— Даже если скажу ты сейчас не поймешь. Я стараюсь тебе помочь. Не хочу оправдываться. Этому нет оправдания. Просто. Прости. Прости, что не знаю, как поступить иначе. Ты чуть не умерла. Не хочу бояться потерять тебе снова.

— Так я и не твоя сейчас, чтобы ты меня терял, — отвечаю, пытаясь выровнять дыхание.

— Я не об этом. Мне будет достаточно знать, что ты просто жива. Мне правда будет этого достаточно. И ради этого. Ради осознания, что ты в порядке. Я пойду на всё, — он, как и тогда в клубе вцепляется рукой в волосы, переводит дыхание и продолжает. — Я, пожалуй, пойду. Вряд ли из нашего диалога сейчас получится что-то конструктивное. Да и просто боюсь наболтать лишнего.

С этими словами Петя аккуратно проходит мимо меня и уходит.

— Стой, — окликаю его я на выходе.

Подбегаю к нему, а он стоит у распахнутой двери.

— Ты ещё вернешься? — спрашиваю с надеждой.

Его губы трогает слабая искренняя улыбка, которую даже не могла представить на его лице.

— Конечно, — кратко кивает Петя и уходит.

Лия

Что я здесь делаю? В парке. Рано утром. В ожидании человека, который решил, что имеет право управлять моей жизнью. Не знаю почему, но мне очень хотелось его увидеть. Хотелось с ним поговорить.

Было неловко, что Стас стал вчера свидетелем моих личных разборок, но спасибо маме, что заняла его мозги своей ерундой. Он особо не понял, что произошло, но мне всё равно было стыдно.

Пришлось в качестве объяснения происходящего сказать ему «я очень устала» и «поговорим обо всём потом». Стасу в свою очередь спасибо за тактичность. Не стал меня мучать, допытывать вопросами разного характера, а просто понимающе ушёл.

Уснула после этого достаточно быстро. Видимо мой организм так истощили переживания и слёзы, что мозг даже не хотел бороться и сон взял вверх.

А теперь я здесь гуляю по началу маршрута и жду его. Такого незнакомого и родного одновременно. Амнезия противная штука. Словно носишь чужую кожу и должен её осваивать. Вечное ощущение отсутствия выбора.

Вижу Петю на горизонте и заливаюсь краской. Моё присутствие вообще уместно? У Марины будут проблемы? Ладно. Поздно думать дело уже сделано.

Он видит меня, стягивает капюшон своей спортивной жилетки и останавливается прямо передо мной. Петя явно удивлен моему присутствию.

— Что ты здесь делаешь?

— Мне кажется нам нужно поговорить, — отвечаю, стараясь не смотреть ему в глаза.

Петя привычным жестом зачесывает волосы назад. Нервничает.

— Подождать не могла? — выдыхая, спрашивает он.

Я просто качаю головой. Не могу ответить. Слова снова застревают на языке.

— Ладно. Пошли. Всё равно у меня к тебе дело есть.

Петя кивает в сторону заданного пути и убирает руки в карманы. Отстраняется. Куда мы идём не столь важно. Главное обсудить всё что происходит. Как мне кажется.

— Что за дело? — сглатывая ком, с трудом спрашиваю я.

— Скорее сделка, — утоняет он.

Между нами чувствуется некая неловкость. Стена. Но при этом меня бесконечно сильно к нему тянет. И я боюсь этого чувства.

— Что за сделка? — также вымучено отвечаю.

Петя просто молча прибавляет шаг и молчит. Не решаюсь говорить первой. Что мне ему сказать? Я хочу ответы. Правда хочу. Мне больно что он испортил мою жизнь? Да больно. Поможет ли мне это как-то? Не знаю, так как ничего не помню. Я запуталась. А это значит нужно собирать информацию, но точно не принимать решения. Но мне бесконечно страшно ощущать себя послушной куклой в его ловких и явно опытных руках.

Не замечаю, как мы доходим до жилого здания и уже поднимаемся на лифте.

— Куда мы идём? — спрашиваю, сбитая с толку.

— Это столь важно? — спрашивает Петя в ответ.

Я пожимаю плечами, он мимолетно смотрит на меня и отводя взгляд отвечает.

— Домой, — Петя мнется и добавляется. — Ко мне.

Просто послушно иду за ним. Он распахивает дверь и перед моими глазами появляется белоснежно-серая двухэтажная квартира. Быстро разуваюсь в прихожей и прохожу в зал.

