- А вот и она. Вот, поговорите, она вас слушает.

- Александра! Ты вообще понимаешь, что творишь? Ты знаешь, какое наказание тебя ожидает? Я сейчас же звоню твоему…- И тут она осеклась. А я зажмурилась, тихо постанывая от ее громкого голоса, вовсе не замечая этой заминки.

- Мам, все хорошо. Я в порядке…почти. Буду дома…скоро, наверно.

На той стороне повисло молчание, а затем звонок скинули. Мамочкин темперамент.

- Подруга, ну ты и учудила! Господи, за что мне это? – Машка постукала трубкой по подбородку и уселась на корточки напротив застывшей меня.

- Что случилось?

- Ничего. – Тихо пробормотала я.

- Из-за этого «ничего» сейчас наши мальчики разбираются с охраной клуба.

- Какие мальчики? – я недоуменно подняла глаза на подругу.

- Какие, какие! Дурочку из себя не строй! – Машка резко поднялась и отошла. – Просто не могу поверить, как ты решилась на такое! Ну ладно о себе не думаешь, но о своих друзьях, родных-то можно было! Да Коша поднял на ноги всех своих байкеров, они как ошалелые улицы прочесывали! И ради чего? Чтобы найти тебя с кучкой отморозков в каком-то богом забытом заведении? - зло проговорила она.

- Но…

- Дослушай меня! И не перебивай! – Машка была в ярости. Она даже не смотрела в мою сторону, будто боясь сорваться, напасть, убить меня нерадивую.

Но разговор не продолжился. В дверях клуба появился замученный Гриша в рваной белой рубашке. Он выглядел уставшим - цветущий синяк на скуле, сбитые костяшки. Я даже отсюда видела его отсутствующее выражение лица. Однако когда взгляд карих глаз остановился на мне, черные брови сошлись на переносице. Я поежилась. И почему они все меня осуждали? Какое право они вообще имели на это?

- Гриш, все в порядке? – Машка подскочила к нему, повисая на руке, оглядывая его лицо, дотрагиваясь до синяка, отчего парень поморщился.

- Да, все окей, малыш. Я уже мальчик большой, не в первый раз в такую заваруху попадаю.

- А где Алекс? – подруга нервно взглянула в мою сторону, но поймав любопытный взгляд, отвернулась.

- Сейчас все уладит и выползет. Ему здорово досталось, думаю, надо заставить его съездить в больницу.

- Господи! – Машка всплеснула руками. – А ты как? Точно в порядке? Может, тоже в больницу? – она прижалась к нему ближе, обнимая за талию.

- Я здоров, малыш, - он поцеловал девушку в лоб и прижал за плечи к себе.

Мне нравилось наблюдать за такими сценами. Нравилось представлять на их месте себя. Но сейчас я почему-то не радовалась. Не было ни единой фантазии. Лишь под ложечкой неприятно сосало, и будто кто-то гаечным ключом бил по нервам. Я ожидала чего-то…

Дверь снова хлопнула. Это был Семен. Он, прихрамывая, добрался до машины, и сел на водительское сиденье, достал из бардачка минералку и жадными глотками принялся осушать бутылку. Я тяжело сглотнуло. Пить хотелось, но рисковать я не собиралась. Уж больно мне не нравилась перспектива попрощаться с содержимым желудка сейчас. Гриша подошел к двери Семена и, наклонившись к нему, попросил зажигалку.

- Че там? - спросил он.

- Да, они просто мозг ему выносят. Видимо, пытаются на него вину всю свалить.

- А он че?

- Да ниче. Злой, как собака. – Семен оглянулся на меня, оценив вид, поджал губы. – Если что, ты это…как бы сопротивлялась, когда то чмо тебя лапало, поняла?

Я испуганно воззрилась на злого парня. Мне не хотелось спорить, да и сказать честно, я мало помнила, что произошло после принятия тех таблеток. Какие-то смутные образы, да и только.

- А-а-ага.

- Вот и славно. – Семен отвернулся, вновь забывая о моем присутствии.

Мне стало холодно. Хлопковая рубашка, пропитавшаяся потом и запахом алкоголя, не грела. Ноги покрылись гусиными мурашками под легкими рваными джинсами, поэтому я обняла себя руками и прижала ноги к груди. Дверь машины тихонько скрипнула, закрываясь. Привалившись к заднему сиденью, попыталась расслабиться, ощутить каждую мышцу, каждую каплю теплой крови, что плавно текла по венам, как она огибала препятствия, спеша к сердцу, мозгу…

Однако долго побыть в одиночестве и собраться с силами не дали. Кто-то резко открыл дверь и рывком вытащил меня на свет. Поднимая глаза, я встретилась с яркими зелеными зрачками, его глаза на миг сощурились, а затем пропали из поля зрения. Алекс, жестко схватив мое запястье, повел к клубу.

