Подняв голову, она посмотрела вниз на свое тело, отметив, что цепи исчезли. Капельница тоже. Она не видела ничего из снаряжения, которое они для нее подготовили. Тем не менее, ночная рубашка все еще была на ней, и она лежала на той же старой простыне, которую Катрисия положила на кровать, но теперь и ночнушка, и простыня были пропитаны жидкостью того же цвета, что и ушная сера, которую она когда-то удаляла из инфицированных ушей собаки, которая была у нее в детстве.

«О, Боже, запах невыносим», — с отвращением подумала Элли и переключила внимание на комнату. Сначала она подумала, что она одна, а потом ее взгляд остановился на стуле, стоявшем рядом с кроватью. Магнус сидел, сгорбившись, в нем, с закрытыми глазами и открытым ртом, и крепко спал. Элли с минуту смотрела на него, гадая, как долго он был здесь, но потом она больше не могла выносить собственный запах и села на кровати. К ее большому изумлению, она справилась с движением без каких-либо затруднений. Ни слабости, ни боли она не испытывала. Последствий от оборота нет вообще. На самом деле, если не считать слизистого ощущения и запаха, она чувствовала себя довольно хорошо.

Этот факт заставил Элли задуматься о том, насколько она теперь изменилась, и она подняла руку, чтобы ткнуть пальцами в зубы. Было небольшое разочарование, когда ее зубы не чувствовали себя иначе, чем раньше. Не было никаких острых резцов или чего-то подобного. Она полагала, что ей не следует удивляться. Зубы Лиама выглядели нормально, пока он не проголодался или пока не начал есть. Она предположила, что это означало, что она тоже получит их, когда проголодается.

Еще одно дурно пахнущее облако вони донеслось до ее носа, скрутило ее желудок, и Элли потеряла интерес ко всему, кроме как избавиться от аромата, окутывающего ее. Соскользнув с кровати, она быстро подошла к двери ванной, немного испугавшись, когда двигалась с удвоенной скоростью, как фильм в ускоренной перемотке. Остановившись у двери ванной, она оглянулась, чтобы убедиться, что Магнус все еще спит, а затем скользнула в комнату и тихо закрыла дверь.

Элли включила душ и сняла испорченную ночную рубашку, лифчик и трусики. Затем она стояла там, переминаясь с одной босой ноги на другую, ожидая, пока вода станет достаточно теплой, чтобы ее можно было использовать. В конце концов, она вошла в ванну и задернула занавеску до того, как температура действительно достигла нужного ей уровня, но этого было достаточно.

Схватив мыло с изображением единорога, Элли быстро начала мыться, но ее волосы тоже были склизкими и падали ей на лицо, когда она наклонялась, чтобы вымыть ноги, так что она пока отказалась от этого и переключила внимание на свои волосы. Она вымыла их, используя шампунь Суниты, что-то с дружелюбным монстром спереди и пахнущее кокосом, яблоком и какими-то другими фруктами, которые Элли не могла назвать в данный момент. Кондиционера не было, и ей пришлось вымыть голову трижды, чтобы полностью избавиться от постороннего запаха, но после третьего мытья головы и ополаскивания она уткнулась носом в горсть мокрых волос и вздохнула с облегчением и удовольствием. От нее пахло салатом из тропических фруктов, и он ей нравился.

Посмеиваясь про себя, Элли снова потянулась за куском мыла с единорогом, заметив на этот раз, что оно тоже пахло кокосом. Но вместо яблока здесь кокосовый орех смешали с цитрусовыми. Тем не менее, салат из тропических фруктов, подумала она и усмехнулась, дважды вымывшись везде. Намыливание и трение, чтобы удалить любой намек на прежний запах, который цеплялся за нее.

Элли была намного счастливее, когда она закончила. Она чувствовала себя чистой и… . на самом деле немного проголодалась, теперь, когда этот ужасный запах не выворачивал желудок, подумала она, закрывая краны, отжимая волосы и ступая на коврик для ванной. Она как раз искала полотенце, которое использовала утром, когда дверь открылась. Удивленно обернувшись через плечо, она уставилась на Магнуса, который замер с полуоткрытой дверью.

Широко раскрыв глаза, он уставился на нее, стоящую обнаженной, а затем покачал головой, откашлялся и пробормотал: «Извини. Я проснулся, а тебя нет».