Я не была в месте прекраснее. Тут было безупречно красиво. Посреди зала стояло белое-белое фортепьяно, за ним в углу лестница на второй этаж, слева от фортепьяно находился складной диван, который в данный момент был разложен. Рядом располагался ещё один диван, кресло и журнальный стол. Вокруг зал огибали красивые стеклянные шкафы и периодически возникали двери в другие комнаты. У лестницы была широкая открытая арка, которая вела на кухню.

Меня инстинктивно потянуло к фортепьяно. Такой превосходный и благородный музыкальный инструмент. Играть на нём в таком зале, наверное, сплошное удовольствие.

— Нравится? — коротко спрашивает Петя.

Его голос выбивает меня из сказки и голосовые связки вновь сводит. Чёрт.

Мы молча проходим на кухню. Тут нет стола только барная стойка и стулья напротив тумбочек, холодильника и плиты. Сердце бешено бьется. Начинаю не понимать, что здесь делаю. Петя просто молча наливает мне чай и ставит передо мной кружку.

— Вопросы? — в ожидании он разводит руками и недоуменно смотрит на меня.

Не получив необходимое, Петя разворачивается и молча удаляется. Боже! Почему я так нервничаю. Бесконечно туплю, потому что не понимаю как к нему относится. Для меня всё кажется слишком сложным. У меня определенно припасены неправильные чувства для человека, который решил, что я марионетка. От этого становится стыдно от самой себя.

Возвращается. В одной руке у Пети стопка ткани, а в другой ведро. Стой. Погоди. Ведро? Зачем ему ведро? Не успеваю осознать происходящее, как передо мной складывают ткань, а на меня сверху опрокидывается ведро ледяной воды. Я машинально вскрикиваю и отскакиваю.

— Какого чёрта!

— А вот теперь вижу ты готова к беседе, — говорит он, а затем кивает в сторону ткани. — Там одежда и полотенце. Наслаждайся. Пока приводишь себя в чувства я пойду быстро приму душ.

Я хотела смачно выругаться, но он уже испарился. Прекрасно! Да кто он чёрт возьми такой, чтобы позволять себе такие вещи. Стаскиваю с себя одежду и быстро трясущимися руками кутаюсь в полотенце. Разобрав одежду, осознаю, что он и о нижнем белье позаботился. Прекрасно! Приятно, конечно, быть в сухих трусах. Но какого чёрта у него это имеется.

Стоп. Прощупываю рукой топ, джинсы и нижнее белье. Закрываю глаза и подтверждаю свои опасения. Это мои вещи! Мои чёртовы вещи. Одеваюсь и просто в гневе ожидаю его. Что у него дома делают мои трусы?!

Петя и вправду быстро. На нём домашние шорты на плечах полотенце. Он явно меня не стесняется и чувствует себя как дома.

— Откуда у тебя мои трусы? — не пытаюсь сдержать свое негодование.

Петя заливается смехом, молча повторно ставит чайник и поворачивается ко мне.

— Тебя только это интересует?

Опять эта довольная ухмылочка. Так бы и съездила по ней снова.

— Нет! Какого хрена ты меня окатил ледяной водой?

— Опять мелко берешь. Впрочем, не важно. На это так уж и быть отвечу. Не заметила какой разговорчивой стала? И связки голосовые не сводит. Здорово, правда? — не стирая ухмылки с лица говорит он.

Я молча провожу рукой по шее и понимаю, что нет зажатости.

— Откуда знаешь?

— У тебя что вместе с памятью отказала часть мозга? — разводит он руками.

— Не смешно, — недовольно буркаю я, отворачиваясь от него.

— Ладно. Подскажу. Я тебе вообще-то сделку предложил, не хочешь обсудить условия? — с его вопросом закипает чайник, он молча выливает мой старый и делает новый.

— Зачем ты вылил? — спрашиваю, сбитая с толку.

— Ты бы скривила свою мордашку и сказала бы: «Фу, он холодный, а нормального чая у тебя нет?». Всё просто. Потому что ты любишь пить его только горячим. Почему именно чай? Кофе ты не любишь. Связки у тебя сводит всегда, когда ты нервничаешь. Особенно это было твоей проблемой номер один, когда ты давала свои первые концерты. Потом с практикой стало легче. Почему вода? Да всё просто, ты безумно любишь воду, мокрые волосы и это тебя успокаивает, — быстро протараторив он отвернулся.