Рем присмотрелся к тексту, набранному мелким типографским шрифтом чуть ниже.
«Кондотьер Децим Тиберий Аркан приглашает ветеранов и новобранцев в ряды личной наемной бригады! Давно мечтал обучиться военному делу, повидать мир, заработать денег и стать крутым парнем? Тебе к нам! Вербовочный пункт в Аскероне — в таверне „Три корочки хлеба“, бригада базируется в замке Ларкеро, что недалеко от Тарваля».
Замок Ларкеро? У Децима появился собственный замок? Это было интересной новостью. Бригада наемников младшего Аркана не удивила — к этому всё шло, учитывая природные склонности его старшего братца. А вот замок..
Неожиданно над самым ухом раздался голос:
— Маэстру Тиберий Аркан, я полагаю? — и не успел Рем подумать, что после этой фразы всякий раз происходило какое-то дерьмо, и обернуться, как вдруг на голову ему нахлобучили плотный мешок, цепкие руки ухватили за руки и ноги, и затащили в какое-то темное и душное помещение.
Лошадиное ржание и стук колес по брусчатке возвестили о том, что это был конный экипаж.
— Кур-рва, на том же месте, второй раз! А-а-а-а, гады, я сожгу эту чертову конюшню дотла, слышите? Дотла! — Рем вопил, пинался и вырывался в ярости, до тех пор пока его не кинули на дощатый пол и не принялись топтать ногами.
Силы были явно неравны, и вскоре он потерял сознание.
* * *
Очнуться от тянущей боли в руках и груди — это просто отвратительно. Обнаружить себя подвешенным в одних штанах на цепи в какой-то каменной каморке — настоящий кошмар. Рем с трудом открыл глаза и попытался разобраться в ситуации.
— Маэстру Аркан, приветствую вас в моем скромном жилище. Прошу прощения, что пришлось вас побеспокоить, но мне очень нужно было поговорить с вами, — прозвучал усталый, чуть с хрипотцой голос.
Тиберий повернул голову и уставился на говорившего, покачиваясь на цепи. На Аркана смотрел кряжистый чернобородый мужчина в роскошном, черном с золотом дублете и щегольских шоссах. На пальцах его сверкали золотые перстни с крупными камнями, на груди болталась массивная золотая же цепь. Сейчас у него была борода лопатой, но несколько лет назад он носил элегантную эспаньолку… Барон дю Массакр!
— Чтобы поговорить со мной, вам достаточно было прислать посыльного с приглашением. Что вы себе позволяете, барон?
Массакр почесал бороду, скрестил на груди руки и вдруг рявкнул:
— Кто-то убирает претендентов на престол! Я знаю вашу аркановскую породу! Твой папаня замечтал скипетр для младшенького сыночка? Только через мой труп!… А, черт! — Массакр понял, что сказал глупость, стукнул кулаком в каменную стену, приблизил свои налитые кровью глаза к лицу Рема и проговорил: — Тибе-е-ерий! Ну зачем тебе быть герцогом? Оставь скипетр мне. Ну пожалуйста…
Коротко замахнувшись, он резко двинул молодому Аркану кулаком под дых. Тот задохнулся и беззвучно пытался ухватить ртом воздух, постепенно все четче осознавая, что находится во власти человека, у которого явно не в порядке с головой.
В глазах дю Массакра плескалось безумие, движения были дергаными, при разговоре изо рта летела пена… Это было действительно страшно.
— Забирай скипетр себе, барон. На кой черт он мне сдался? — выдохнул, наконец, Рем. — Хочешь, я официально заявлю об этом на городской площади? Давай, освободи мне руки, дай встать на ноги — и мы поговорим по-человечески.
Массакр размахнулся и съездил Рему по зубам здоровенным кулаком. Губу парню рассекло перстнем, в голове как будто ударили в колокол.
— По-человечески? Гнида! — заорал Массакр. — Говори, какого хрена ты делаешь? Как ты убил Тарле? Кто тебя поддерживает?
