Я погрузился в дальнейшее изучение Кодекса.

Великий Дом брал на себя прорву обязательств. Поддержка собственной инфраструктуры, налоги и сборы, содержание армии, поиск и обучение одарённых, распределение благ в зависимости от иерархической ступени, занимаемой клановцем, коллективная защита, внешние связи, взаимодействие с инквизицией и Советом Мойр... От присягнувшего требуют неукоснительного следования Кодексу, верности и максимальной самоотдачи ради общего блага.

Встречались и интересные оговорки.

Например, инквизиторы могли рекрутировать одарённого, и никто не в силах был этому помешать. Служба в консистории не считалась предательством, поскольку отцы стояли на страже общих интересов.

Кодекс регламентировал абсолютно всё. Взаимоотношения между Великим Домом и подчинёнными родами, права и обязанности сторон, войны, турниры, долевое распределение ресурсов, привилегии, форс-мажоры. Рядовые клановцы могли лечиться в больницах Эфы, бесплатно жить в «родных» гостиницах, есть в «своих» ресторанах, забирать крутые тачки в салонах, получать земельные наделы в любых точках Фазиса и подчинённых городах. Были и другие ништяки, всего не перечесть. Вступление в клан означало защиту в случае конфликта с другими аристократическими системами, право на участие в Турнире, свободное ношение и применение оружия. Последний пункт меня особенно впечатлил. Предположим, клановец повздорил с простолюдином или свободным аристократом — он может достать меч, вступить в поединок и зарубить обидчика. В случае с простолюдинами всё выглядело особенно эпично, ведь те не имели аналогичного права.

Моё воображение молниеносно нарисовало ситуацию, в которой школьный хулиган решил преподать мне урок вежливости, получил по зубам, вытащил нож и зарезал меня без лишних церемоний.

Хотя...

Обнаружился пункт, согласно которому гимназисты, вне зависимости от происхождения, могут носить холодняк в стенах школы. И защищать свою жизнь, если потребуется. И вообще. Существовали дуэли, арена и требование всё это регистрировать. Так что покоцать друг дружку в школьном туалете вроде как не получится.

Кодекс периодически ссылался на школьный устав.

Я решил непременно ознакомиться с этим документом.

В дверь постучали.

— Что? — откликнулся я.

Фёдор робко заглянул внутрь:

— Там это... Что-то происходит возле дома.

— В смысле? — отодвигаю книгу на край стола.

— Сам посмотри.

Выхожу из кабинета, пересекаю погрузившуюся в полумрак гостиную и осторожно приближаюсь к окну. Начали загораться первые огни, но из-за края террасы не видно, что происходит на тротуаре перед домом. Зато чётко слышны мужские голоса.

— Говорю тебе, не было его.

— А ты давно здесь был в последний раз?

— Каждый день хожу, брат.

— И проблема в чём?

— Я газ проверяю, у меня нет этого адреса в списке. Тут ничейная земля, пустырь.

— Так доложи Степанычу. Пусть разбирается.

Один из говоривших явно был кавказцем — ощущалось по акценту.

— А с хозяином говорил?

Вот это совсем нехороший вопрос. Если хозяин четырнадцатилетний пацан без документов на недвижимость, у властей обязательно возникнут вопросы. Домоморф не обеспечил меня ни регистрационным свидетельством, ни договором купли-продажи, ни техпаспортом. В этом мире мог быть и другой набор, но при любом раскладе без бумажек не обойтись.

— Стучал, — отмахнулся кавказец. — Не открывают.

Я, кстати, упустил этот момент.

В голове прозвучал голос Бродяги:

Меняем адрес?

Не сейчас. Пусть уйдут.

— Ещё постучи, — предложил первый собеседник.

Раздался настойчивый стук.

Значит, упыри стоят на крыльце.

— Что делать будем? — прошептал Федя.

— Ничего, — шёпотом ответил я.

Раздались тихие шаги, по которым я узнал Джан.

Стук повторился.

Мужчины ещё немного пообсуждали странный дом, которого нет ни в адресной книге газовиков, ни в плане застройки, затем убрели прочь. Я слышал звук голосов, затихающих в вечерней тишине.

По шоссе проехала машина.

