– Друзья? – повернулась ко мне Алиса, уточняя.

– Да, было дело он как-то убить меня пытался, – подтвердил я, краем глаза наблюдая, как Крамер теперь смотрит на меня через зеркало заднего вида. – Зеленый, можно ехать, – это я уже ей, заметив, что она отвлеклась от дороги.

– Убить? – переспросила Алиса.

– Дело житейское, бывает, – кивнула Крамер, не глядя на нас и вернувшись вниманием к дороге. – Мы тут все в таких интересных отношениях: Бергер пытался убить Максима, а вот Максим убил моего племянника, например.

– Например я его не убивал, а только присутствовал при казни. И то случайно там оказался.

– Да? А мне сказали это именно ты сделал.

– Наврали.

– Но мужа-то моего ты приговорил?

– Кто тебе такую ерунду сказал, я его даже не знал!

– То есть к тому, что его повесили, ты руку не приложил?

– Он сам к этому уверенно шел, так что не надо меня приплетать.

– Ты только рядом постоял?

– Никто же не винит столб, если об него водитель на машине разбился? Твоего мужа повесили за его ошибки, это и без меня бы случилось. И кстати история началась с того, что твой муж меня в предательстве обвинял, а у самого рыльце в пушку оказалось прилично. Мои соболезнования, если что, но из песни слов не выкинешь.

Крамер только головой покачала. Поглядывая на меня в зеркало, вздохнула и пожала плечами, словно сетуя что мир несовершенен.

– Что значит повесили? – удивилась Алиса, влезая в наш интересный диалог.

– Веревкой, за шею, и держали так до перехода из живого состояния в неживое, – посмотрела на нее Крамер через зеркало. Потом она ненадолго замолчала, перестраиваясь и объезжая небольшой затор по правому ряду. Я же обернулся к Алисе и попробовал пояснить кратко:

– Про миры, которые очень похожи на Землю, я тебе говорил. Есть еще Осколки миров – это временная и пространственная аномалия, возникшая из частей уничтоженных миров. Осколки миров, связанные между собой. Именно через эти Осколки, через эту аномалию, возможна связь между параллельными мирами. И именно на Осколках мы встречались с леди Ольгой и графом Бергером.

Черт знает, что меня дернуло так сказать высокопарно: «Леди Ольга и граф Бергер». Не понимаю, что нашло – но не исправляться же, так что продолжил:

– Они оба были частью той группы элит, которая для достижения своих целей хотела принести в жертву нечисти город-форпост с населением в несколько десятков тысяч человек. Я находился на другой стороне баррикад, причем в числе предполагаемых жертв, поэтому был немного против и наши интересы на фоне этого по итогу столкнулись.

– А зачем приносить в жертву целый город?

– Заявлялось как меньшее зло, – ответил я, пожав плечами.

Алиса после этого посмотрела в зеркало, пытаясь поймать взгляд Ольги Крамер. Та сразу комментировать не стала, дождалась очередного долгого светофора. И только когда встала на красный, даже обернулась к Алисе.

– Уничтожить город планировалось для того, чтобы создать якорный портал и связать Осколки миров с нашей Землей. Не с этой Землей, где мы сейчас, а с той планетой, откуда мы с Максимом, как и многие другие, пришли на Осколки.

– И вы в этом так легко участвовали?

– Ты можешь задать этот вопрос любому, кто участвовал в бомбардировке Дрездена, Хиросимы, Нагасаки, Москвы, а после стертых в ответ с лица земли Нью-Йорка, Чикаго и прочих уничтоженных во имя достижения цели городов. Видишь ли, мы вместе с Бергером тогда были только исполнителями, без возможности принимать самостоятельные решения и тем более без возможности самостоятельного маневра. Кроме того, ситуацию нужно воспринимать в комплексе: дело в том, что кроме наших планет-близнецов есть еще один мир, еще одна планета, Валинор…

Вообще-то самоназвание этого третьего мира было «Валлирант», но как я понял Крамер не парилась и использовала более привычное слуху именование.