Она ожидала, что он отступит и закроет дверь, но он, казалось, прирос к месту, его глаза были прикованы к ее обнаженной спине и заду, плавая по обеим сторонам. Зная, что он видит там шрамы, она смутилась примерно на три секунды, а затем ее поразил его запах, и смущение Элли было оттеснено чем-то другим. Ничто не могло помешать ей повернуться и, следуя этому восхитительному запаху, встать перед ним. Но даже она была потрясена, когда провела руками по его груди, сжала воротник рубашки и притянула его голову к себе, пока не смогла уткнуться носом в его шею и вдохнуть этот прекрасный аромат, от которого ее желудок содрогнулся от волнения.

После краткого удивления Магнус расслабился и позволил своим рукам скользнуть вверх, чтобы обхватить ее за талию с обеих сторон. Он повернул голову, чтобы уткнуться носом в ее волосы, и тихо усмехнулся. — Ты пахнешь фруктовым салатом. Так бы и съел».

Элли выпустила воздух, который она смаковала, и снова вдохнула, извиваясь против него, когда ее нос наполнился его пряным букетом. Это движение заставило потереться ее грудью о его грудь, вызывая покалывание возбуждения, и она выдохнула, задыхаясь: «Ты тоже достаточно хорошо пахнешь. Как бифштекс».

Она смутно осознавала, что Магнус напрягся при этом описании, но была слишком отчаянной, чтобы вдохнуть больше его запаха, чтобы обращать на него внимание. Уткнувшись носом в его шею, она глубоко вздохнула и снова извивалась от удовольствия, вызывая новый взрыв возбуждения, пронзающий ее.

Магнус застонал, как будто он был тем, кто испытывал это возбуждение, и обхватил ее сзади, прижимая ее нижнюю часть тела к себе.

Элли ахнула, когда ее возбуждение возросло на несколько ступеней, а затем вздохнула, когда его запах наполнил ее легкие. «Да. Магнус, — простонала она, прижимаясь еще ближе. «Пожалуйста. Ты мне нужен. Позволь мне… — Она лизнула его горло, отчаянно желая увидеть, так ли он хорош на вкус, как пахнет, и снова застонала, когда его соленый вкус взорвался на ее языке. Она была так близка к тому, чего хотела. Если бы она только могла… Элли почувствовала странное шевеление во рту и открыла его, но в следующий момент Магнус схватил ее за талию, чтобы развернуть в своих руках так, чтобы она оказалась к нему спиной. Поймав ее запястья в свои руки, он повернул их обоих лицом к зеркалу.

— Вот этого я и боялся, — сказал он со вздохом, вглядываясь в их отражение. «Сладкая. Тебе нужна кровь.

Элли уставилась на свое отражение. Она видела клыки, торчащие из ее губ, но его руки были вокруг нее, и она была окружена его запахом. Все, о чем она могла думать, это то, что ей хотелось тереться о его тело, пока его запах не распространился по ней, а потом ей хотелось облизать каждый дюйм его тела, и она хотела вонзить в него свои зубы и…

Застонав от разочарования, потому что она не могла сделать ничего из этого, пока он держал ее, Элли откинулась назад и потерлась о твердость, которую она чувствовала там, посылая еще одну волну возбуждения в свое тело. «Магнус. Пожалуйста.»

Выругавшись, он отступил назад, ослабил хватку на одном запястье и использовал хватку на другом, чтобы потащить ее за собой, когда он открыл дверь ванной и направился к выходу.

Взгляд Элли остановился на кровати, когда они пересекали комнату, и она была удивлена, увидев, что испачканная простыня и пластик были сняты, оставив только комплект простыней, который они защищали. Она предположила, что это сделал Магнус, пока он не пробормотал: — Леонора, должно быть, поменяла постель. Ее появление разбудило меня и заставило пойти проверить тебя.

Элли ничего не ответила, но не могла не подумать, что это облегчение, что грязные простыни не воняют в комнате.

«Так.»

Элли вздрогнула, оглядевшись, когда он остановился и предложил ей сесть на кровать, а затем увидела, как он наклонился перед ней, чтобы открыть холодильник. Ее взгляд проследил изгиб его ягодиц так же, как и он, и она поймала себя на том, что облизывает губы и задается вопросом, так ли они тверды, как выглядят, и ответит ли легкое покусывание на вопрос. Однако, прежде чем она успела это сделать, он выпрямился и повернулся с двумя пакетами крови в руке.