– Не нравится мне это. Ой, не нравится, – с сомнением проговорил я, вставая на ноги и все же оглядываясь по сторонам в поисках того, чем можно было бы раззадорить монстра.

– Вот и отлично, – хмыкнул белобородый. – Тогда начнем представление! – крикнул он, нарочито повысив голос, и затопал прочь занимать позицию рядом с дальним отрезком цепи, тянущимся от Галмора в черную глубину вольера.

С того момента, как мы разошлись по сторонам арены, чудовище пристально следило за каждым нашим шагом, однако на удивление оставалось в покое. Недолго думая, я направился к жертвенному столбу. Худощавое тело подвешенного там раба еще не успело раздуться и обрасти трупными язвами на палящем солнце. Его изорванные обноски открывали глазу множество свежих рубцов – похоже, беднягу забили плетьми до смерти.

– Прости, приятель, – шепнул я и потянул за полу его истрепанной хламиды.

Одеяние затрещало и в моей руке остался длинный кусок ткани. Я плотно обернул материей правую кисть, выудил из стоящей рядом жаровни головню поувесистей и, не метясь, с силой метнул в чудовище. Пылающая огненными прожилками дубина пролетела мимо голов, но вниманием монстра мне завладеть все же удалось.

– Эй! Чучело! – заорал я, выискивая следующее раскрасневшееся полено. – Так и будем в гляделки играть или все же продолжим потеху? Решай побыстрее, а то мы на ужин опаздываем!

Вторая головня смачно ударилась о левый нос монстра, выпустив целый ворох искр. Галмор предупреждающе зарычал, а костяные иглы, заменяющие животному шерсть, вздыбились.

– Ну же! Поднимай свой ленивый хвост! – крикнул я.

Расправил руки, напряг мускулы, угрожающе заревел, призывая противника к немедленному бою, на манер праотцов моего воинственного народа, размахнулся и… Третий дымящийся снаряд угодил монстру прямо в глаз. Бог Псов яростно тявкнул, молниеносно вскочил на четвереньки и ринулся ко мне, сходу набрав немалую скорость. В одно мгновение, оказавшись на расстоянии прыжка, он пригнулся и взмыл к небу.

– Пошел! – зычно прогорланил Тамиор.

Время понеслось, словно бушующий ураган. Я оглянулся и только сейчас сообразил, что задумал бородач.

Пальцы рыцаря крепко сжимали поводок чудовища. В тот самый момент, когда двуглавый пес приготовился к атаке, воин резко дернул цепь вверх и тут же рывком опустил руки, пытаясь таким образом подбросить опоясавшую Галмора привязь повыше. Янтарные звенья поочередно оторвались от поверхности ристалища, вздыбились крутой волной и туго впились в грудь монстра, послушно исполняя замысел белобородого воина.

Нардий слыл самым крепким и легким металлом. Но поднять цепь подобных размеров под силу было далеко не каждому. Тем не менее рыцарю это удалось.

Устремившись в атаку, переполняемый яростью зверь попросту не почувствовал, как кованый поводок напрягся и, точно гигантская удавка, моментально стянул все его четыре лапы в единый узел.

Раздался хлесткий металлический щелчок, и монстр словно застыл в воздухе. Его огромная туша была совсем рядом. Настолько, что удачное приземление непременно расплющило бы меня. Однако цепь уже достигла пика длины, коротко взвизгнула и сурово одернула тварь обратно к вольеру. Так и не успев ощутить под ногами твердой почвы, тело Галмора накренилось, пошло кувырком, и мифическая псина с грохотом рухнула на плато, с силой тараня затылком крепостную стену. Кладка каменной изгороди дрогнула, а монстр безвольно обмяк, роняя из пастей чуть различимые хрипы. Трибуны охнули, а с балконов замелькали взоры ошеломленных зрителей.

– Варанта, не медли! Покончи с ним! – взревел Тамиор и бросился к вороху раскиданного оружия.

Я встал, крепко сжал меч и решительно направился к тяжело дышащему противнику.

– Нет! Стой! Варанта, стой! – вдруг послышалось справа.

Я обернулся. От главных ворот твердыни со всех ног, мне наперерез, несся Давинти. Эльф размахивал руками и кричал еще что-то неразборчивое. Признаться, в пылу долгого изнурительного боя я даже позабыл, что поэт находится на арене вместе с нами.

– Подожди! – орал на бегу тил.

