– Вам кажется?

– Мы с вами остались одни, мисс Зубная Фея. Это так волнительно!

Зубная Фея бросила пару быстрых взглядов по сторонам – по вестибюлю больше никто не носился: автоматоны и снеговики лежали на полу, обездвиженные. Механоиды скрипели суставами в тщетных попытках подняться. Снеговики и вовсе не шевелились, словно все, как один, решили вдруг прилечь поспать. У выхода из банка, как и прежде, ютились безнадеги, до смерти перепуганные устроенным побоищем. Из трубоходов больше никто не появлялся… Зубная Фея и сама не заметила, как схватка закончилась.

Шел снег. Зубная Фея держала «москит» в руке, нацелив его в лицо злодейки, которая, как ни странно, выглядела, словно маленькая девочка, оказавшаяся на карнавале: она была в восторге и, видимо, не до конца понимала, что происходит. Судя по выражению ее лица, Зои Гримм считала, что все это какая-то игра.

Злодейка внезапно сморщила лоб и поджала губки.

– Ну вот, я все забыла! Никак не вспомню… Начало совсем вылетело из головы!

– Что? Начало?

Мисс Гримм посмотрела на нее осуждающе, мол, Зубная Фея должна была сразу же понять, о чем речь.

– Ну, монолога же! Злодейского!

– Прошу вас, давайте только без монологов!

– Но это же традиция!

– С чего вы взяли?

– Прочитала в «Сплетне».

– Не стоит верить всему, что там пишут, – сказала Зубная Фея. – К тому же это устаревшая традиция, еще из тех времен, когда по городу разгуливали злодеи «Золотого Века». Неужели вы не понимаете, что все эти монологи, когда злодей начинает свою проникновенную патетичную речь, а все кругом замирают, внемля каждому его слову, вместо того, чтобы просто пристрелить, это…

– Великолепно?

– Я хотела сказать «бред» и очень театрально. Но мы с вами не в пьесе, мисс Гримм. Мы сейчас в реальном мире, и если вы попытаетесь выкинуть еще какой-нибудь фокус, я буду вынуждена сделать вам очень больно. А я этого не хочу.

– Нет, хотите…

Зубная Фея глядела на нее, не моргая.

– Я знаю, что вами движет, – сказала она. – Вы думали, это абсурдное ограбление что-то исправит? Думали, что месть заполнит пустоту внутри? Что вы этим кого-то накажете?

Зои Гримм простодушно кивнула.

– Именно так я и думала!

– Вы же на самом деле не злодейка, мисс Гримм. Вы не такая, как ваши родственники… и, вероятно, не хотите, чтобы ваша прабабушка вдруг начала вами гордиться.

Зои Гримм прищурилась.

– Кажется, Зубная Фея пролезла в щель и разнюхала про мою семейку – этого стоило ожидать! Надеюсь, вы у меня дома не сильно натоптали – там, знаете ли, идеальный порядок!

Веселость Зои Гримм начала утомлять Зубную Фею.

– Это не шутки, мисс Гримм. Однажды я столкнулась с тем, кто считал себя злодеем, хотя таковым не являлся. Он тоже бросил мне вызов.

– И что с ним стало?

– Бедный мистер Грызлобич сейчас в «Эрринхауз». Я изредка его навещаю. Мне не хотелось бы навещать там еще и вас…

– Я скорее умру, чем отправлюсь в лечебницу для душевнобольных! – прошипела Зои. – Я не душевнобольная!

– Пилюли, которые вы принимаете, и ваши действия говорят об обратном, – заметила собеседница. – Оглядитесь! Посмотрите, что вы натворили!

– Вы говорите, как мой милый доктор! – сказала мисс Гримм. – У вас с ним много общего. Вы тоже зануда, мисс Фея!

Зои поменяла ноги и рассеянно принялась крутить в пальцах помпон пелерины.

– Но вы хорошая… очень хорошая, – добавила она. – Вы мне нравитесь, вы похожи на меня, и мы могли бы даже подружиться.

– При иных обстоятельствах?

– При иных обстоятельствах. И я была бы рада, если бы вы изредка посещали меня в «Эрринхауз», что маловероятно, ведь меня там не будет, или приходили ко мне на могилу, когда меня убьют, что более вероятно.

– Я не допущу, чтобы вас убили…

– Прошу вас, дорогая Зубная Фея, вы полагаете, что Ригсберги выпустят меня из своих лап? А мистер Пибоди! Что ждет его?! Вы подумали о его бедных детках-снеговичках?!

