Между смертью В. И. Ленина (1924) и И. В. Сталина (1953) было 3 максимума солнечной активности — в 1928, 1937 и 1947 годах. Каждый совпал с активизацией репрессий, инициированных лично Сталиным. 1928 год — установление неограниченной личной власти и начало массового раскулачивания, то есть уничтожения класса крестьянства. 1937 год — развертывание небывалых для мировой истории репрессий против собственного народа, в ходе которых было физически уничтожено более 10 миллионов человек. В лагерях оказался каждый десятый житель страны. 1947–1949 годы — последняя волна сталинских репрессий.

По мнению Р. А. Симонова, это могло быть связано с обострением психического заболевания самого вождя. Люди с ослабленной и нарушенной психикой обычно сильнее реагируют на солнечные возмущения, чем здоровые.

В конце 20-х годов Сталина осматривал знаменитый психиатр В. М. Бехтерев и поставил диагноз — паранойя. Вскоре после этого Бехтерев умирает от неизвестной причины. После этого Сталина осматривал другой, тоже талантливый психиатр, лучше умевший держать язык за зубами, и якобы болезни не нашел. Судьба и дальнейшая деятельность второго психиатра тоже интересна и поучительна. Получив определенные полномочия от вождя, он активно занялся профилактикой психических нарушений и добился отстранения ряда садистов-шизофреников от работы в управлении ГУЛАГа. Но это уже другая история, освещенная в моей другой книге (Эссе о социобиологии, СПб., 2008 год). Болезнь у вождя, конечно, была. И эта болезнь, на фоне наличия неограниченной власти, в период усиления солнечной активности имела трагические последствия для страны. Подобная ситуация в политике оказалась не уникальной. Профессора А. Е. Личко и Р. А. Симонов провели сопоставления поведения Сталина и Ивана Грозного (заметим, что в период сталинизма деяния Грозного преподносились официальной историей как прогрессивные и гуманные вопреки исторической правде). У Грозного были те же формы паранойи, что и у Сталина. Безусловно, что если у обычного параноика бред может привести к жестокостям и убийствам, то у параноика, стоящего у власти, этот бред влечет за собой массовые репрессии.

Из всех этих трагических и не до конца понятных обстоятельств можно сделать простой вывод. Механизмы взаимодействия Солнца с человечеством необходимо изучать в условиях полнейшей гласности, в том числе и для того, чтобы снизить вероятность повторения трагических страниц истории.

Когда меняется тренд температуры, происходят самые значимые события мировой истории — как позитивные, так и негативные. В конце XX века повышение температуры сменилось ее снижением. Событий в этот период было более чем достаточно, причем, в основном, не самых радостных. Один только развал Советского Союза навсегда войдет в память русских и многих других наций как величайшая катастрофа.

Что же ждет нас в обозримом будущем?

Одну из наиболее аргументированных моделей предложили специалисты Главной астрономической обсерватории Российской академии наук.

Они считают, что период низких температур сменится потеплением лишь в начале XXII века.

Исходя из циклики малых оледенений, это вполне возможно. Количество излучаемой Солнцем энергии с 90-х годов прошлого века медленно идет на спад и достигнет минимума, ориентировочно, в 2041 году. Климат связан с Солнцем с некоторым запаздыванием. Поэтому после этого, даже с учетом действия человечества и продолжающейся индустриализации, температура будет еще некоторое время понижаться. Термическая инерция Мирового океана несколько затормозит этот процесс, но похолодание продлится еще несколько десятилетий.

Человеческая деятельность мало влияет на климат. Основное влияние осуществляют Солнечно-Земные связи, которые определяют целый ряд циклов изменения климата. Уровень современных знаний позволяет выделить несколько основных групп циклов. Это — большие циклы, длящиеся десятки миллионов лет. Минимум температуры по этому циклу был в палеозое. К мезозою — эре динозавров — температура этого цикла достигла максимума. Сейчас мы опять идем к минимуму, но еще его не достигли.

Колебания этого цикла настолько длительные, что вряд ли человечество их сможет ощутить в ближайшее время.

Далее идут средние циклы оледенений. Здесь счет на десятки тысяч лет. Последний минимум покрыл Северную Европу льдом и привел к вымиранию мамонтов. Этот цикл направлен на потепление. Далее следует цикл малых оледенений длительностью в столетия. Здесь минимум был в XVII веке, максимум достигнут в 1997 году, далее процесс пошел на снижение температуры. Проявилось это, в частности, в быстром росте главного аккумулятора холода планеты — Антарктиды. Ее ледяной панцирь вырос за последние годы с 14,6 до 15,9 миллиона квадратных километров.

Именно этот цикл будет определять ситуацию на ближайшие беспокойные десятилетия. Минимум будет достигнут, очевидно, лет через 300. Но, в силу наложения среднего цикла, этот минимум будет выше, чем минимум XVII века. И на весь тренд понижения температуры будет накладываться процесс повышения нестабильности погоды.

Но в любом случае, глобальных катастроф не произойдет. И человечество, и биосфера уцелеют.

Мы убедились в том, что в истории человечества похолодания снижали сельскохозяйственную продукцию и заставляли народы искать новые пастбища и житницы, стимулировали массовые переселения.

Не повторятся ли продовольственные проблемы и связанные с ними социальные потрясения в XXI веке, который, по прогнозам, будет прохладным и с нестабильной погодой?

Попробуем разобраться в этом и попутно ответить на вопрос, который мне задавали мужики в глухой деревне. При коммунистах были колхозы и совхозы. Периодически гоняли на сельхозработы горожан. При этом продуктов хронически не хватало. Пустые магазинные полки прочно ассоциировались с последними годами коммунизма. Сейчас колхозов и совхозов нет. Прекращено насильственное участие городского населения в полевых работах. Фермерство как социальное явление практически не возникло. Однако теперь продуктов в магазинах полно. Где источник этого изобилия? Заграница? Не совсем — большинство товаров, попадающих на прилавки и в наши холодильники, имеет отечественное происхождение.

В конце периода застоя Госкомстат рассекретил неприятные для коммунистического режима цифры. После многих десятилетий сомнительных успехов колхозно-совхозного строительства оказалось, что треть сельхозпродукции в стране дает частник. Доля посевной земли, принадлежавшей ему, составляла 0,5 %. Иначе говоря, производительность труда в частном секторе на два порядка превышала таковую в колхозно-кооперативном и государственном секторах. Возникал закономерный вопрос: почему бы не увеличить долю земли, выделенную частнику, с 0,5 до 1,5 %? Тогда колхозы и совхозы можно будет закрыть, а продуктов в стране меньше не станет. Напрашивался вывод, что все потери, которые страна понесла на кровавом пути коллективизации, были бессмысленны. Колхозы и совхозы — не предприятия по обеспечению страны продовольствием. Это — структуры, обеспечивающие власть коммунистической партии. Их потеря почти ничего не отняла у страны в плане обеспечения сельхозпродукцией. Приусадебные участки и садоводства, некоторые сохранившиеся колхозы и совхозы, немногочисленные фермерские хозяйства дали фундамент общественного питания. А, имея основу, уже можно было завозить в страну бананы, ананасы и иные не растущие у нас деликатесы.

В Египте говорят: все на свете боится времени — время боится пирамид. Разумеется, эта арабская пословица относится к пирамидам египетским. На самом деле они, хотя и медленно, но разрушаются. Однако на Земле есть действительно вечная пирамида. Это — пирамида экологическая. Ее нельзя потрогать, посмотреть, понюхать. Это — образ, условное изображение масс организмов разных трофических уровней.