Хорошо хоть занятия проводили с использованием учебных ЭВМ «Агат»*****. На которых нас предполагалось обучать и работе с графическими программами «Маляр» и «Муравей» — прям каменный век и тёмные джунгли. Но на этом ужас не заканчивался. После того, как нас, десятиклассников, обучат работе на «Агате», в одиннадцатом классе нас начнут обучать работе на компьютере «УК НЦ»****** и новому языку «Рапира»*******. Насколько я знал из будущего, это всё мертвые языки, и их изучение ничего владельцам не даст, за исключением навыка работы на клавиатуре. Но куда деваться с этой подводной лодки?

…..

16 октября у нас дома собрались почти все подружки бабули, что бы посмотреть на цветном телевизоре первую серию сериала «Рабыня Изаура», разрекламированную мной. Бабкам так понравилось, что под чаёк, сушки и яблочное повидло, вся эта гоп-компания собиралась у нас все пять вечеров трансляции сериала. А мы с Сидоровой смотрели у меня. И не только смотрели.

Появление в расписании телевидения этого сериала напомнило мне, что в Ленинградской области в мое время, в конце года, ввели талоны на мыло и стиральный порошок. И если порошком мы запаслись надолго, то мыло можно было бы и прикупить. А то у бабушки, всего два куска «банного» в запасе. Не откладывая это в долгий ящик, я приобрёл и хозяйственного, и туалетного мыла. Правда без особого фанатизма. Этот дефицит всё равно временный, на четыре года максимум, а потом всё будет — лишь бы деньги были.

В конце октября несколько семи-восьмиклассников из наших дворов обнесли склад с медицинским оборудованием, расположенный на территории «Сельхозтехники». Буквально через несколько дней их всех уже допрашивали в детской комнате милиции и проводили сбор похищенного ими.

Эти недоумки прятали украденные ими инструменты и аппараты в технологические ниши в подъездах и за защитные пластины батарей отопления. Я когда узнал об этом, то решил на всякий случай проверить подобные места в нашем подъезде. И почти сразу нашёл два болгарских тонометра в картонных пачках и пенал с болгарским же фонендоскопом.

Сдавать найденное милиции я и не подумал. Такие приборы, которые сейчас называются сфигмоманометрами, пригодятся и в нашей семье. Тем более у бабули уже начинаются проблемы с давлением, она время от времени жалуется на мигрени. Перепрятал вне нашего дома среди туристического снаряжения во дворце пионеров, подожду пока уляжется шумиха вокруг происшествия и тогда принесу домой.

Шумиха утихла очень быстро, виновными в краже не признали никого, так как не смогли найти хозяина склада. Всё найденное было передано в городскую и районную больницы, что очень повысило качество работы этих учреждений.

…..

Утром 7 декабря, на уроке географии неожиданно задребезжали двойные вставки стёкол в окнах, а одно из них выпало и разбилось. И меня, как громом среди ясного неба, шарахнуло воспоминанием про Спитакское землетрясение. Вот честно, пытался хоть что-то вспомнить про него и так и не смог. А тут бац — разбитое стекло, и в мозгу горит дата 7 декабря 1988 года. Вечером в новостях западные радиостанции подтвердили сильное землетрясение в Армении. А советское телевидение об этом сообщило на следующее утро.

…..

Весь декабрь мы с Олькой готовились к поездке в Москву. Собирали разрешения родителей с мелких, составляли списки вещей и продуктов в поезд. С нами ехала в качестве официального руководителя сама директор дворца пионеров.

Бабуля опять начала причитать, что я её одну бросаю, а потом как-то быстро изменила своё мнение об нашей поездке. Видимо уже стала тоже списки формировать, гостей на новый год.

Стартовали мы после обеда, 31 декабря с железнодорожного вокзала Ростова-на-Дону, на местном фирменном поезде «Тихий Дон». Как и в прошлые наши поездки, у нас были купейные места.

Разместили девчонок и мальчишек, разместились сами, накрыли столы тем, что взяли в дорогу, и начали праздновать приближающийся Новый год под музыку из купейных динамиков. В какой-то момент, начавшая играть музыка, показалось мне знакомой, и я прибавив громкости, с удивлением узнал голос Юры Шатунова:

Белые розы, белые розы,

Беззащитны шипы.

