— Интересно, Руслан уехал на работу? — нахожу в гардеробной футболку и надеваю. — Надеюсь, любимый не будет против, что я начну таскать его вещи.

Спускаюсь на первый этаж и захожу на кухню. Около плиты крутится незнакомая женщина. Подхожу к холодильнику и открываю, пачка сока стоит в дверце, беру стакан с подставки и наливаю. Потрясающе, еще бы поесть чего-нибудь вкусного.

Женщина оборачивается и вздрагивает, достает наушники из ушей и обращается:

— Не услышала, как ты зашла. Ты, наверное, Даша.

— Да, — киваю и убираю пакет с соком.

— Я — Алевтина Семеновна, сиделка Никиты, — представляется женщина и улыбается.

— Приятно познакомиться, — улыбаюсь в ответ. Алевтине Семеновне на вид лет пятьдесят или пятьдесят пять. — Как Никита? Он вчера отмахнулся от моего вопроса.

— Лучше, если реабилитация пройдёт успешно, то скоро начнёт бегать.

— О, да, Алевтина Семеновна, именно этого мне и не хватает, бега.

Перевожу взгляд на дверной проем и вижу Ника, что медленно идет, опираясь на трость. Опускается на стул и тяжело вздыхает.

— Дойти до кухни, то еще испытание. Привет, Даш.

— Привет, сын, — когда-нибудь мне это надоест, но не сейчас.

— Вы еще не поженились, — напоминает мне Ник, — вот поженитесь, и будешь сыном называть.

— Это вопрос времени, — отмахиваюсь, — ты мой живот видел? Уже не рассосется.

— Что не рассосется? — спрашивает Руслан, входя на кухню с полотенцем на шее.

— Руслановичи, — показываю на живот.

— Доброе утро, дорогая, — целует меня в щеку.

Краем глаза замечаю, как Ник закатывает глаза и передразнивает нас.

— Доброе утро, любимый. Думала, что ты на работу уехал и меня не разбудил, — целую в ответ.

— До конца недели работаю из дома, — отвечает Руслан и дает легкий подзатыльник Нику.

— Да за что?

— Ты дразнишься, — отвечаю на Руслана и грожу пальцем другу.

— Тебе приготовить завтрак, малышка?

— Да, — быстро киваю, сажусь на стул и складываю руки на коленях. Ник закатывает глаза, показываю ему кулак в ответ и улыбаюсь.

Развлекаю Ника, а Ник старается развлекать меня, пока Руслан трудится на работе. Сидим на кровати, подложив под спину подушки, и смотрим фильм. Накатывает желание съесть чего-нибудь вредного, но отказываю себе, повторяя каждый раз, что организм мне за это спасибо не скажет.

На днях объелась мороженым, и мне стало плохо, потом еще и от Руслана выслушивала, что нужно знать меру во всем. Мера в мороженом, смешно. Либо ничего, либо все — вот мое жизненное правило. Поэтому сижу и придерживаюсь ничего.

— Напомни, почему мы смотрим этот фильм? — поворачиваюсь к Нику. От бестолковой игры актеров закатываются глаза, а от заунывных саундтреков тянет повернуться на бок и уснуть.

— Потому что без тебя я ничего не смотрел, теперь терпи, кидалово.

Закатываю глаза и бью Ника подушкой по лбу.

— Значит так, — возмущается в ответ и бьет меня в отместку.

Не сдерживаю визга.

— Получай, — колочу Ника по плечу под его громкий хохот. Крепкий узел в груди развязывается, чувство вины за прошедшие месяцы отпускает, становится легче дышать. Если уж Ник не смотрит на меня надутой мышью, то и мне стоит отпустить плохие мысли и чувство вины.

— Отпустило? — пихает меня друг в плечо и смешно двигает бровями.

— Да, — бью его в последний раз по голове подушкой. — Теперь выключай эту заунывность, и давай смотреть что-нибудь интересное.

— Нет, страдай.

— Вот и смотри его один, — показываю Нику язык и сползаю с кровати, — а я поеду.

— Куда?

— К Руслану.

— Вернись.

— Не вернусь, — ржу, — и догнать не сможешь.

— Сучка, ты, Дашка.

— Счастливо оставаться, — машу рукой и закрываю за собой дверь. Прислушиваюсь, тихо, даже подушкой не кинул. — Мог бы и подушкой кинуть, ты нарушаешь классические правила мироздания.

Ник ржет и с той стороны нечто ударяется о дверь.

— Буду считать, что это подушка.

— Уходи уже, — раздается приглушенный голос Ника.

