— Ты не Лукиньо! — объявил я, перехватив испуганный взгляд пацана, которому как раз в этот момент удалось сбросить вызов. — Куда старого пропойцу дел?

Парень недоумённо замотал головой и попытался сесть на задницу, но снова зазуммерил комм, и бедный абориген, прекратив попытки подняться, ловко пополз прочь от меня, с пробуксовкой отталкиваясь от песка пятками и основаниями ладоней.

— Куда, мля?! — возмутился я и одним прыжком оказался рядом с неудавшимся беглецом.

Правда, так и не сообразил, за что его можно схватить, а потому просто придавил к песку ногой. И, надо сказать, весьма удачно — угодил каблуком топсайдера прямо в солнечное сплетение. У парня глаза в буквальном смысле полезли на лоб, но я и не подумал убрать ступню — нормально же работает, так к чему изобретать велосипед? И да, эта впалая грудная клетка не шла ни в какое сравнение с мощной бочкообразной грудью профессорского кореша. Лукиньо, если навскидку, был минимум вдвое шире попавшего под раздачу аборигена. А про пузо вообще молчу — тот бурдюк я бы даже в прыжке не пробил. Хотя рост такой же, да и в роже что-то знакомое проглядывает… родственник, что ли?

— Эй, ты кто такой? — продолжил я попытки завязать разговор.

Естественно, на росском. И естественно, без всякой задней мысли. И опомнился, только когда взгляд пацана снова приобрёл осмысленное и при этом недоумённое выражение.

— Ага, понятно, — хмыкнул я и перешёл на бриттиш.

Как вы уже догадались, снова безрезультатно. Впрочем, и на вопрос на путунхуа паренек отреагировал аналогично: закатил глаза и замотал головой, типа, не понимаю ни хрена! Ну а поскольку дыхание после плюхи поддых он всё ещё не восстановил, то и ответить внятно не мог. Пришлось продолжить попытки, но ни дойч, ни бретонский диалект не помогли. Справедливости ради, ими я владел куда хуже, да и с произношением некие проблемы наличествовали.

И тут, наконец, у паренька прорезался голос:

— Но… кха!!! Но компренде!

Точно! Старик-профессор же говорил, что их наречие очень близко к пиджину свободных специалистов! Ну теперь-то пообщаемся, даже если ты против, дружок!

— Кто такой? — вперил я тяжёлый взгляд в парня, одновременно усилив нажим на цыплячью грудь. — Где Лукиньо? Где взял… это?

Как сказать на пиджине «коммуникатор» я не сообразил, скорее всего, так и говорят, но взгляд мой оказался красноречивее любых слов: паренёк в свою очередь покосился на всё ещё пищащий и вибрирующий гаджет, причём с явной ненавистью… и вдруг по-змеиному извернулся, выскользнув из-под моей подошвы. И мало того, что выскользнул, так ещё и меня умудрился уронить на песок, подбив под опорную ногу. Ну и пока я пытался собрать конечности в кучу и вскочить, как учил мастер Лю — выгибом вперёд, успел, что называется, дать по тапкам. Правда, пёр, не разбирая дороги, а потому отчаянно трещал ветками и мясистыми стеблями лопухов-кувшинок. Ну и зуммер ещё вносил свою лепту, так что определить, куда именно пацан намылился, труда не составило. Я даже дал ему небольшую фору, чтобы тот почувствовал уверенность и перестал петлять по кустам. Ну а фигли? Мало радости за ним гоняться, выписывая кренделя. Зато когда курс аборигена стабилизировался, я перестал себя сдерживать и рванул следом, не забыв про себя помянуть добрым словом Лерку: ух ты моя умница! Старательная и нерассуждающая, когда это мне нужно. Сказано звонить и не останавливаться, вот она и названивает. Да и, если честно, времени прошло всего ничего, она ещё не успела задолбаться. Ну а мне только того и надо. Вряд ли парень до сих пор паникует, скорее всего, бежит он к некой цели, которая и мне наверняка будет интересна. Может, к логову, а может, и к бездыханному телу Лукиньо. Ведь где-то же он раздобыл гаджет старого алкаша? А тут вариантов ровно два: либо тот отдал приблуду добровольно, либо её у него отняли. В любом случае, пацан должен знать, где Лукиньо. Или тот, кто передал пацану комм. Короче, единственный след на текущий момент. Вопросом, а нахрена он, в смысле, коммуникатор, парню вообще, я предпочёл не задаваться. Есть факт. С ним и работаем. Потом, если любопытство взыграет, выясню. И ровно по этой же причине я совершенно сознательно отбросил возможность утери гаджета предыдущим владельцем. К чему плодить сущности? Тут бы не упустить ценный источник информации…

