Памятники XIII–XIV вв. Саяно-Алтая, юга Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии имеют ряд общих элементов культуры, особенно в области вещевого инвентаря, большое единообразие которого на всем обширном поясе степей Евразии было в значительной мере обусловлено монгольским завоеванием, происходившими при этом смешениями племен и нивелировкой культуры в пределах огромных монгольских империй — Золотой Орды и Улуса великого хана.

В то же время особенности культуры, связанные с этногенезом, такие, как погребальный обряд, сохраняют специфические черты у населения отдельных районов, обусловленные принадлежностью его к различным этническим группам. Это обстоятельство вынуждает рассмотреть своеобразие культуры населения Саяно-Алтая, Казахстана и Средней Азии.

Памятники кочевников XIII–XIV вв. на Саяно-Алтае и Енисее изучены слабо и представлены небольшим числом погребений. Наиболее подробная сводка и уточненная датировка их была дана А.А. Гавриловой [1965, с. 44–49, 73–78]. Все они по ряду общих черт в инвентаре и в меньшей мере — погребальном обряде объединяются в один культурно-хронологический тип, который по характерному погребальному комплексу могильника у Часовенной горы назван А.А. Гавриловой «часовенногорским».

Следует отметить, что термин «памятники часовенногорского типа» является условным и равнозначен памятникам монгольского времени. Фактически перечисленные памятники принадлежат различным этническим группам с местным локальным своеобразием культуры. Сейчас можно говорить о существовании местной специфики в районах горного Алтая и Среднего Енисея.

Погребальный обряд тюркоязычных кочевников XIII–XIV вв. Саяно-Алтая характеризуется одиночными захоронениями под небольшими уплощенными каменными овальными или округлыми курганами. Кроме того, довольно широко был распространен обычай использования древних насыпей для сооружения в них впускных погребений. Так, в Туве почти все известные в настоящее время захоронения XIII–XIV вв. — впускные.

Основные погребения под курганами совершены в узких прямоугольных ямах (глубина их 0,75-1,75 м.), впускные — в древних насыпях или на уровне подошвы кургана. Изредка могила врезалась в перекрытый насыпью материк. В засыпке ям, как правило, попадались мелкие угольки.

Погребенные положены в могилах или на берестяной подстилке (Кудыргэ, курган 14; Часовенная гора, могила 3), или в колоде (Кудыргэ, курган 17; Янонур, курган 1, погребение Д), или в широких ящиках-гробах (Кудыргэ, курганы 19, 20; Часовенная гора, могила 3). Крышка гроба из Часовенной горы была окрашена в красный цвет. Среди описанных выделяются погребения в курганах у горы Суханихи на среднем Енисее, которые совершались в каменных ящиках, устроенных около поверхности земли и перекрытых каменными плитами или деревом [Гаврилова А.А., 1964, с. 166]. Могилы под каменными курганами Тувы перекрыты досками, а в одном случае тонкие доски лежали в четыре слоя крест-накрест. Такое разнообразие погребальных сооружений связано с этнической пестротой населения Саяно-Алтая этого времени.

Захороненные лежат на спине, в вытянутом положении. Как исключение на левом боку в скорченной позе похоронена женщина с конем в Бай-Даге в Туве. Руки погребенных обычно вытянуты или скрещены на животе.

Из-за ограниченного объема материала трудно делать надежные выводы о господствующей ориентировке погребенных, но все же можно наметить локальные различия между погребальным обрядом населения Алтая и среднего Енисея. На Алтае костяки лежат преимущественно черепом на север, а на среднем Енисее — чаще на запад. Очевидно, на Енисее в XIII–XIV вв. сохраняется обычай ориентировки головой на запад, появившийся здесь в IX–X вв., в то время как в горном Алтае следовали северной ориентировке, известной там еще в VII–VIII вв.

При похоронах покойников снабжали разнообразным инвентарем и заупокойной ритуальной пищей, остатки которой в виде костей животных (преимущественно баранов) найдены в ряде могил.

Обычай захоронения коня (или его чучела) в могиле рядом с человеком фактически уже исчезает. Он зафиксирован всего дважды: па Алтае (Пазырык, впускное погребение кургана 5) и в Туве (Бай-Даг, курган 70, тоже впускное погребение). Тувинское погребение принадлежало женщине, уложенной головой на восток, на левом боку. Конь находился слева от нее согласно традиции, прослеживающейся на Алтае с древнетюркского времени.

