дяди. Тот, может и внимания не обратит, во всяком случае, в ближайшее время. Обидится дядя до конца своих дней, но вряд ли в полицию обратится, родня все-таки.

– Все сделал? Молодец, – дядя потрепал Скотта за плечо, взял карточку, положил ее в сейф и, захлопнув дверцу, небрежно сунул электронный ключ в ящик стола.

– Пойдем, Скотт, я тебе покажу кое-что интересное.

И профессор продемонстрировал ошеломленному племяннику действие установки времени. Кролик и мышь в клетках куда-то поочередно исчезали прямо на глазах и появлялись через несколько минут на передаточной площадке в светлом туманном облачке.

– А с человеком пробовали? – спросил Скотт, тайно надеясь, что профессор, предложив себя для эксперимента, тоже исчезнет.

– Конечно, но тут главное – рассчитать время. Допустим, мы здесь находимся уже более сорока минут, и, если я тебя отправлю в прошлое, ты, заглянув сюда, можешь увидеть, как мы с тобой готовим в путешествие кролика. Хочешь попробовать? Это безопасно, потому что кратковременно.