– Мисс Гримм, прошу вас…

Зои пару раз стукнула пальцем по клавишам стоявшей на столе пишущей машинки.

– Как вы себе видите то, что будет дальше? – спросила она. – Защиту банка отключат, и вы выведете меня наружу в кандалах, где меня будут ждать ваши дружки-констебли? Которые, в свою очередь, передадут меня судье Сомму, и потом будет честный суд, и доктор сообщит, что я безумна, а потом меня отправят в лечебницу для душевнобольных? Или меня попросту заточат в Хайд? Вы явно не задумываетесь о том, что происходит с теми, кого вы хватаете и передаете в руки полиции, ведь так?

– Я, как вы выразились, хватаю только мразей.

– Я – не мразь!

– Я знаю…

Зои Гримм спросила:

– Что со мной будет? Молчите? Я так и думала. – Она покачала головой. – Ох, милая моя, дорогая мисс Фея. Вам кажется, что вы победили. Что загнали меня в угол, но вы даже представить себе не можете, что именно здесь происходит. Вовсе не я ваш враг.

– Ваша тетушка Гертруда из Льотомна, – сказала Зубная Фея. – Что с ней будет, если она узнает, как ее любимая племянница…

Лицо Зои Гримм исказилось от гнева.

– Не смейте! Не говорите о моей тетушке!

– Она очень за вас переживает. Прошу вас, будьте благоразумной… хотя бы ради нее!

– Я сказала: не смейте!

Зои Гримм рванула рукой в сторону Зубной Феи и что-то швырнула ей в лицо. Мстительницу окутало облако темно-зеленого порошка.

Зубная Фея застыла. Зои Гримм даже закусила губу, в нетерпении ожидая эффекта.

– На что вы рассчитывали, мисс Гримм? – раздраженно спросила Зубная Фея. Она стерла с лица и маски порошок и покачала головой.

– Вы должны были затрястись в судорогах, а еще должны были появиться пена на губах и искры из глаза. Ну хотя бы обморок! Давайте же! Ну же! – Зои Гримм уставилась на Зубную Фею, выискивая любые симптомы того, что порошок подействовал, но та была лишь заметно раздосадована.

– Что это вообще такое?

– Яд от зубных фей. Старый семейный рецепт. Я знала, что мы с вами столкнемся, и запаслась – ради этого пришлось лезть в чулан. Ну почему же яд не подействовал?!

– Может быть, потому, что я не фея? К слову, фей не существует, мисс Гримм, – это сказки для детей.

– Странно слышать это от вас! И они существуют! Я однажды самолично…

– Да-да. Поймали зубную фею и посадили ее в банку. Вы уже говорили и…

Голова вдруг закружилась. Лицо Зои Гримм будто бы начало течь. Вестибюль утратил четкость очертаний, а потом все кругом, напротив, стало резким до боли в глазах.

В воздухе все еще висел зеленоватый порошок, медленно оседая на плечи Зубной Феи.

«Москит» в ее руке дрогнул.

Зои Гримм широко улыбнулась.

– Я отдам вам то, за чем вы пришли, – сказала злодейка. – Но только, если вы дадите мне за каждый выпавший зуб по монетке… Это будет честная сделка, не так ли? А вы что думаете, мистер Супмарк?!

Она скосила взгляд, и Зубная Фея повернула голову.

Мстительница вздрогнула.

У основания лестницы стояло громадное сгорбленное существо в багровой шубе до самого пола. С шубы свисали ржавые цепи и большие бронзовые бубенцы. Меховая оторочка глубокого капюшона некогда была белой, но теперь бурела от копоти, а из самого капюшона через две дыры торчали длинные кривые рога.

Глаза монстра горели тяжелым рыжим пламенем, подсвечивая нечеловеческое лицо: узкое, скуластое и сморщенное, с треугольной бородой и оскаленной пастью, полной длинных клыков.

Полли мгновенно поняла, кого видит. И ее охватил ужас.

– Крампус…

Монстр зарычал, и в этом рыке Зубной Фее послышался хруст древних сосен на морозе. А затем монстр прыгнул.

Зубная Фея отпрянула, но мстительный дух зимы был очень быстр. Она и глазом моргнуть не успела, как Крампус оказался рядом.

Одним стремительным движением он набросил на нее, словно чехол, большущий бордовый мешок. Подхватил мешок за ворот, Крампус с легкостью закинул его себе на плечо.

– Я выплатил долг, – сказал он, глянув на Зои Гримм.