Ряд общих черт в погребальной обрядности и в духовной культуре зафиксирован у населения Средней Азии и Казахстана, с одной стороны, и горного Алтая — с другой.

Последняя сводка кочевнических погребений XIII–XIV вв. из районов Средней Азии и Казахстана дана Ю.А. Заднепровским [1975, с. 276–280, рис. 3]. Сейчас она может быть пополнена небольшим числом новых находок. Суммируя их, можно сказать, что на территории Средней Азии, юга, востока и севера Казахстана отдельные погребения кочевников XIII–XIV вв. открыты всего в 18 пунктах (рис. 70). Однако эти в целом очень небольшие материалы дают нам представление о погребальном ритуале среднеазиатских и казахстанских кочевников.

Как и на Алтае, там в XIII–XIV вв. отмирает обряд захоронения вместе с человеком коня или его частей.

Отдельные захоронения Средней Азии (Халчаян, Кыз-Тепе, Дальверзин) совершены на развалинах древних земледельческих поселений [Пугаченкова Г.А., 1967; Заднепровский Ю.А., 1975, с. 278; Кабанов С.К., 1963, с. 236], тем не менее, преобладают основные погребения под небольшими курганами, сооруженными из земли и камней. Вокруг основания земляных курганов проходят неглубокие кольцевые ровики. Курганы единичны (Пскент) или составляют могильники из нескольких насыпей (Жартас, Вишневка). В насыпях встречаются остатки тризн в виде костей барана. Помимо курганов, часть погребений совершена под овальными каменными выкладками. Погребенные располагаются в узких прямоугольных грунтовых ямах (глубиной 0,8–1,8 м.), ориентированных преимущественно по линии север-юг, северо-запад-юго-восток, реже — запад — восток. Заполнение могильных ям состоит из камней и земли.

Внутримогильные конструкции отмечены не везде и неодинаковы у различных погребений. Покойников укладывали в деревянные колоды, дощатые гробы или гробовища в виде рамы без дна. Из-за плохой сохранности дерева их конструктивные особенности прослежены не всегда. Под курганом в Пскенте мужчина и женщина были погребены в деревянных долбленых колодах. Под курганом у Королевки был похоронен воин в дощатом гробу с крышкой, от которого, вероятно, и сохранился темно-коричневый тлен. Доски гроба скреплялись железными скобами, найденными в большом числе по обе стороны гроба [Максимова А.Г., 1965, с. 85]. В Жартасе погребенный был просто накрыт берестой [Маргулан А.X., 1959, с. 251]. В Тош-Башате подбой, устроенный в западной стенке могильной ямы, был закрыт деревянной перегородкой наподобие лестницы, от которой сохранилась часть длиной 1,8 м. и шириной 0,35 м. [Винник Д.Ф., 1963, с. 83]. В ряде случаев остатки деревянных конструкций в погребениях отсутствовали (Халчаян, Кыз-Тепе, Дальверзин).

В грунтовых могилах скелеты лежат на спине, в вытянутом положении. Иногда руки несколько откинуты в стороны, а ноги раскинуты (Халчаян, Тасмола). Преобладает положение погребенных головой на север и северо-запад (рис. 72, 13, 14, 16). При этом следует отметить, что северная ориентировка типична для Средней Азии, где на северо-запад ориентировано только погребение в Кыз-Тепе. В Казахстане при наличии северной ориентировки преобладает положение погребенных головой на северо-запад; лишь в одном случае здесь имела место восточная ориентировка, что является, вероятно, переживанием ритуала, широко распространенного у кимаков Восточного Казахстана в IX–X вв. У некоторых погребенных черепа повернуты лицевой частью вправо (Кыз-Тепе). По мнению С.К. Кабанова, эта черта ритуала в Кыз-Тепе является следствием влияния мусульманства [Кабанов С.К., 1963, с. 239]. Это предположение подтверждается тем, что среди кочевников того времени распространялось мусульманство, а вышеупомянутое языческое погребение в Халчаяне находилось среди современных ему 17 мусульманских погребений [Пугаченкова Г.А., 1967, с. 253]. Воздействие ислама проявлялось также в запрете на снабжение покойника инвентарем. Возможно, воздействием мусульманства объясняется отсутствие инвентаря в трех погребениях с северной ориентировкой в Дальверзине [Заднепровский Ю.А., 1975, с. 277].