Я видел, как постепенно ко всем приходит и это понимание – насчет карантина. И по мере этого все откланивались, расходясь по комнатам. Первой ушла Жанна, довольно скомкано пожелав всем спокойной ночи. После этого одновременно попрощались и Семенович с Антипенко.

Остались Дэвид с Матвеем, которые попытались было забросать меня вопросами, но я витал в облаках мыслей и раздумий, так что оба поняли, что сегодня ночью каши со мной не сваришь. Дежурно предложили выпить, и когда я отказался, взяли три бутылки виски и две бутылки колы, чтоб лишний раз не ходить, после чего отправились в беседку обсуждать произошедшее.

В гостиной после этого я остался один. Посидел немного, потом пошел в свою комнату. Разделся, завалился на кровать, но сон конечно же не шел. Да и вряд ли придет – голова буквально гудит от самых разных мыслей, тут просто не заснуть.

Окно у меня было приоткрыто, дующий с моря ветер заставлял лениво колыхаться занавески, в серебристом лунном свете выглядящие как призрачные тени. Свет я не включал, даже ночник не горел, так что выглядел этот полет занавесок довольно занятно, а при условии игры воображения возможно даже пугающе. Вот только от подобных зрелищ давно не испытываю душевного трепета – когда сталкиваешься с настоящей нечистью, глаза в глаза, перестаешь бояться обычной темноты.

Как накаркал: чужое присутствие я вдруг почувствовал ощутимо ярко. Причем информацию об этом в первую очередь мне передал импульсом перстень, который с пальца после демонстрации я так и не снял. Получается, что артефакт понемногу начинает оживать, и сигнализирует что рядом кто-то обладающий нечеловеческой силой, чьи эмоции направлены непосредственно на меня.

«Да как мне это все дорого!» – мысленно выругался я, потянувшись к прикроватной тумбочке, где лежала так выручившая меня сегодня беретта.

Едва слышно щелкнул замок, дверь приоткрылась и понемногу поползла в сторону. Я превратился в комок напряжения, держа дверной проем на прицеле и готовясь выстрелить в любой момент.

Мягко ступая босыми ногами, Жанна проскользнула в комнату и сейчас повернулась ко мне спиной, закрывая за собой дверь. Она старалась делать это бесшумно, но замок снова едва слышно щелкнул.

Из одежды на Жанне была только длинная футболка. Не очень длинная – едва скрывающая ягодицы. Это я отметил, когда Жанна медленно склонилась над дверной ручкой, стараясь ее отжать обратно без лишнего шума.

С моря в этот момент налетел порывистый ветер, заставив занавески подняться почти к потолку и затрепетать в залитой серебристым лунным светом комнате. Центральная ее часть, как и пространство перед дверью, лунным светом освещены. Кровать со мной в тени, и обернувшаяся Жанна сейчас просто не увидела, что на нее направлен пистолет. Я же аккуратно поставил оружие на предохранитель и опустил вниз, засовывая под кровать. Хорошо здесь мягкий ковролин на полу, без характерного щелчка все получилось.

Двигалась в сторону кровати Жанна медленно, ступала мягко и бесшумно. Я молча наблюдал, отметив как то и дело облегает ткань футболки заслуживающую внимание грудь девушки. Жанна подошла к кровати и присела на край, подогнув ногу. Она уже видела, что я не сплю и наблюдаю за ней. Глаза ее поблескивали в полумраке – то ли отсвет лунного света, то ли ведьминская сущность – в наличии которой я уже не сомневался, проявляется.

Жанна наклонилась ко мне – распущенные волосы водопадом упали сверху, ее глаза оказались совсем рядом. Теперь стало полностью понятно, что совсем не отблеск лунного света в них едва заметно блестит. В принципе, по реакции на нее перстня я это уже и так понимал, но сейчас лишний раз убедился.

– Давай будем считать, что я сдалась первой, – прошептала Жанна, наклоняясь все ниже и ниже. Так, что ее губы уже касались моих.

«Сдалась? У нас что, соревнование какое-то было?» – не сразу понял я смысл сказанного.

