Кунц не рассказал про прогулы Мура и ушёл куда-то с Бефальтом после завтрака. Его младший брат делал успехи в торговле. Сегодня выходной, и Мур мог не притворяться, что посещает мастера. Выйдя во двор, он присел на лавочку неподалёку от входа в дом и смотрел, как тренируется Гург. Он что-то объяснял их новому сожителю. Ли, кажется, его зовут? У того не было правой руки, и Мур не понимал, какому фехтованию он мог обучить Гурга?

Сейчас его голое по пояс мускулистое тело извивалось на турнике. Нужно признать, силы ему было не занимать. Мур сосчитал десять подтягиваний на одной руке. Он только недавно на двух научился столько делать. Не то чтобы Мур старался… Больше за компанию. Из всех ребят, наверное, только Микульп активно занимался, но тот часто повторял за Гургом. Просто подлизывался. Зачем что-то делать не до конца?

Мысли прервал стук палок. Через пару секунд его младший брат валялся на земле, потирая кисть. Ого, может, он недооценил этого Ли? Раз за разом леворукий побеждал оппонента на деревянных мечах. Мура удивило выражение лица всегда рассудительного Гурга. Это злость? А вот Ли, наоборот, сверкал улыбкой. Внезапно младший ускорился магией ветра и сократил дистанцию. Учитель играючи уклонился, даже не использовав маны. Гург то и дело кружил, подталкиваемый пневмодвижением, пытаясь прорвать оборону врага, но это было похоже на ловлю рыбы голыми руками, к тому же ещё и в масле. Минут через десять он выдохся и раздражённо бросил меч на землю. Ли присел рядом и что-то объяснял, Гург хмуро кивал и смахивал пот.

Вскоре они возобновили тренировку, но смотреть дальше Мур не стал. Нужно было помочь Лавии с готовкой обеда.

Мур не понимал, как Гург узнал рецепт шипучки. Вообще много странного стало твориться, когда тот вернулся. Может, он что-то скрыл? Найша рассказывала, что Гург рисует части человеческого тела. Они не могли понять, откуда ему знать, как выглядит человек внутри? Может, с ним приключилось что-то настолько страшное, что он не хочет рассказывать? Найша и вовсе верит, что это божественное откровение, что Альтэндо даровал ему знания на краю гибели. Сомнительно, конечно. Сколько бы Мур ни молился, от этого не было толку. Всё как обычно. Ничего уже не вернуть.

Он почистил батат и морковь. Потом бросил мясо в кипящую воду — так оно сохранит в себе сок и будет вкуснее, а вот если бы он готовил бульон, то закинул бы его в ещё холодную воду, чтобы похлёбка была нажористой. Ножи он купил новые сразу же, как прибавилось денег в семье. Морковь маленькими колечками исчезала под сверкающим туда-сюда ножом. Хитрость заключалась в том, чтобы не выставлять ногти с подушечками вперёд, а поджать их под себя. Тогда порез невозможен. Ему нравилось, как реагировали ребята, когда он едва заметно махал ножом, измельчая ингредиенты. В груди как-то хорошо становилось, тепло.

За морковкой полетел батат, лук и зелень. Закончив, Мур разделал остатки куриного мяса на бульон для супа. Жидкое тоже надо есть. Часть овощей пошла на суп, но главный ингредиент Мур всегда готовил сам: смешал воду с мукой, добавил туда яйцо и вот тесто почти готово. Чтобы оно не прилипло к рукам, Мур смазал их сливочным маслом и скатал в круглый комок через лёгкую тряпочку, затем скалкой сделал тоненький блинчик и аккуратно завернул в трубочку. После он разрезал эту трубочку маленькими кусочками и бросил в кипящую воду. Гург называл их макаронами. Отец, конечно, делал лучше и даже сушил, но Мур тогда был слишком маленьким, чтобы всё в точности запомнить. Гург сказал, что это тесто можно делать длинными тонкими нитями и сушить. Мур пробовал, но пока что ничего не получалось.

На кухню вернулась Лавия и поблагодарила за помощь — остальное она сделает сама. После обеда Гург позвал его пройтись. Мур хотел немного отдохнуть, поваляться в кровати и обдумать своё положение, но согласился на прогулку.

— Вкусный суп сегодня был, — сказал Гург, пиная камешек.