Сейчас на его лице не было страха. Уверенный взгляд недвусмысленно заявлял о том, что длинноухий полностью отдает отчет своим действиям. В растерянности я прервал подготовку к казни. Эльф вихрем пролетел мимо, приблизился к лежащему на боку Галмору и, ловко вскарабкавшись прямо по лапам чудища, закрепился возле исполинской шеи.

Бог Псов постепенно приходил в себя. Почувствовав близкий запах разумного, он невольно напряг спину, отчего шкура животного ощутимо дернулась, чуть не сбросив поэта на землю. Глаза мало-помалу приобретали осмысленность. Монстр осторожно шевельнулся в попытке перевернуться на брюхо, но тут же завалился обратно.

– Дави! Ты что делаешь? – озадаченно рявкнул я. – Он же сожрет тебя. Уходи оттуда. Живо!

Но эльф будто оглох. Не обращая внимания на протесты, он продолжал взбираться вдоль холки, пока не достиг хребта, а затем и макушки одной из голов. Кое-как ухватился за продолговатый костяной нарост, свесился набок и принялся что-то бормотать зверю на ухо.

– Тихо, Галмор. Тихо… Успокойся. Я помогу тебе, – мягко донеслось сверху, стоило мне подойти ближе. – Варанта, – тревожным голосом окрикнул поэт, а на его впалых щеках застыли морщинки строгости и сострадания, – разбей цепь! Мы освободим его!

– Это нардий! Чтобы разъединить звенья понадобится целая остагарская кузница… – выпалил я в ответ и тут же осекся. – Погоди-ка. Что мы сделаем?! Ты совсем спятил эльф?! Мы здесь собираемся убить тварь, а не спасать. Отойди и дай мне завершить начатое, пока эта двуглавая мясорубка не очухалась и не покончила с нами!

– Нет! – отчаянно возразил тил. – Ты сам говорил, что в бесчестной игре стоит менять правила. Как раз этим я и занимаюсь сейчас!

Давинти раздосадовано фыркнул и снова повис над ухом монстра.

– Тихо… Тихо, – вкрадчивым тоном повторил он, осторожно поглаживая шею существа. – Галмор, я знаю, ты понимаешь мои слова не хуже любого разумного. Прошу тебя, великий зверь, выслушай. Никто не обязан погибать в этом смрадном прибежище ужаса. Мы такие же невольники чужой извращенной злобы, те же рабы, что и ты. И мы так же страстно желаем выбраться отсюда. Сообща нам во что бы то ни стало удастся добиться свободы. Нужно лишь попытаться немного подсобить друг другу.

Я ошарашено отпрянул. Судорожные неловкие попытки монстра встать вмиг прекратились. Бог Псов успокоился, опустил голову, подставив слух под мягкие звуки эльфийских речей, и принялся жадно внимать каждому слову.

– Я знаю, как освободить тебя, – продолжал Дави, – но придется терпеть. Будет больно, – с искренней жалостью выговорил он. – Очень…

Эльф лихорадочно выдохнул. Казалось его бил озноб.

– Ты готов? После ты поможешь нам?

Выгнув шею, зверь скосил огромный глаз на поэта, протяжно и мягко проскулил в ответ и согласно прикрыл веки.

– Благодарю тебя, – шепнул тил и тревожно посмотрел в мою сторону. – Варанта, мы должны освободить Галмора!

– Нет. Ты сам не понимаешь, что несешь, – резко бросил я.

– Да послушай же! – взмолился он. – Галмор – наш единственный шанс! Иначе нам не выбраться! – эльф прямо задыхался от волнения. – Поверь, твердолобый ты упрямец. Моя интуиция еще ни разу не подводила нас!

– А-а-р-р-г-х! Проклятье, – зарычал я, теряясь в решениях и сам не понимая почему сумасбродная задумка тила с каждым мгновением казалась мне все более осмысленным планом. – Но как? Как мы избавимся от поводка? Эту цепь ничем не разрушишь.

– Тогда… Тогда… Руби лапу, – набрав в грудь воздуха, скорбно, но решительно произнес поэт.

– Что?! – от услышанного мои глаза полезли на лоб. – А-а-а! И хидна с тобой! – с трудом вернув себе самообладание, отозвался я. – Ты и вправду спятил, остроухий. Да, будь по-твоему!

Дрожащими от внезапно нахлынувшей тревоги руками я поднял меч.

– Сожми все свои зубы покрепче, Бог Псов, – хрипло выговорил я, – ибо тебя ждет настоящее испытание.