- Пора все менять, Лизи. Так не может больше продолжаться.

Одиночество. На мой взгляд, одиночество - это то чувство, с которым люди постоянно ошибаются. Человеку свойственно чувствовать себя одиноким, потерянным, никому не нужным. Ведь таким образом он добивается поддержки, внимания, участия и, конечно же, дружбы. Именно одиночество заставляет задуматься о самоубийстве, искать опасные развлечения и непроверенные связи. Оно убивает нас.

-... - подруга помахала у меня перед лицом, привлекая внимание и отвлекая от мыслей, навеянных музыкой. Я вынула наушник и улыбнулась.

- Привет.

- Привет, подруга. Как ты? А я тебе сейчас такоооое расскажу, закачаешься. Короче, Гриша... - бла-бла-бла. Лучше уж быть одинокой, чем находится в центре этого тайфуна с простым именем Мария.

Ирка, наверное, думала также, но вслух никогда бы такого не сказала. Вообще, Ирина самый воспитанный из нас троих человек и самый умный. И хотя из-за нас она постоянно прогуливает уроки, ее оценкам можно было только позавидовать.

- Я сегодня только на алгебру с химией. - Вставила я слово в нескончаемый монолог Машки.

- Всего на два? - ее глаза так округлились, что любой, кто не знал эту девушку, наверняка подумал бы, что она ни разу в жизни не прогуливала. Актриса.

- По идее, я вообще могу их не посещать. Экзамены-то сданы. - Я недовольно фыркнула, увидев скуксившуюся мордашку подруги, и вновь отдалась музыке. С ней спокойнее.

Уроки прошли убого. Настроение оставалось на нуле и дома, когда мама выносила строгий приговор и запрещала посещать улицу без ее ведома. И даже в квартире у Алекса и Лизи не стало лучше.

- Привет. Как ты сегодня? - я все же старалась не выливать всю скопившуюся желчь на невинную девчонку. Она была не при чем.

- Привет. Нормально. - Лизи сложила ноги, как это делают поклонники йоги, и тяжело вздохнула. - Почему ты пришла?

- Хочу стать тебе другом. - Ответила я, пожав плечами.

Она недоуменно приподняла брови.

- Зачем тебе это?

Сегодня ее руки были голыми, открывая огромные синяки на запястьях, сгибе локтя. Вся ее шея также была в синяках и засосах. Почему она позволяла так с собой обращаться? Почему делала это с собой? Неужели она не понимала, что таким образом только губила себя, не спасала?

Наблюдая за Лизи, я вспомнила свои мысли насчет одиночества. Оно убивало нас. Но ведь одиночество придумал человек. Кто сказала ему, что он одинок? Кто сказал, что одиночество - это плохо? Правильно, другой человек. Эта безумная цепочка мнений, убеждений, страхов и создала общую, неоспоримую точку зрения.

- Лизи, иногда люди делают что-то без цели. - Спокойно парировала я.

Девочка фыркнула и отвернулась.

- У всего есть цель. У чего-то - плохая, а у чего-то чуть - похуже.

- Я не буду тебя переубеждать. У меня просто нет настроения, поэтому пошли заварим кофе или чай. У вас есть цикорий? - я бодро поднялась, разгладив джинсы на коленях, и протянула ей руку. - Пошли, покажешь мне, где у вас все.

Улыбка, наверное, вышла ненастоящей, потому что Лизи руку не приняла, но на кухню пошла, даже заварила чай и вытащила откуда-то конфеты.

- Лизи, а ты ходишь в школу?

- Почему ты зовешь меня Лизи, а не Лиза? - девочка выковыривала изюм из конфеты и бросала его в мусорное ведро под раковиной.

- Ты не любишь изюм?

- А ты любишь? - вопросом на вопрос ответила вредина.

Я засмеялась ее упертости. Лиза тоже улыбнулась. Раньше я тоже была, как ежик, не желая никого впускать в личное пространство. И сейчас могла понять, что чувствует эта непонятая никем девочка, поэтому хотела ей помочь.

Щелчок двери испугал натянутые раздражением нервы. Возня, доносившаяся из коридора, приводила в недоумение. Что можно так долго делать в этой маленькой комнате, не включая при этом света и прерывисто дыша?

