— Я буду стараться, сид Кривз!

— Я не сид.

— Простите.

— Иди, Вито. Пора спать.

— Сыщик Кривз! Там дед Михей у Стефана сидит, он вас довезёт.

— Спасибо.

Немного разочарованный, немного воодушевленный, парнишка наконец ушел. Димитрий посидел, собираясь с силами, и отправился в гостиный дом.

Дона Власта ещё не спала. Открыла дверь, предложила ужин.

— Лучше разговор, — сообщил сыщик и попросил опять открыть угловую комнату.

Теперь, если смотреть не с перепугу, а прицельно, можно убедиться, что здесь кто-то был. Димитрий прикрыл глаза.

Испугана. Чувствует угрозу, но не понимает ее. Личное. Прятала любовника? Скорее всего. А любовник, конечно, был совсем не случайным.

Ах, дон Бойк! Целый Казанова, а не обычный посыльный! И когда все успевал? И ведь подобрался так незаметно, гаденыш!

Казанова… А кто это? Откуда такое сравнение? Кто-то из чужих рассказывал?

Димитрий не стал пугать хозяйку. Поблагодарил, ушел к себе. Эта мелочь подождёт до завтра.

В комнате он первым делом открыл записную книжку. Долистал до голубоватых страниц со отрезанными уголками.

"Ты долго не писал. А я отвечаю за твое состояние, между прочим. Даже на расстоянии. И ты знаешь, в таком случае я начинаю беспокоиться и смотреть карты, но карты не слушают тех, у кого неровно стучит сердце. Конечно, ничего не смогла увидеть, все мерещились муки, смерть, женщины и кровоточащее сердце. В очередной раз не выдержала и послала тебе шарф, как нить загадки. Но ты знаешь, мои знаки появляются всегда к месту, но не ко времени. Подсказал ли он тебе что-нибудь? Там, где он появился, есть ложь. Надеюсь, ты разгадал ее до того, как тебе в очередной раз добавили шрамов.

Дим, твой маяк молчит. Конечно, ты всегда несловоохотлив, но в этот раз нет даже отчета. Все так плохо со следствием? Или с тобой?

Надеюсь, в этот раз тебе не придется моим шарфом перевязывать дырки в себе.

И помнишь нашу забаву: нарциссы — это?"

Нарциссы — это эгоизм. Розы — ветреность. Подснежники — нежность. Это Марина изобрела, как пароль. "Придумай цветку качество."

Это была единственная "личная" запись. Однако сегодня на втором листе появилась клякса. Димитрий взял со стола нож, уколол палец, капнул кровью на страницу. Мгновение — и на голубоватой бумаге проявился текст.

"Отпиши о самочувствии. Тянули тебя с парнями, как могли. Хорошо, что мы связаны. Круговая порука, конечно, дело нечестное, Ева вообще до сих пор не очнулась, как почувствовала твою боль, но хорошо, что это имеет и такую сторону.

Ложись спать, пока всех нас не угробил.

Рана заживёт, если ее лечить! Желательно лежа в кровати!

И выпей уже кислявку, отпусти ребят, им надоело чувствовать твою усталость.

Я нашла тебе новые перчатки. Не из драконьей кожи, конечно, но огонь выдерживают.

Когда будешь спать, подумай о море. Никак не могу с тобой увидеться на Изнанке. Беспокойно внутри. И карты врут.

Возвращайся домой, Дим, тебя ждут. И не только дела."

Какое-то время в груди было горячо и больно, потом попустило. Димитрий перевернул страницы. Белые. На каждой — маленькая красная клякса.

Настоящие отчёты. Не то смехотворное на коленке написанное, что украл у Вито посыльный наместника дон Бойк. Не огрызки мыслей, отданные Цветане на переформулировку. Длинные, сухие, строгие строчки, благодаря тому, что книга является артефактом, отправляющиеся на стол начальству без гонцов и почтовых самоходок. Все в подробностях о каждом убийстве. Опросы свидетелей и мимопроходящих. Характеристики жертв и всех причастных. Предположения, версии. Об оборотне и младшем сыне травника. О ритуале. О тайном обществе, которое не тайное. Об убийце, который жертва. О наместнике. Следовало дописать итог. О том, что отправил оглушенного убийцу-посыльного в столицу под конвоем, Димитрий отписал, как очнулся. Осталось изложить обстоятельства ареста наместника и спасения Лады.