Едва прошептав так удивившую меня фразу, Жанна словно играя прикусила мне губу, и вдруг жадно поцеловала. Едва я ответил на поцелуй и взял ее за талию, она отпрянула и потянула с себя футболку. Когда Жанна выпрямилась с поднятыми вверх руками, ее грудь приняла такую форму, что при взгляде на нее у меня мурашками по позвоночнику повело.

Жанна отбросила футболку в сторону, и на ней оставалась всего одна, символическая деталь туалета. От которой я уже помогал ей избавиться, после чего Жанна как будто полностью потеряв голову оседлала меня, запрыгнув порывисто и резко, словно наездница. Она тут же замерла, зажмурившись и протяжно выдохнув. Я почувствовал, как ее ногти довольно ощутимо впиваются мне в плечи. Жанна при этом выгнулась чуть назад, запрокидывая голову и я снова залюбовался на ее приподнятую движением грудь.

В этот момент отстраненно подумал о том, что как Матвей не понимал, что Дэвид с ним соревнуется в литрболе, получается и я не понимал, что все последние дни Жанна меня выводила на эмоции. Явно провоцируя на попытку снова сблизиться, провоцируя меня сделать первый шаг. Только сейчас я вспоминал и понимал вроде бы невинные намеки, якобы случайные касания, все наши вечерние вылазки, во время которых Жанна получается сознательно держала дистанцию, рассчитывая именно на мою инициативу.

Впрочем, мысли обо всем этом постепенно выкидывало из головы, потому что недавние мягкие и нежные объятия постепенно переходили на иной уровень. Мы никуда не торопились, но постепенно движения становились резче, объятие все крепче – и вскоре Жанна уже демонстрировала такой темперамент, что даже после трех суток в Сестрорецке для меня ее бешеная страсть оказалась сюрпризом. Она лишь поначалу душила крики подушкой или пробовала гасить их поцелуями, но совсем скоро уже не стеснялась. Или просто потеряла голову.

Я опасался, что на громкие крики Жанны прибежит наша охрана, а потом просто забил и забыл об этом. Меня самого накрыло уносящей волной так, что вообще все вокруг – кроме гибкого тела в объятиях, перестало существовать.

Даже не знаю, сколько прошло времени до того момента, пока я осознал себя лежащим на спине на смятых простынях. Жанна обнимала меня, при этом отстранившись – жарко, мы оба мокрые от пота. Но при этом я все еще держал руку запустив Жанне в волосы, а она закинула на меня ногу.

Постепенно собирая в кучу мысли и восприятие действительности, я думал о том, что нечто подобное у меня было всего один раз – и тоже с ведьмой. Правда, в тот раз это была королева-ведьма; именно от нее я получил иногда так помогающую, а иногда так мешающую мне жить частицу демонической души.

Интересно все же, что будет, когда Жанна окажется в зоне действия Сияния, и как она сможет удивить?

– Интересно, что с нами будет дальше? – почти в унисон моим мыслям не очень внятно прошептала Жанна. Она отстранилась еще дальше, так что я отпустил ее волосы. Жанна сразу перехватила мою руку и начала мягко покрывать ее поцелуями.

– Что? – не сразу уловил я смысл сказанного.

Жанна не ответила – отпустила, почти отбросила мою руку, перекатилась по кровати и соскочив на пол прошла к окну. Я некоторое время лежал и смотрел на ее фигуру, в лунном свете на фоне оконного проема сравнимую красотой с обликом богини.

Несколько минут Жанна стояла молча. Она не оборачивалась, смотрела на воды ночного океана. Я соскочил с кровати и подошел к ней. Когда встал рядом, Жанна отвернулась было, избегая взгляда, но я взял ее за плечо и повернул к себе. И с удивлением увидел дорожки слез на ее щеках.

– Я не хочу тебя потерять, – шепнула Жанна.

«Что?» – крайне поразился я сказанному, но проявляя ум и сообразительность не сказал это вслух. Еще хорошо, что избегая смотреть в глаза, Жанна не увидела в моем взгляде удивления.

– Хотя бы этот месяц ты еще будешь моим, – крепко прижавшись, прошептала она, щекоча губами мочку уха, которую тут же прикусила.

Я задумался было над ее словами, но Жанна уже опускалась на колени, спускаясь дорожкой поцелуев вниз по моей груди.