— Стой! — проскрипел вдруг у самого уха незнакомый голос.

Я замер. Оглянуться не было возможности, незнакомец подобрался удивительно ловко, под самую спину, не давая возможности сделать хоть какой-то маневр. В этом действии угадывался огромный опыт боевых искусств.

— Стой и не двигайся, если не хочешь неприятностей, — повторил незнакомец.

Я понял, что попал в переделку.

— Вы — кто? — просил я, решив придерживаться своей легенды о том, что я просто больной Смирнов, которого привезли сюда лечиться.

Хотя подсознательно готов был сразиться с незнакомцем и предполагал, что он может быть одним из адептов секты.

— А ты кто? — в тон мне ответил старческий голос.

— Я — Смирнов Андрей Егорович, пациент, — как можно естественней ответил я.

— А я — штабс-полковник в отставке Корнев Василий Степанович! — отчеканил незнакомец.

— Мне повернуться можно?

Старик отпустил меня, и я осторожно обернулся. Представившийся Корневым был сух, низок, жилист. Фамилию свою оправдывал, действительно напоминая корешок деревца. Белые усы двумя грозными пиками смотрели вправо и влево. Взгляд у старика, несмотря на его явно преклонный возраст был озорной, с безуминкой.

— Зачем вы меня схватили? — спросил я. — Я ведь просто хотел выйти воды попить.

Старик улыбнулся, показывая беззубый рот.

— Думаешь, меня можно провести, Смирнов? Нет, я на службе полвека отбыл, каждую деталь примечаю.

— И что же вы приметили? — заинтересовался я.

— А то, как ты присматриваешься. Не просто так. Водички попить так не ходят. Задумал что-то.

— Интересно. И что же?

— Ну, это тебе лучше знать, что ты задумал.

— Кажется, я понял, — улыбнулся я. — Вам просто нечем заняться, вот вы и пристаете ко всем пациентам.

— Думаешь, я простой старик? — прищурился Корнев. Мои слова его явно задели за живое. — Ты хочешь выкрасть халат медсестры, чтобы свалить из палаты.

— Что?! — только и смог вымолвить я.

Старик довольно улыбнулся.

— Я же говорю, что полтинник лет на службе прослужил, в разведке. От меня не одна деталь не проскочит.

— А вот теперь действительно интересно. Да, я в самом деле хочу стащить халат медсестры, чтобы уйти на время из палаты — прикупить чего-нибудь вкусного охота. Внизу есть аппарат...

— Врешь, — перебил меня Корнев.

И вновь это старик заставил меня удивиться. Я пригляделся к нему внимательней, стараясь понять — нет ли у него Дара, который читает мысли или что-то подобное. Но, как оказалось, у бывшего вояки ничего такого не было. Он вообще не обладал никаким Даром. Все, что он рассказал обо мне, было результатом его наблюдений.

— Прикупить ничего ты не собрался — у тебя денег нет, они наверняка находятся в кошельке в одежде, которую ты сдал.

Я глянул на себя. Действительно, сейчас я был в халате пациента. А дед не промах.

— Тогда зачем же я хочу вырваться из палаты? — поймав азарт, спросил я.

Корнев задумался, пристально оглядел меня. А потом ответил, заставляя меня покрыться холодным потом:

— Ты пришел разузнать, где сейчас находится Император.

Я опешил. И только успел втолкнуть старика в свою палату и закрыть дверь, чтобы ненароком кто не услышал нашего разговора.

Старик сипло рассмеялся.

А я активировал Дар, готовый ударить им по загадочному старику. Кто он? Адепт? Наемный убийца? Одиночка? Кем послан? Сектантами? Или бандой Воробья?

— Кто вы? — жестко спросил я.

Вокруг меня уже летали сверкающие нити силы, я готов был обрушить на странного незнакомца всю свою мощь. Любая ложь могла спровоцировать для моего собеседника непоправимые для него последствия.

Старик рассмеялся еще громче.

— Я же говорю — штабс-полковник в отставке Корнев Василий Степанович я!

— С чего вы решили...