Что с ними сделал снег и морозы,

Лёд витрин голубых?

Люди украсят вами свой праздник

Лишь на несколько дней

И оставляют вас умирать

На белом холодном окне.

А люди уносят вас домой, и вечером поздним

Пусть праздничный свет наполнит вмиг все окна дворов.

Кто выдумал вас растить зимой, о белые розы,

И в мир уводить жестоких вьюг, холодных ветров?

Кто выдумал вас растить зимой, о белые розы,

И в мир уводить жестоких вьюг, холодных ветров?

Учебно-производственный комбинат (УПК)* — организация, обеспечивающая старшеклассникам начальную профессиональную трудовую подготовку.

Мировая художественная культура (МХК)** — в советском образовании учебный предмет в школе, изучающий основы художественной культуры. Решением Министерства Просвещения РСФСР с 1977 года курс МХК преподавался как экспериментальный вариант обязательного предмета в старших классах общеобразовательной школы, а с 1988 года — уже как обязательный учебный предмет в старших классах общеобразовательной школы.

Фалеристика*** — наука, с середины 1970-х годов окончательно выделившаяся из нумизматики, занимающаяся изучением истории орденов, медалей, значков, настольных медалей и плакеток, жетонов, фрачных миниатюр, наградных документов, а также любых нагрудных знаков.

«Робик»**** — учебный язык программирования, созданный в СССР для обучения основам программирования школьников младших классов (8—11 лет). Язык был разработан в 1975 году, а затем доработан для включения в систему программного обеспечения «Школьница» для компьютера «Агат».

«Агат»***** — первый советский серийный персональный 8-разрядный компьютер. Разработан в 1981–1983 годах.

«Электроника МС 0511» («УК НЦ»)****** — персональная микроЭВМ, советский учебный компьютер (УК), разработанный для учебных классов.

«Рапира» (акроним от расширенный адаптированный поплан-интерпретатор, редактор, архив)******* — учебный процедурный язык программирования, разработанный в 1978–1979 годах в СССР в качестве средства перехода от более простых языков (в частности, учебного языка Робик) к языкам высокого уровня Сетл и Поплан.

Не откладывая в долгий ящик, сразу после песни отправился к проводникам и узнал что у них можно купить кассету с записями новой группы «Ласковый май». Купил сразу парочку. Дороговато кстати, пятнадцать рублей за кассету МК-60-5 подписанную просто шариковой ручкой — Первый альбом группы «Ласковый май» февраль 1988 год г. Оренбург. Мне сразу вспомнились рассказ Шатунова в какой-то передачи в будущем, где он говорил про вот такой способ рекламы, через продажу кассет. Раритет однако мне попался. Сразу после выступления Горбачёва и боя курантов, подарил вторую кассету Сидоровой поздравив её с наступившим 1989 годом.

…..

Приехали мы в Москву первого января в восемь утра. По какой-то необъяснённой нам технической причине, поезд пришёл не на Казанский вокзал, где нас должен был ждать автобус, а на Павелецкий.

Людмила Михайловна, пыталась куда-то дозвониться с телефона-автомата, пока мы с Сидоровой охраняли пытающуюся расползтись группу. Но, видимо, её попытки не увенчались успехом. К нам она вернулась грустной и задумчивой.

— Никто не берёт трубку, — как бы оправдываясь, сказала она нам.

— Хм. Утром первого января оно и не удивительно. А куда нам ехать-то надо?

— Улица Волочаевская, дом тридцать восемь, — прочла она с какого-то документа.

А адрес-то мне знаком…

— Людмила Михайловна, это не республиканский центр туризма и экскурсий случаем?

— Да. Он. Ты знаешь как туда добраться? — с надеждой во взгляде спросила она.

Я вытащил маленький календарик со схемой московского метрополитена, который на всякий случай прихватил в поезде. Город и метро я знал посредственно. Несколько раз приходилось приезжать в тот самый центр детского туризма в девяностых годах на курсы повышения квалификации. Правда, я приезжал с другой стороны и на Ленинградский вокзал. Но в предполагаемой мной схеме движения это практически ничего не меняло, станция метро Таганская тоже для меня была узлом пересадки.