Ольга – Виктору, 05-06.09.1927 г., в Свердловск. Была у ЛилИ, получила 100 рублей и отдала Гликерам за комнату. Представь себе, ЛилИ отдала перепечатать Эльзину книгу. Если бы она знала, она бы мне дала. Эта работа на 21 рубль. Ты, разве, не говорил ей, что у меня машинка. С Кулешовым (советский режиссёр) любовь вовсю».

Виктор – Ольге, 29.09.1927 г., изба, где-то, не доезжая до Вятки: «Постарайся каждый день заниматься на машинке. Будешь, или выдержки не хватит? Думаю, ты у меня энергичная».

Это он настоял, чтобы она училась печатать на машинке на русском шрифте. В дальнейшем она постоянно печатала ему статьи и переводила с немецкого. «Всем, что у меня есть, я обязана Вите», – говорила мама. Всю жизнь, до 84-х лет, она так и будет стучать на машинке, получая по 10 копеек за лист. Она окончила заочные курсы иностранных языков, выучив английский и французский, и печатала на 4-х языках. Для очных курсов в МОСГОРОНО на улице Молчановка, а потом для издательства «Прогресс» печатала на матрицах.

Случалось, что за долгие месяцы совместной жизни, им удавалось пробыть вдвоём считанные дни. Большая часть времени проходила в разлуке. Знакомиться с его родителями Ольга ездила одна. Единственный раз отдыхала (в Судаке) – одна.

1927 г., Ольга в Армавире у Витиной мамы

1927 г., Крым, Судак

Они ни разу так и не смогли отдохнуть вместе, только строили планы, но планы всякий раз разрушались из-за срочных командировок на льняные хозяйства-кооперативы, на заводы по переработке льна или из-за конференций по льноводству. Письма летели из Ярославля, Вологды, Вятки, Свердловска, Сарапула, Бельгии, Германии, Ирландии, Англии.

Виктор – Ольге, 11.10.1927, г.Сарапул: «Приехал вечером. И вид города с Камы прямо великолепный (при том же Луна). Гостиница – какая-то трущоба с еврейскими хозяйствами и изрядным количеством тараканов. За время поездки привык к разному зверью: двуногому, четырёхногому и более ногому. Мой первый поход в Москве будет в баню. Знаешь, ты мне сейчас кажешься каким-то неземным существом как магометанские райские кущи. Целую и милого медвежонка».

До сих пор в серванте, в бокале, сидит маленький рыжий мохеровый набитый опилками 10-ти сантиметровый медвежонок. Это первый подарок Виктора маме. Сейчас этому медвежонку 99 лет.

Наступил 1930 год. Импортные машины на мелких заводиках механизированно отжимали масло льняное, конопляное. А очёс, теребление, мочка – весь этот производственный процесс выполнялся вручную.

      С организацией в 1929 году колхозов и совхозов, с ликвидацией коопераций государство поставило задачу объединить льнозаводы и создать советские машины. Для этого таких специалистов, как Виктор, да ещё и со знанием немецкого и английского языков, отправляли в Европу на всемирные выставки для ознакомления с тем, как поставлено производство льна на Западе.

1930 ГОД

Виктор – Ольге, 02.08.1930 г., Берлин: «Моя дорогая, любимая девочка! Вот уже 2 дня в Берлине. Помню, оказывается, все места, все улицы и даже маршруты трамваев и автобусов. Что тебе сказать про Берлин? Он очень вырос и стал каким-то полным, светлым, чистым. Поражает порядок, освещение и масса авто… Но в Германии – кризис. Он чувствуется на каждом шагу. Магазины буквально ломятся от товаров, но в них… Нет почти никого, кроме продавцов. Безработица умопомрачительная. Конечно, если ходить с закрытыми глазами и без критики, то внешняя показная сторона прекрасная. Много заслуживающего не только внимания, но и подражания. Ребята экипируются и уже без пяти минут «европейцы». Киска!, когда расстаёшься надолго, то ещё больше ценишь своё солнышко. Не знаю, можно ли больше, но я с каждым днём всё больше люблю тебя».

Виктор – Ольге, 17.08.1930 г., Кёнигсберг: «Наш павильон на выставке в Кёнигсберге. Видел много интересного, особенно скот. Это даже не скот, а какие-то даже чудовища. Свиньи, похожие на гиппопотамов (бегемотов). Корова-рекордсменка даёт 14000 литров молока в год. Это фабрика в буквальном смысле слова».

18.08.1930 г., Кёнигсберг

26.08.1930 г., Берлин

Виктор – Ольге, 26.08.1930 г., Бреслау: «Сейчас как следует знакомимся с хозяйством Силезии. Завтра в 5 утра уезжаем в имение Rahnsdort, где будем изучать первый завод первичной обработки льна. Хозяйство и, особенно техника, чрезвычайно интересны. Горе только, что на всём висит кризис, о величине которого невозможно и приблизительно судить, не видя. Внешне всё чисто и благородно, но, как только начинаешь присматриваться, сразу вылезают белые нитки, которыми это благополучие сшито. Все немцы, с которыми приходится сталкиваться, «плачутся в жилетки»».

28.08.1930 г., Wiekau, имение Lieres. Виктор Данциг в верхнем ряду, слева

Виктор – Ольге, 06.09.1930 г., Берлин: «Мы неплохо ознакомились со всем льняным хозяйством в Германии и кое-что приобрели в смысле знаний. Общее впечатление: через год-два учиться будут ездить к нам. Я тебя больше и больше люблю, обожаю, целую ннееввооззммоожжнноо».

28.09.1930 г., Дрезден

16.10.1930 г., Бельгия, Исегем

18.10.1930 г., Бельгия (Ипр)

29.10.1930 г., Англия, Ливерпуль (графство Мерсисайд)

Виктор – Ольге, 13.09.1930 г., Гамбург: «В городе всё ходуном ходит, завтра выборы. Митинги, листовки, люди с повязками. Посмотрим, что день грядущий нам готовит. По-моему, ничего хорошего для Германии. Люди с нацистскими значками распоясались во всю и некому надеть им хоть маленькую уздечку».