— Вот и ухожу, — показываю язык двери и направляюсь в нашу с Русланом спальню, где быстро одеваюсь, беру сумку с ключами и спускаюсь на первый этаж. Прохожу в гараж и сажусь в машину.

Путь до офиса Руслана занимает час, который провожу, слушая музыку и постукивая по рулю пальцами. Оставляю машину на парковке, втискивая ее рядом с машиной Руслана, и захожу в вестибюль. К н и г о е д . н е т

— Вы к кому?

— К Руслану Александровичу, — останавливаюсь перед стойкой. Ловлю на своем животе две любопытные пары глаз.

— Его нет, — самоуверенно отвечает брюнетка, что стоит прислонившись к стойке. Сканирую ее тело взглядом. Одета в синее платье до колен, а на ногах туфли на шпильках.

Шпильки. Мысленно завидую, для меня, в ближайшее время, такая обувь под запретом. Сама я не против ее носить, но Руслан бухтеть начал, собрал все мои каблуки и запрятал куда-то под замок.

— Правда? А если я ему сейчас позвоню? — спрашиваю елейным голосом и достаю телефон из сумочки.

— Проходи…те, — быстро отвечает вторая, цокая на брюнетку, та в свою очередь закатывает глаза и отворачивается.

— Змеи, — шиплю и направляюсь к лифту, стучу по кнопке вызова лифта. Удумали меня не пропускать, смелые, я себя в обиду не дам. Ныряю в кабину и нажимаю на кнопку нужного этажа. Следом заходит брюнетка и снисходительно смотрит на меня.

— Не знаю на что ты надеешься со своим пузом, но Руслан тебя пошлет.

— Как тебя зовут? — даже не стараюсь быть вежливой.

— Не твое дело, — шипит змеюкой в ответ.

— Это мы еще посмотрим, — открываю камеру на телефоне и делаю снимок.

— Ты меня фотографируешь, дрянь?! — визжит в ответ и ощутимо тычет пальцем в мое плечо.

— Здесь камеры, не советую нападать на беременную, — и указываю на свой живот.

Змеюка не успевает ничего ответить, лифт издаёт сигнал и двери открываются, выхожу и направляюсь к дверям кабинета Руслана. Секретарь что-то мне говорит, но игнорирую ее и вхожу.

Руслан сидит за столом, а вокруг трется рыжая в красной блузке, что-то объясняя и показывая в документах, почти тыча своей грудью ему в лицо.

— Привет, любимый! — произношу как можно торжественнее и наблюдаю, как рыжая медленно поднимает голову и смотрит на меня злобным взглядом, потом замечает живот и делает шаг в сторону.

— Свободна, — обращается к рыжей Руслан. Она с нескрываемой ненавистью зыркает на меня, собирает документы со стола и покидает кабинет, покачивая бедрами.

— Соскучилась, — подхожу к Руслану и целую его, мужская рука ныряет под мою юбку и гладит бедро.

— Руслан Александрович…

Кидаю взгляд на дверь и замечаю знакомую змеюку, губы сами расплываются в ухмылке.

«Суету навести охота», — гаденько хихикает мой внутренний голос.

— Любимый, она мне нахамила, — показываю на брюнетку, — сказала, что ты меня пошлешь и назвала дрянью, — всхлипываю.

— Марина, — рычит Руслан и поднимается из-за стола.

— Она лжет, — пищит змеюка. Не на это она рассчитывала, надеялась, что я бедная девочка с улицы, что пришла плакаться о беременности богачу, но вышла неувязочка.

— Моя невеста лжет?

Шмыгаю носом и вытираю слезу с щеки. По мне плачет театр. Нет, не театр, Голливуд.

— Я… я… думала…

— Тебе не стоит думать, Марина.

— Но… Руслан Александрович… — мямлит змеюка.

— Она меня ударить хотела, — добавляю шепотом, — в лифте зажала.

Руслан выглядит темнее тучи и делает шаг к застывшей, словно мышь, Марине.

— Чтобы твоей ноги здесь не было.

— И ее подружки, что внизу работает, она меня пускать к тебе не хотела, — и тереблю низ свитера. Мой звездный час, моя минута славы.

«Кто меня обидит и дня не проживет», — мысленно хихикаю. Пришла к мужчине и разогнала серпентарий.

— Инну с ресепшена срочно ко мне, — гаркает Руслан секретарю.

Шмыгаю носом и прижимаюсь к мужской груди. Руслан гладит меня по волосам и шепчет успокаивающие слова. Несите Оскар, я так и быть его приму. В защиту скажу, что разрыдалась я не постановочно. Слезы так и катятся из глаз.