— Русалка и Лев. Огонь и вода. Ночью и днём. Твоя навсегда.

Прошептала Купальница часть свадебной клятвы Семарглу.

— Твоя судьба воды холодной Бездна. Без сердца никому на берегу нет места.

Ответил ей, поцеловав, Семаргл. Они взялись за края лент, которые обвивали их руки, и резко их сорвали. Небо озарилось вторым солнцем. Взрыв был поистине великим, но взрывная волна не разошлась за пределы завода, сдерживаемая всё тем же барьером. Сомнений, что «Незнакомец» остался жив не было. Новое солнце погасло и растворилось внутри барьера, а следом на руины завода опустился всё так же нетронутый «Незнакомец».

— Надо же, водородная бомба, не иначе. Ну и выдумщики.

— Дива, Перун, сдавайтесь по-хорошему. Этих двоих собирать теперь пару месяцев. Вам же не хочется присоединиться к ним или к этому сухарю?

Обратился «Незнакомец» к двоим оставшимся божествам, указывая на высушенного Чернобога.

— Что тут происходит?

Сказал Дмитрий.

Никто из свиты «Незнакомца» не обратил на него внимания.

— Вы что творите?

Крикнул он ещё громче, глядя прям на «Незнакомца».

— Пожар, не видишь, баллоны на заводе взорвались. Покиньте зону аварии немедленно.

Сказал сам «Незнакомец», видимо, автоматически воспроизводимую фразу.

— Гражданин, Вы стали очевидцем аварии, о которой Вам следует подробно рассказать в соответствующих органах.

Добавил «Незнакомец», сообразив что Дмитрий их видит. А Дмитрий, в свою очередь, понял, что его не узнали.

— Сопроводите очевидца в участок.

Крикнул «Незнакомец» своим подручным.

— Мы займёмся устранением последствий аварии.

— А это кто такие?

Делая вид, что не понимает, что происходит, сказал Дмитрий, указывая на гигантского размера Диву и Перуна.

— Не задерживайтесь, тут ещё не безопасно.

Подтолкнули в спину Дмитрия подручные.

— Э, оглобля, полегче!

Попытался воспротивиться Дмитрий, и развернулся лицом к приспешнику, чтоб получше его разглядеть.

Перед ним стоял обычный человек, только в белом костюме, который немного был подсвечен изнутри. Из-под просторных одежд выглядывали окрашенные в белый цвет бронированные пластины. На голове была надета маска, которая тоже очень сильно светилась, не давая сосредоточить на ней больше пары секунд зрение.

— Вам следует немедленно удалиться со мной в безопасное место.

Повторил тот слова своего лидера.

— Да как так-то?! Тут, вон, огромные деревенские чучела завод разносят, а я удалиться?!

Запротестовал я, чтоб окончательно убедить их, что я всё видел. В это же время мой взгляд пересёкся с глазами Перуна, он улыбнулся, давая мне понять, что всё нормально и, сделав один оборот вокруг себя, запустил в нас молнию. Приспешник не мешкая прыгнул в сторону, уклоняясь от сине-фиолетового росчерка, и тот угодил прямо мне в грудь, откидывая меня метров на десять назад и оставляя на том месте, где я стоял, следы оплавленного бетона, но не оставляя никаких следов на мне, не считая прожжённой насквозь куртки.

— Твою мать!

Крикнул я, делая ошарашенный вид. Перун, в свою очередь, тоже сделал абсолютно недоумённое лицо и начал осматривать руку, которой швырнул молнию. Эта секунда замешательства стоила ему свободы, так как прямо перед ним лежала Дива в бессознательном состоянии, на её спине стоял уже явный победитель побоища. Ещё секунда, хлыст Дивы издаёт щелчок в руках «Незнакомца», смыкается на шее Перуна, и он падает вперёд лицом.

— Готовы, товарищи. Забирайте последних, и домой. Тут мы закончили.

Скомандовал «Незнакомец» своим подручным и не спеша двинулся в мою сторону. Я же лежал в пыли, озираясь в разные стороны и имитируя ужас.

— Молнией, значит, не убило. Что ж, в нашей профессии это очень важный фактор сопротивляемости. Кто таков? Говорить можешь?

Мягко, с интонацией смотрителя дома престарелых, проговорил «Незнакомец», глядя на меня (если в его случае можно так выражаться).