- Алекс, - пискнула я после очередного жесткого рывка. Но он даже не обернулся. Ребята ему не мешали, я с болью посмотрела на них и отвернулась. Они все были против меня. Они все винили меня в чем-то. Такое ощущение, будто я убила кого-то, будто испоганила чью-то жизнь.

- Алекс, - я сделала новую попытку вырвать запястье из его цепких пальцев, когда мы оказались в пустом помещении клуба. Здесь уже не было музыки. Лишь оглушающая тишина.

Парень развернулся, останавливаясь.

- Лучше молчи. Молчи, или я сделаю то, о чем потом пожалею. - Зло проговорил он, цедя слова через зубы.

Я сглотнула. Что-то подозрительно большое застряло в горле. И в скором времени оно грозило либо вылиться в слезы, либо… не хотелось думать о втором варианте.

Алекс, также волоча меня за собой, привел на второй этаж. Здесь были люди. Много людей в форме.

- Это та девушка? Рудковская? – я недоуменно смотрела на полицейского. Рудковская? Правда?

- Рогачева вообще-то. – Мужчина одарил меня хмурым взглядом и записал что-то в своем блокноте.

Алекс сел за столик, двигаясь к стене. Я присела напротив. Полицейский остался стоять.

- Итак, Рогачева Александра, вы видели, как это произошло?

- Что произошло? - недоуменно поинтересовалась, не понимая, что здесь вообще случилось.

- Убийство.

- Я же сказал, что… - начал было Алекс.

- Я вас уже спрашивал, Руденко! Теперь ее очередь отвечать. Развели тут балаган, понимаешь ли! - не применул возможностью поворчать полицейский.

- Я не видела никакого убийства.

- Тогда где же вы были?

- Я….

- Ей стало плохо. – Ответил за меня Алекс.

- Да.

- Девушка сама способна говорить! – с нажимом проговорил служащий, делая какие-то пометки в блокноте.

- А вам уже есть 18?

Я сглотнула, сжимая кулачки под столом.

- Нет.

- Тогда что же вы делаете в таком месте?

- Это не относится к делу. - Заставил остановиться мужчину парень.

Полицейский помолчал, переваривая информацию.

- Руденко утверждает, что вы были насильно опоены пострадавшим. Это так?

- Да, Сыч наливал мне что-то.

- Он к вам приставал?

Мои щеки наверняка сейчас были очень красными.

- Я…Я пыталась сопротивляться, но он…да, он приставал. –Я сильнее сжала кулачки, врезаясь коготками в мягкие ладошки.

- И Руденко вам помог? Так сказать, защитил вашу честь?

Я зажмурилась, отгоняя звездочки.

- Да, он помог мне. – Наконец, с трудом выдохнула я.

- Хорошо, вопросов больше нет. – Если вам придет повестка, будьте добры, не игнорируйте ее.

- Я…

- До встречи. – И полицейский скрылся, уводя коллег за собой.

Когда мы остались одни, Алекс снова поднялся, но меня уже не трогал. Его кулаки были сжаты, как будто он хотел ударить кого-то, возможно, даже меня. По позвоночнику пробежалась одинокая мурашка. Она хромала, постоянно спотыкаясь на позвонках.

- Я, Алекс… я. - Попыталась оправдаться.

- Лучше молчи! Молчи! – Он оказался так близко, что я от страха зажмурилась. Его нависающее тело над столом, бешеные зрачки, не могла больше выносить такое напряжение и неожиданно даже для самой себя расплакалась.

- Я готов убить тебя сейчас, знаешь? – он не обращал внимания на мое состояние, его слишком переполнял гнев. – Я просто хотел бы…ради забавы, оставить все как было, а потом посмотреть, как бы ты жила с тем, что собиралась сотворить.

Я горько всхлипнула, вспоминая горячие руки у себя на ягодицах, мерзкий язык во рту.

- Как вообще в твою долбанную черепушку могла прийти столь *банутая мысль? Ты что, взрослой себя почувствовала? Подумала, что можешь делать все, что хочешь? У тебя мозги-то вообще где были? – он кричал и кричал, порываясь ударить, но не делал этого, успешно останавливая свои порывы.