— Познакомься, это Инна — супруга моего отца. — к нам навстречу вышла белокурая женщина лет 50-ти приятной наружности и средней комплекции. Она широко улыбнулась и пригласила к столу.

В столовой помимо неё и отца я увидела Максима и Катю. Вот уж кого не ожидала встретить. Девушка сидела вальяжно оперевшись на спинку кресла. Было заметно, что она чувствует себя здесь как дома. Инна проводила нас к столу, прислуга тот час же стала перемещаться для того, чтобы подать порционные блюда.

— Как вам первые дни в столице, Марианна? — Юрий Селиванцев решил доброжелательно начать со мной беседу, намазывая паштет себе на тост.

— Я ещё не успела все посмотреть, но первое впечатление хорошее. — пока я говорила, видела, как несколько пар глаз пристально изучают меня, отрываясь от ароматных блюд.

— Ну конечно, уж лучше, чем в твоём ауле. Не так ли? — Катя ехидно сощурилась и была горда собой, что сумела так быстро подколоть меня.

— Катерина, твой цыпленок остывает. — сидевший возле меня Стас решил встать на защиту. — Марианна родом из прекрасных мест, там красиво и живописно. Да, и экология в разы лучше...и люди добрее. Отец там был. Да, пап?

— Да, действительно красиво. — отец задумчиво рассматривал нашу пару. — Как ваши родители, Марианна, отнеслись к столь раннему браку и отъезду?

— Они одобрили наш брак и благословили. — я начинала понимать, что отец Стаса не знает подробностей нашего скорополительного брака.

— Благословили? Сейчас где-то ещё благословляют? — Катя фыркнула и засмеялась так, что мне хотелось встать с места и ринуться на неё.

— Ну это прекрасно. — Инна сделала вид, что не заметила ехидства блондинки и поспешила сменить тему. — Вы учитесь или работаете?

Я не знала, что ответить на этот вопрос. Чувствуя как румянец заливает щеки, мне все труднее было подобрать ответ, который устроил бы всех.

— Марианна собирается пойти учиться. — Стас снова помогал мне выйти из трудной ситуации, делая вид, что все в полном порядке. — А насчёт работы... моей жене нет надобности её искать, тем более Марианна только приехала в новый город.

Я с благодарностью посмотрела на Станислава. Было приятно, что он так рьяно помогает мне в общении с семьёй. Муж сидел и продолжал есть, как ни в чем не бывало. По его внешнему виду было совершенно не понятно, что происходит у него внутри.

— И куда, если не секрет, вы собираетесь поступать? — отец Стаса заинтересованно посмотрел на меня.

— Я пока ещё не определилась. — понимая, что падая в пропасть лжи, я была вынуждена врать.

— Марианне нравится творчество, рисование. Возможно, есть смысл продолжить это дело более профессионально. — Стас повернулся ко мне. — Я видел твои наброски на холсте, мне понравилось.

Я была удивлена такому решению и тому, что он успел посмотреть начало моей работы.

— О, да у нас теперь есть своя художница. — ехидство Кати просачивалось через всю атмосферу семейного обеда. — Не знала, Стас, что тебя так потянуло в творчество...

— Видно, ты многое про меня не знаешь. — мужчина рассмеялся своим бархатистым мягким смехом, запрокинув голову и откинувшись на мягкую обшивку спинки.

— Вы совсем замучили Марианну, она даже не притронулась к обеду. — в разговор вступил Максим. — Катюш, надо быть гостеприимнее к людям. Человек приехал издалека, дайте время на адаптацию. А то твоя супруга испугается, Стас, такого напора семьи.

— Я уже вчера говорил Станиславу, что раз уж он женился, то надо внимательнее относится к жене. — отец многозначительно посмотрел в сторону сына, давая понять всем своим видом, что не в восторге от этого брака.

Оставшуюся часть обеда мужчины обсуждали дела, а я молча ковыряла вилкой в остывшем цыпленке. Считая минуты до окончания этого затянувшегося дня, я молила Бога, чтобы побыстрее уехать из этого дома, где все было чуждо. Наконец, мои молитвы были услышаны. Обед подошёл к концу и Станислав поспешил распрощаться с семьёй, уводя меня под руку.