– …на Валиноре сейчас, под натиском нечисти, погибает человеческая цивилизация. И уничтожив один город, планировалось открыть ворота в наш родной мир, чтобы…

– Зеленый, – сказал я, прерывая Крамер.

Позади нетерпеливо бибикнуло, и везущая нас леди Ольга, как я ее так назвать-то мог, поехала.

– Вы были согласны отправить полчища нечисти к себе домой? В свой мир? – спросила Алиса.

– Не то, чтобы согласна, но вариантов на тот момент у меня было немного, – глядя на нее через зеркало, гримасой показала отношение к делу Крамер. И замолчала до следующего светофора, на котором снова обернулась к Алисе.

– Мое на тот момент руководство по плану намеревалось направить этих тварей в наш мир, чем разделить орды нечисти, раздробить и уничтожить их по частям. Так, по крайней мере, заявлялось.

– Но вы же могли если не сопротивляться, то хотя бы не участвовать…

– Видишь ли, девочка моя, – вздохнула Крамер. – Ты же сама не можешь не понимать, что объективно – любая политическая группа действует методами, где доброта не просто рядом не стояла, она вредна и опасна. Любая власть, если смотреть непредвзято, это неизбежное зло. Я это к тому, что город, который спас Максим, в любом случае был бы уничтожен. Не тогда, а через десять или двадцать лет. Нечисть наступает и выигрывает, Валинор и Осколки без помощи иных миров обречены…

– Зеленый, можно ехать.

Крамер развернулась и тронулась с места довольно резко. Алиса обдумывала услышанное и явно намеревалась что-то спросить. Крамер в этот момент снова заговорила, уже глядя на дорогу:

– Максим был среди тех, кто трижды сорвал планы группы элит другого мира, частью которой была и я. В первый раз он уничтожил уже созданный якорный портал…

– Случайно, меня туда просто на машине выкинуло.

– В первый раз Максим случайно уничтожил только что созданный якорный портал, – исправилась Крамер. – Это был стационарный и постоянный портал, который должен был связать Осколки и наш родной мир. Ценой открытия этого портала тогда были всего лишь три жизни. Всего лишь. Во второй раз Максим спас целый город, который должен был стать местом жертвоприношения и базой для нового портала…

Город тогда не только я спас. Вместе со мной был мой отряд, большая часть которого погибла, кроме того – защитники на стенах тоже не просто так там стояли, отражая штурмы нечисти. Впрочем, почему-то так часто получается, что в памяти остаются имена совсем не тех, кто вынес на своих плечах основную тяжесть свершений.

– …в третий раз Максим выступил уже как политик и исключил возможность открытия порталов на нашу родную планету.

Алиса после этих слов одобрительно на меня глянула.

– То есть в этой истории вы с графом Бергером не на стороне добра?

– Здесь вопрос в том, что есть добро, – усмехнулась Крамер. – Как у тебя с логикой?

– Пять.

– Что пять?

– Оценка в аттестате. По логике – пять.

– А… – даже немного замялась Крамер. Потом хмыкнула, и зашла с другого конца: – В первый раз на алтаре жертвоприношения должна была умереть Королева демонов, королева-ведьма, а также две ее слуги из числа нелюдей. Если бы тот портал остался рабочим, твой мир возможно никогда бы не узнал, что такое вторжение нечисти – и цена этого, на тот момент, была всего три нечеловеческие жизни. Думаю, для тебя станет неприятным сюрпризом: то, что именно сюда, на этот твой родной мир придется вскоре основной удар вторжения нечисти, это тоже заслуга Максима. Он отвернул орды нечисти от нашего дома, но направил их сюда. Видишь ли, в больших событиях, как и в политике, всегда что-то, что для одного хорошо, для другого не очень хорошо. Если даже не совсем плохо.

Алиса вновь смотрела на меня с немым вопросом. В ее глазах я видел, что она хочет от меня услышать что-то в оправдание.

– В этот мир нечисть все равно бы пришла, – пожал я плечами, глядя в глаза Крамер через зеркало заднего вида. – Это мир приближался к Осколкам, и его все равно попытались бы захватить.

– Да, но основная схватка здесь бы разыгрывалась среди элит, обычные люди может быть ничего и не заметили.