Дописать — и уехать. Его дело на этом заканчивается. Вена Кос увезут в столицу, и особые люди будут разбираться в его особых обстоятельствах. А Димитрия опять отправят куда-нибудь ловить очередного убийцу, шпиона и далее по списку.

Как и каждого из их группы.

Димитрий закрыл книгу. Погасил свет, лег. Из окна пахло дождем, с неба из-за туч стыдливо выглядывала луна. В ее лучах синий женский шарфик, небрежно брошенный на стол, мерцал успокаивающей синевой.

Димитрию впервые за эти дни приснилось спокойное море.

Приличная комната приличного гостиного двора. На столе — газетные вырезки и пространное письмо.

"Вы так внезапно уехали, даже не попрощались…

…А у нас много новостей…

…Сид Угль заболел… А Дарьян, оказывается, сдал экзамен на доктора, но никто не знал…

…Нежелан Коготь, помните, который Летнь, который оказался не трупом, а живым, газетчик, вроде уезжает в столицу, сильно он у нас разбередил все своими обличающими статьями. Будет теперь там за справедливость бороться…

… Славен и Ильяна объявили о помолвке, Ясмина живёт с ними, очень сдружилась с Милицей. Ниса Аль в ужасе, говорит, вдвоем девушки способны повернуть реки вспять и потушить солнце…

… Аптекарь с помощницей пропали без вести, никто не знает, что произошло. Вы бы наверно, догадались, но вы же молчите о многом…

… Нис Бель после суда выплатил дочерям положенное и уехал к какому-то другу в соседнюю провинцию. Мне показалось, у него значительно прибавилось седых волос…

…Старый травник до сих пор пишет на нас всех жалобы о клевете на двух его сыновей. Но скоро, наверно, перестанет, у него недавно нашли запрещённые вещества: степной яд, гиленскую огненную воду и что-то ещё, мне отчёт пока не сдали…

… Мне кажется, Вито по вам скучает…

… Лада изменилась. Стала такой тихой! Зато батюшка к ней теперь, когда она не пытается спалить дом, относится благосклоннее. Это он не знает, что они с Вито проводят какие-то опыты на пустыре, решили стать лучшими сыщиками на Континенте…

… Миран отправил сестру в лечебницу, а сам пропал. Одни говорят, повесился, другие — спился, третьи, что ушел в армию. Я непременно выясню, что с ним стало, вот батюшка со свадьбой отстанет, и выясню…

… Дона Власта, у которой вы жили, продала дом и уехала на север, все гадают, почему…"

Ещё бы она не уехала после того утреннего разговора. Испугалась. Если твой любовник — человек, убивший около десяти человек (а скорее всего, больше), ещё не так испугаешься.

"… Все вас вспоминают по-разному. Я не берусь судить. Просто хочу пожелать вам доброй дороги.

Цветана сид Ярь."

Димитрий собрал вещи в дорожный саквояж. Газеты оставил на столе, письмо взял. Сунул в карман записную книжку, часы, сопроводительные документы и тонкий шарфик синего цвета.

— Уже съезжаете? — добродушно спросила хозяйка гостиного двора, принимая оплату.

— Да. Дела.

— Доброй дороги.

— Благодарю.

Солнце уже взошло, на станцию скоро должен был прибыть экипаж до Высельска. Димитрий как раз успевал дойти до места неспешным шагом. Когда ему ещё представится случай неторопливо прогуляться солнечным утром?

Время было рассчитано верно: когда он подошёл к остановке, вдалеке как раз показался столб пыли. Димитрий посмотрел на дорогу, на солнце и стянутый внутри него тугой узел немного ослаб.

Он ехал туда, где его знали.

И где его ждали.