— Надо съезжать, — уверенно сказала Джан, когда я включил свет в комнате и закрыл балконную дверь. Не хватало ещё, чтобы комары налетели. — Они утром вернутся.

— С чего бы? — удивился оружейник.

— А с того, — назидательно выдала девушка, — что власти всегда так делают. Нашли что-то подозрительное — начинают рыть и не успокаиваются.

— Бродяга, — сказал я, — можешь перенести нас в другое место?

— Конечно, — ответил домоморф. — Называйте адрес.

В эту секунду я вспомнил о своей оплошности. Притащил из киоска программу передач, но совершенно забыл о карте города. А ведь Фазис — курортное поселение. Тут должны продаваться путеводители, карты и прочие полезные штуки.

Перевожу взгляд на Джан.

— Я толком ничего не знаю, — пожимает плечами девушка. — Сама здесь недавно.

Влипли.

Что ж, вариантов немного.

— Ждите здесь, — распоряжаюсь я и топаю вниз. — Не высовывайтесь.

— А ты куда? — насторожился толстяк.

— Прогуляюсь по улицам. Подыщу нам пустырь какой-нибудь.

— У меня есть идея получше, — заявила Джан. — Рванём к морю.

— Вот прям так? — глаза Фёдора загорелись.

Раздалась мелодичная трель.

— Ты что, звонок провёл? — опешил я.

— Устранил недоработку, — признал домоморф.

— Открывай, — Джан заговорщицки мне подмигнула.

— Да ладно. С хрена ли?

— Этот гость тебе понравится, — девушка невинно улыбнулась.

Делать нечего — топаю вниз. В голове роятся самые разнообразные предположения. Решаю запихнуть подальше стриптизёршу из торта и полуночного маньяка.

За дверью переминается с ноги на ногу упитанный дядька в белом фартуке. Румяный, усатый и в кепке. Да, той самой, о которой вы подумали. Аэродром, или как там её. Под козырьком появилась лампа, так что я мог рассмотреть визитёра в мельчайших подробностях.

Мужик сунул мне в руки бумажный пакет, набитый чем-то тяжёлым.

— Держи, дорогой. Это бесплатно.

Я открыл рот, чтобы возразить, но дядька, хлопнув меня по плечу, сбежал по ступенькам с завидной для такой комплекции бодростью и зашагал прочь.

Джан втянула меня внутрь и захлопнула дверь.

— Что он принёс? — к нам подбежал Федя.

Заглядываю внутрь.

Сардельки, вяленая колбаса, копчёные куриные ножки.

— Ты что, в сон к мяснику залезла?

— Владелец мясной лавки, — уточнила Джан. — Не благодарите.

Выхватив у меня пакет из рук, девушка с довольным видом направилась к кухне.

— Здорово, — восхитился Фёдор. — Можно на костре пожарить.

— Спички у меня есть! — отгородившись от нас дверцей холодильника, сообщил Джан.

— Бродяга, — сказал я. — Ты можешь перенести нас к морю? Без адреса, просто к морю. Подальше от города. Чтобы никаких соседей.

— Это приказ?

— Да.

— Выполняю.

Раздался знакомый лязг. Что-то заскрежетало, сдвинулось, отстыковалось. Хорошо, что я не видел происходящего за окном — от многомерной мути, в которой перемещался домоморф, мне становилось не по себе.

Спустя несколько мгновений Бродяга произнёс:

— Мы на месте.

— А что с коммуникациями? — поинтересовался я.

— Их нет, — ответил домоморф. — Мы же на берегу.

Логично.

На всех этажах погасло и вспыхнуло электричество.

— А свет откуда? — я заподозрил неладное.

— Пришлось создать дизельный генератор, — пояснил домоморф. — Вместе с топливом.

Уже кое-что.

Хоть продукты в холодильнике не испортятся.

— Какие ещё генераторы? — Джан выбралась с кухни вместе со своим рюкзаком. — Ты на улицу посмотри.

Я распахнул настежь дверь.

И впервые с момента своей смерти почувствовал себя живым. На меня обрушились звёзды, шорох волн на галечном пляже, запах соли и ощущение сказки. Справа высился мыс, а на нём — воткнутый в небо палец маяка. Слева береговая линия изгибалась — там горели огни променада, светились окна гостиниц и пансионатов. Вращалось колесо обозрения, доносилась музыка...