— Н-не убило, хорошо, к-кто такой, да… эээ… Ви… Дми… Не могу вспомнить.

Начал мямлить я, мотая головой в разные стороны.

— Не помню. Да что, чёрт возьми, такое!

Крикнул я, срываясь на истерические нотки.

— Так даже лучше, благо в неведении. А лет сколько, помнишь?

Продождал задавать вопросы всё тем же тоном «Незнакомец».

— Тридцать три вроде бы?

— А вот это очень даже хорошо, я тоже стал таким в тридцать три.

С восторгом хлопнул в ладоши «Незнакомец», осматривая меня и помогая подняться. Его свечение стало более мягким и уже не так резало глаза, но так и не давало увидеть его лицо.

— Граждане, в нашем полку прибыло. Вот так удача, встретить одного из «неподверженных» прямо на задании.

Окрикнул он своих подручных, и они сделали какой-то быстрый жест руками.

— Давай-ка с нами, где живёшь ты, я так понимаю, тоже не помнишь. А мы тебе и жильё, и работу, а со временем, может даже и выясним, кем ты был до сегодняшнего дня. («Незнакомец»)

— А вот эти кто?

Задал я вопрос, указывая на обездвиженных великанов.

— Это пережитки прошлого, паразиты, некогда правящие, кровавые тираны, так называемые «сущности», позиционирующие себя как «божества». И наша задача избавить мир от них.

— Звучит так, будто вы секретная организация, которая борется с пришельцами, только вы «Люди в белом».

— Что ж, совершенно неправильно, но суть ты уловил. Не совсем люди, не совсем в белом. То, что ты видишь, не всегда является истиной. (Незнакомец)

— А можно ещё позагадочней, а то я ещё не начал слюни пускать.

— Чувство юмора? Хорошо, молодец. Бесстрашный, неуязвимый к молниям и ни черта не помнит о себе, прям идеальный кусок глины для обработки. (Незнакомец)

— Ну, про бесстрашный это, наверное, не совсем точно, может я просто не помню чего я боюсь?

— А ты, случайно, в психбольнице не проходил практику «проживания»? Размышляешь, как их местные жители. Просто странно, что ты только что увидел гиганта, который швырнул в тебя молнию и не задаёшь об этом вопросы, тебя больше интересует «спецназ в белом»? (Незнакомец)

— Хорошо, ты меня раскусил.

Незнакомец остановился и, видимо, немного напрягся.

— Я не спрашиваю, потому что ссусь. Живёшь вот так вот обычной жизнью сантехника…

— А ты был сантехником? (Незнакомец)

— Может и был, не уверен. В общем, живёшь себе, в носу ковыряешься, муравьёв там лупой в солнечные дни пропекаешь, потому что «Я ЦАР, вся природа!», а потом идёшь за хлебом, а какой-то «Полифем» кидает в тебя молнию из руки и отправляет в полёт. Не смертельно конечно, но я же наверняка до этого был уверен, что молния меня убьёт. В том смысле, что это же молния, непреодолимая сила стихии. И его размер, этого мужика в рубахе из сказок про Никиту Кожемяку, это что вообще такое?! Не то что бы я спрашивал, но чтооооооооо?

Сбивчиво, постоянно теряя мысль и делая неловкие паузы, договорил я.

— А ничего и никогда не происходит постепенно, все жизненные повороты они резкие, как та же самая молния. Только вот я уверен, что в одном ты прав. (Незнакомец)

— И в чём же?

— Молния тебя бы убила. (Незнакомец)

— Стоп, а почему же сейчас не убила?

— А потому, что тебе тридцать три года. Это такой своеобразный таймер, который зашифрован в каждом человеке. Это у каждого своё, кто-то начинает недалеко видеть будущее, ну не совсем конечно «будущее», а просчитывать в автоматическом режиме возможные исходы ситуаций. Кто-то становится сильнее физически или ментально, а ты вот невосприимчив к молниям стал. (Незнакомец)

— Совершенно ничего не понял, а почему так? И почему у всех разные особенности?

— Это право по рождению. Раньше люди были немного не такие, как сейчас, но особенности прошли через поколения. (Незнакомец)

— То есть, ты хочешь сказать, что мы потомки вот тех самых великанов?!

— Совершенно и очевидно, что нет. Эти «великаны», как ты их назвал, не могут размножаться тем путём, о котором ты подумал. Просто у вас были другие генетические особенности. (Незнакомец)