— На больного ты не похож, тем более сердечника — это ведь кардиоотделение. Значит, проник сюда по какому-то делу. Обычных людей сюда не кладу, а фамилия Смирнов мне не знакома, значит, наверняка выдумана. Нет, конечно, был один Смирнов в Думе, но он как сорок лет назад анафеме предан и сослан в Сибирь. Так что вряд ли. А значит, версия про намеренное проникновение подтверждается. А зачем ты сюда попал? Чтобы найти кого-то. Из последних действительно важных пациентов в этой больнице были благочинный протоирей Мефодий со своим геморроем. И Император. Вот я и предположил...

— На слишком вольных предположениях сделан ваш вывод, — холодно сказал я.

— Но когда я его озвучил, ты его подтвердил — это легко читалось по твоей мимике.

Я не нашелся, что ему ответить.

А Корнев продолжал улыбаться, довольный собой.

— Да ты не переживай, я никому не скажу, — произнес старик, вдруг став предельно сосредоточенным. — Меня пытать будут — я не скажу. Я верой и правдой служу Императору!

Я был на распутье. С одной стороны старик все верно считал с меня, и от этого становилось обидно на самого себя. Как так смог выложить все на блюдечке ему? С другой стороны — свидетели мне ни к чему. Убить старика? Или...

— Вы сказали, что верны Императору?

— Именно так, — очень серьезно ответил Корнев.

— Тогда вы должны мне помочь, ради Императора.

— Этого я и ждал! — улыбнулся Корнев. — Я предполагал, что происходит что-то неправильное и что-то затевается, но не мог точно сказать — они умело все скрывали.

— Они?

— Люди, что суетились вокруг Императора. Их был не много и они явно боялись сделать то, что задумали.

— Но все-таки сделали, — закончил я за него. — Откуда у вас такой талант читать людей?

Корнев гордо выпятил грудь.

— Я учился в военной академии, еще когда Император-батюшка Иван I под стол ходил! Сейчас так не учат и не готовят, как тогда. Кадры нынче совсем никудышные — портянки вязать не умеют даже. Что уж говорить о чем-то большем? — тяжело вздохнул старик. — А вот раньше... Вот где школа была! Там такому обучали, с пылинки считывать информацию. Бывало, дадут одну горелую спичку. И задание — определить, кто держал эту спичку и где он сейчас находится. И время засекают — минуту. Вот и выкручивайся, как можешь. Но определяли. И находили. А сейчас...

Старик обреченно махнул рукой.

— Всё потеряно, вся система образования.

Корнев глянул на меня, сказал:

— Я понимаю, что задавать мне вопросы сейчас лучше не стоит. Поэтому задам лишь один — чем я могу помочь?

— Мне нужно незаметно выбраться из этого отделения.

— Это можно, — кивнул старик. — Только имей ввиду — в коридоре камеры. Если бы я тебя не остановил, и ты сунулся за халатом, то непременно попал бы в поле их зрения. А там и охрана бы подключилась.

— Камер? — спросил я, глядя на потолок. Там ничего видно не было.

— Именно. Но не смотри — все равно не увидишь. Они спрятаны. Одна в глазе статуи, вон там стоит.

Я глянул в конец коридора, там и в самом деле стояла мраморная статуя обнаженной богини.

— А вторая — на другом конце коридора, под декоративные украшения спрятана. Обе камеры установлены так, что создают почти полную просматриваемость отделения.

— Вот это глаз! — только и смог воскликнуть я, удивляясь невероятной зоркости старика. — Знаю я одного штабс-полковника, но он разительно отличается от вас!

Старик вопросительно и с каким-то подозрением глянул на меня. Спросил:

— Как его фамилия?

— Малинков, — хмуро пояснил я.

— Этот сосунок?! — почти закричал Корнев. — Да это из-за него я тут валяюсь, в больнице! Довел меня до инфаркта! Это из-за него я отставной. Меня выпнули со службы, а на мое место его поставили.

— Да, человек он и в самом деле с гнильцой, — ответил я, припоминая с каким рвением он пытался меня убить.

— Он и тебе дорогу перешел? — спросил старик.

Я кивнул.

— Тогда это дело чести помочь тебе! Значит так, слушай сюда...