На прощание отец с Инной вежливо пожелали счастья молодожёнам и непременно повторить этот обед. Максим ретировался к своему авто, а Катя как будто полноправный член семьи, осталась в доме родителей Станислава.

Уезжая, мне было все равно на мнение блондинки. Я мечтала о спокойствии и понимании. Мне не хватало бескрайних просторов родных мест, где я чувствовала себя свободно. Стас сидел на переднем сидении в задумчивости. Я видела его затылок и чувствовала напряжение. Он не был похож на человека, который зависим от общественного мнения. Но в данном случае, речь шла о его семье. И несмотря на всю любезность, с которой они меня принимали, было стойкое ощущение, что они категорически против этого неравного брака.

Москвич снова не остался дома. Отвезя меня домой, он быстро переоделся и уехал, объясняя это "важными делами". Так продолжалось несколько дней, мы почти не виделись.

Мне надоело быть все время наедине со своими мыслями, которые терзали голову. Галина рассказала, что в километре от дома находится частная конюшня, которая принадлежит семье Селиванцевых. Я стала наведываться в это удивительное место, где всем заправлял добрый поседевший конюх Сергей. Мы сразу нашли общий язык — это любовь к лошадям. В родных местах мне приходилось сделать вороных и я питала неистовую слабость к их силе, грации и мощи.

Герман сначала отнёсся ко мне настороженно, но видя мою любовь к лошадям сдобрился. Конюх даже выделил мне в личное подчинение смиренную белую кобылку Грету. Каждый день я стала ходить пешком до конюшни и подкармливать мою любимицу. Потом в наш ежедневный ритуал вошли быстрые поездки верхом. Грета наслаждалась свободой не меньше меня. В эти моменты я забывала о всех проблемах, окружающих меня.

С утра погода порадовала спадающими осенним листочками с деревьев и ласковым солнцем, которое пробивалось сквозь занавески. Позавтракав, я побежала наверх, чтобы надеть удобные тёмные брюки и свитер. Уложив волосы в высокий хвост, вышла на улицу и поставила лицо солнцу. Да, сегодня погода радовала. Поездка с Гретой будет просто чудесной.

Лошадь уже узнавала меня при одном только виде. У неё был похожий на мой характер — спокойная, уравновешенная, но местами строптивая. Быстро оседлав Грету, я поскакал к ручью. Там мы обнаружили поляну, где животное могло отдохнуть после забега. В этот раз Грета тоже наслаждалась прекрасной погодой и лёгким дуновением ветерка. Я решила побольше времени провести сегодня с любимым животным и мы медленно побрели вдоль ручья.

Солнечные лучи застилали взгляд, вдаль было трудно смотреть. Но это не помешало мне увидеть быстро приближающееся пятно. Это был всадник. Это был Стас.

Уже приближаясь к нам, мужчина натянул повод я и лошадь пошла медленной рысью.

— Я только что узнал, что оказывается моя жена каждый день ездит на лошадях. — поровнявшись со мной, он тоже натянул поводья. Лицо его было суровым, а взгляд метал молнии. — Марианна, ты хоть понимаешь, что ты не можешь вот так молча уезжать. Ты моя жена, и я должен знать, где ты и с кем ты!

— Я — жена, но не пленница! — в ответ на повышенный тон Стаса я перешла в наступление. Спешившись с коня и подвязав к дереву, мне было легче обороняться.

— Я должен быть в курсе твоих дел! — Стас тоже слез со своего красивого коня цвета вороного крыла. — Это нужно для твоей же безопасности.

— Как удобно. Ты посадил меня в четыре стены, как в золотую клетку. — слова лились словно поток реки, я говорила все, что наболело у меня внутри.

— Это вовсе не так. — москвич сменил тон на более тихий и привычный для него. — Ты очень сексуальная, когда злишься.

Вот так одной фразой он обескуражил меня и поставил в тупик. Но я решила не быть наивной дурочкой и перейти в наступление. Ведь Селиванцев-младший точно не ожидает такого от меня.

— Не стоит менять тему! — я гордо вскинула подбородок и убрала выбившуюся из хвоста прядь волос. — И уж раз ты сам затронул тему нашего брака и контроля надо мной, так не хочешь ли ты ответить, где пропадает вечно мой муж?