Естественно, терять его я не собирался, и довольно быстро почти нагнал беглеца, который уже углубился под сень пальм (местных, гессионских, вперемешку с завезёнными земными). Не так, чтобы очень далеко, метров на триста. Ну, может, чуть больше. А потом остановился. Причём, как я очень скоро выяснил, посреди небольшой полянки, обрамлённой с трёх сторон пальмовыми стволами, а с четвёртой — отвесной скалой, заросшей мхом. На самом-то деле это местный примитивный организм, но на вид мох мхом, так что исследователи при раздаче идентификаторов даже не стали заморачиваться по поводу.

Стоял парень спиной к скале, всем своим видом демонстрируя решимость продать жизнь подороже. Даже на коммуникатор перестал реагировать, выставив перед собой левый кулак — типа, для защиты головы. А в правой руке, на отлёте, он сжимал подобранную по пути палку. На вид жалкий огрызок, не внушающий ни малейшего почтения. Но вот уверенности пареньку он явно придал.

Надо признать, в позе пацана прослеживалась некая системность, и я моментально заподозрил наличие навыков палочного боя. Ну, или на палицах, не суть. Но точно не копейного, по хвату судя. Хм… даже интересно, что он покажет. Пожалуй, стоит позволить пареньку продемонстрировать класс. Ну, или отсутствие такового…

— А ты смелый! — похвалил я, выбравшись из-под деревьев и остановившись в паре метров от напрягшегося оппонента. И, поморщившись, вызвал через «нейр» подружку: — Лер, всё, хорош названивать!

— Поняла! — отозвалась та, и гаджет на запястье аборигена незамедлительно заткнулся.

Парень же, вместо того, чтобы радоваться, испуганно вздрогнул. Впрочем, подозрительно быстро взял себя в руки, торжествующе ухмыльнулся и… свистнул. От души так, у меня чуть уши не заложило.

Долго думать, к чему бы это, не пришлось — практически в то же мгновение из кустов выступила ещё парочка аборигенов, до того похожих на моего знакомца, что я чуть не протёр глаза от удивления. Но нет, разница обнаружилась. И по сложению, и по причёскам, и по чертам лица — однозначно не близнецы-братья, но что-то около того. Как клоны из одной субкультуры. Впрочем, они такие и есть, а субкультура называется «ликейские аборигены». Единственное, у этих одёжка по размеру. И вооружена парочка оказалась посерьёзнее — не просто палками, а палками обработанными, с небольшими утолщениями в боевой части. По сути, примитивные палицы. Не говоря худого слова, аборигены синхронно разошлись, чтобы атаковать с трёх сторон… и нарвались на озверевшего меня.

Знакомца я сбил с ног, прыжком сократив дистанцию и всадив с разворота хоу дэнтуй тому в грудь. И, пока он летел, сшиб круговой подсечкой того, что приближался справа. Песок взрыл — моё почтение! Аж третьему в рожу прилетело, заставив замешкаться… чем я и воспользовался, чётко, как при исполнении таолу, обрушив на него сюаньфэньцзяо — «ногу-вихрь», он же «торнадо». Удар пришёлся в голову, и отоваренный напрочь вырубился, оставив товарищей без поддержки. Впрочем, как очень быстро выяснилось, и знакомец мой тоже выбыл из игры, поскольку прилетел спиной и затылком прямо в скалу. Остался «подсечённый», но дожидаться, пока он встанет и попытается отметелить меня дубинкой я, ясное дело, не стал — вырубил амплитудным лихэтуем, благо даже ногу задирать не пришлось.

— Делов-то! — ухмыльнулся я, застыв посреди полянки, превращённой моими усилиями в побоище. И спохватился: — Чёрт! Вас же связать как-то надо… вот блин…

Впрочем, долго я по этому поводу не заморачивался — подельников «знакомца» стреножил, связав ноги скрученными в жгуты рубахами, а запястья стянув завязками от шортов. Потом посадил обоих, привалив спинами друг к другу, да так и оставил: оклемаются — их проблемы. А не оклемаются, так тем более.