Деревня перемежалась стройными домишками — у них было принято помогать соседям, поэтому ни на окраинах, ни где-либо ещё не было покосившихся построек или жалких лачуг. Староста знал свою работу. Они с ребятами часто пропадали на таких стройках: кому-то забор делали или чинили, кому-то с крышей надо было помочь или с сараем. Старики не могли уже сами со всем справляться. Вот и сейчас они видели, как группа мальчишек помогала бабульке рубить дрова.

— Впрочем, как и всегда. — Похоже, его брат что-то хочет.

Не зная, что ответить, он кивнул.

— Твоя стряпня мне тут одну идейку подкинула. Может, ты бросишь ходить к мастеру и мы будем придумывать рецепты новых блюд и продавать их? — Мур остановился. Он не ослышался? — А может, даже откроем свою харчевню, что скажешь? Скоро у нас будет много денег, но если ты не хочешь…

— Хочу! — Это вырвалось раньше, чем он успел подумать. Сердце сильно стучало внутри. — Но… — Тут Мур вспомнил, что его останавливало, и возникшая радость куда-то испарилась.

— Что? Что-то мешает? — Мур отрицательно помотал головой, и тогда Гург продолжил: — Только представь, ты и повар, и хозяин заведения. Может, даже ресторана!

— Да ладно тебе, Гург, какого ресторана, что ты мелешь? — раздражённо вставил Мур. — Мы не купцы, нам никогда не разрешат такое.

— А ты уверен? Или сам не хочешь попробовать? Если тебе не хочется, я не буду настаивать, ты только скажи, чего ты хочешь?

Они вышли за пределы деревни. Огромное поле цветов и сорной травы тянулось во всю ширь, куда не посмотри: клевер, ромашка, одуванчики, душица, зверобой и много-много других. А где-то там вдали изгиб Мраморной реки ограждал плантацию оккапури — деревьев, что способны двигаться в брачный период. Самцы ищут своих подруг весной, чтобы устроить свадьбу корней. А если самка отказывала, то самец засыхал рядом с ней. Его тело питало почву вокруг. Жестоко, но что ответить брату? Чего он хочет?

— Давай по-другому, — не соглашался отступать Гург. — Ты желаешь, чтобы всё осталось как есть?

— Нет.

— Может, тогда стоит попытаться?

Какой надоедливый, с раздражением подумал Мур. Сколько раз ему говорить, что он не может? Нельзя и всё тут. Завтра извинится перед мастером. Он же снова ошибётся и сделает как попало. Так неправильно.

На синем небе ни облачка. Такое спокойствие и мощь. Ему бы оно пригодилось. Сквозь аромат цветов он услышал весьма необычную просьбу.

— Раз не хочешь сделать это ради себя, тогда сделай это ради меня, — выпалил Гург, оббежав его спереди.

— Что? — Мур стоял в удивлении.

— Да. Что слышал. Или тебе жалко помочь брату? — Гург упёр руки в бока. Да что он такое говорит? Ради своих родных он что угодно сделает! Как он мог так подумать?

— Ты хочешь, чтобы я бросил своего мастера и пошёл учиться на повара ради тебя? Серьёзно?

— Да.

Они смотрели друг другу в глаза. В таком ключе Мур ещё не думал. Будет ли правильным так поступить? Что сказал бы отец? Но как же хочется готовить…

— Отправим тебя к самому лучшему кулинару! А как выучишься — откроем ресторан. Решено! — Гург хлопнул его по плечу. — Я отказов не принимаю.

— Х-хорошо. — Мур сам себя услышал со стороны.

— Вот и отлично!

Как же страшно. Но ради брата он должен, нет — он обязан постараться! Хватит, он больше не боится. Не имеет на это право.

— Нарвём цветов для Лавии. Догоняй! — Гург убежал вперёд, сминая маленькими ногами траву и последние сомнения Мура.

Он и сам не заметил, как воздух наполнил лёгкие, как ноги сорвались на бег. Это происходит с ним? Не сон? Солнце немного било в глаза, но он зажмурился и бежал за маячившей впереди спиной, словно освобождаясь и оставляя за собой что-то тёмное.

Десять тысяч лет назад наш Инвестиго представлял совершенно другой мир. Дорогой читатель, не было тогда ещё славного материка Рилган, а вместо равнин, рек, лесов, гор и вулканов на этом месте простиралось лишь море Ларго, переходящее в бескрайний океан Сафо, где теперь охотятся доблестные мореходы на промысловых судах. Наша земля по праву может считаться особенной — шестьсот лет назад её поднял с глубин наш бог Альтэндо, явив миру своё творение в честь окончания великой войны Сансибуру. Люди перестали быть рабами других рас.