Возможно, виной была моя наивность или чрезмерное любопытство, заставляющее засовывать нос туда, куда не нужно, но я вышла из кухни, держа чашечку цикория, и включила свет... Увиденное, кхм, заставило покраснеть не только щеки, но, я думаю, даже шею и корни волос.

- Кхм, - единственный звук, который привел меня в себя, был издан смеющейся Лизи, которая выглядывала из-за моего плеча и разглядывала увлеченно целующуюся парочку. Я тоже засмеялась. Как нелепо. Господи, как нелепо.

В кухню мы вернулись вдвоем, весело хихикающие ,как малолетки, но при этом прикрывающие рты руками, стараясь расслышать каждое слово той, что орала на всю квартиру.

- Еще чаю? - мой шепот отвлек увлекшуюся Лизи. И она улыбнувшись мне, кивнула.

- Пожалуй, мы здесь надолго. Он не даст нам уйти безнаказанными. - Прошептала девочка.

Я насыпала еще цикория в чашку и залила его кипятком. Чувство удовлетворения от совершенной случайно пакости поселило крупицу радости в темную депрессию, что комковалась внутри. Кажется, я неосознанно развязала войну с этим зеленоглазым психопатом. Вот только стоит ли ставить на себя?

- Cаш, - я отвлеклась от радостных предвкушающих мыслей и подняла голову.

- Мм?

Лизи замялась, прежде чем продолжить.

- Ты думаешь...я смогу стать лучше? - она опустила глаза, видимо, боясь принять правду, которую я непременно должна была выплеснуть ей в лицо, как помои. Но я лишь улыбнулась, протянула руку и обняла ее холодные руки своими сильными и уверенными пальчиками (по крайне мере, я надеялась, что они такие).

- Лизи, я верю, что ты справишься со всем, что свалилось на тебя сейчас и свалиться в будущем. У тебя ведь есть Алекс, а теперь и я. Мы поможем тебе почувствовать уверенность и силу.

- Алекс меня ненавидит. - Она тяжело выдохнула и сжала мои пальцы сильнее. - Ты тоже станешь ненавидеть.

Мне захотелось заплакать от той боли, что сквозила в каждом ее слове. Слабость, граничащая с полной опустошенностью, нежеланием и дальше продолжать такую жизнь - вот что было в ее словах и голосе. Я невольно перевела взгляд на кухонную дверь и вздрогнула. Алекс. Он стоял в проходе и выглядел он растерянным. Смотрел на наши переплетенные пальцы, на поникшую сестру, и видимо не мог поверить в услышанное.

Чаще всего, люди одиноки не потому, что рядом никого нет, а потому, что людей слишком много, и они не знают, кому можно довериться.

- Лизи, посмотри на меня. - Попросила ласковым голосом.

Встретившись с ее зелеными, как у брата глазами, я улыбнулась самой нежной улыбкой, на какую была способна.

- Лизи, я ни при каких обстоятельствах тебя не брошу. Ты можешь прийти ко мне домой или позвонить, когда тебе будет плохо или хорошо, грустно или одиноко. Ты должна знать, что теперь у тебя есть человек, которому ты можешь доверить все. Лизи, ты больше не одинока.

Передо мной был маленький звереныш. Он недавно потерял все и теперь страшился принимать реальность. Он предпочел бросить все, потому что бороться гораздо сложнее. Потому что его некому было научить справляться с трудностями.

Я не ожидала этого, но она расплакалась. Эта маленькая четырнадцатилетняя девочка просто не смогла сдержать нахлынувших эмоций.

- Все хорошо, Лизи. Все обязательно будет хорошо, да, Алекс? - мой вопрос вывел парня из ступора. Его лоб на секунду наморщился, будто таким образом собирая разбежавшиеся мысли, а затем разгладился. Алекс занял стул рядом со мной, бросив настороженный взгляд в мою сторону.

- Да, все будет. Мы справимся.

***

Черт! И как можно было забыть, что эта взбалмошная сероглазая теперь околачивалась в моей квартире?! Черт! Выпороть ее мало за то, что не могла усадить свою милую задницу на стул и не мешать взрослым развлекаться! Приводя ее в дом, я не собирался сводить их с сестрой, лишь подумал о том, что Лизе может понадобиться женское участие. Но эта девчонка явно была не той. Чему она сможет научить мою сестренку, если сама еще ребенок?