Аркан повис на цепях, железные оковы впились ему в запястья. Голова гудела, из разбитой губы текла кровь, стали кровоточить еще и десны. Сплюнув красной жижей на пол, он сказал:
— Вот как тебе объяснить, что меня самого интересуют те же самые вопросы? И про Тарле, и про Тисбенда… Ну, по крайней мере, я теперь знаю что это не ты. Давай, отпусти меня — у нас последний шанс разойтись миром… Иначе… Ну, ты ведь знаешь нашу аркановскую породу, да?
— Ты мне угрожаешь? — Барон выпучил глаза. Он дернул себя за воротник, золотая пуговица отлетела, и, мелодично пробежав по полу, закатилась в щель между каменными плитами. — Йоп! Сюда!
Что значит «йоп»? Пока Рем над этим думал, в каземат вошел голый лысый мужик в одном только кожаном переднике и с саквояжем в руке.
— Мастер Тар-Малахай проведет с тобой разъяснительную работу, — злорадно сказал дю Массакр. — Йоп, ты не убей его, ладно? Я еще вас навещу…
Страшный человек кивнул и, пропустив барона, склонился над своим саквояжем, щелкая замками. У Рема потяжелело в коленях, стоять на носочках на каменном полу стало очень тяжело, а по спине пробежал неприятный холодок.
— Вас ведь Йоп зовут? — внезапно охрипшим голосом спросил Аркан.
— Меня зовут Йоп, да. Йоп Тар-Малахай, да.
Дю Массакр сделал галантный жест рукой, прощаясь, и вышел, аккуратно закрыв за собой дверь. Йоп Тар-Малахай стал доставать из своего саквояжа какие-то диковинные металлические приспособления и выкладывать их на белую тряпицу, расстеленную на полу. Рядышком он разжег жаровню, куда положил еще парочку металлических изделий.
— Эй, мастер Тар-Малахай, что вы собираетесь делать?
— Я собираюсь вас пытать, да… Чтобы вы отвечали на вопросы, да…
Холодный пот выступил на лбу и спине Аркана и он дернулся, гремя цепью.
— Так я же отвечаю на вопросы, вашу мать! Сущую правду отвечаю!
Палач покачал головой:
— Вы отвечаете не то, что хочет его милость барон, да, совсем не то…
Он был очень близко, Рем видел его лысину, плохо побритую и с красными пятнами грибка. Нужно было что-то срочно предпринимать!
Вдруг Йоп схватил из жаровни железяку и ткнул ей Рему в ногу. Раздалось ужасное шипение, каморку заполнил запах горелой плоти, Аркан разразился проклятиями и еще сильнее затряс цепь.
— КАК ТЫ УБИЛ ТАРЛЕ?!! КТО ТЕБЯ ПОДДЕРЖИВАЕТ? КАК ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ УДЕРЖАТЬ ВЛАСТЬ?!! — вдруг заорал Йоп дурным голосом.
Он, крича, очень непрофессионально наклонился к самому уху Аркана, и тот почувствовал, как у палача воняет изо рта. Этот гнилостный запах послужил катализатором, который пробудил в душе Рема волну всепоглощающей ярости, пришедшей на смену страху.
— Аххх-гр! — из его горла вырвался то ли хрип, то ли боевой клич.
Уцепившись за цепь и игнорируя больно врезавшиеся в запястья оковы, он подтянулся и врезал мастеру Тар-Малахаю коленкой по яйцам, а когда тот скрючился от боли, вцепился ему зубами в ухо. Отвратительно!
Йоп выронил орудие пытки и заверещал тонким голосом. Он попытался вырваться, и, Рем готов был поклясться, что услышал, как что-то порвалось в ухе. Аркан разжал челюсти и еще раз наподдал куда-то ногой, ушибив палец. Клацнули зубы, дав понять, что удар ногой пришелся палачу в подбородок. Йоп отскочил в сторону, споткнулся о катушку, вокруг которого был намотан конец цепи. Рем ужаснулся — ухо болталось на какой-то красной ниточке, изо рта у палача шла кровь. Он что, прикусил себе язык?
Йоп промычал что-то невразумительное и принялся стучался в дверь. Аркан изо всех сил дергал цепь, которая была протянута через кольцо, ввинченное в потолок, и заканчивалась барабаном у дверей, крепления которого, кажется, задел палач. Дверь приоткрылась, и сверкнув голой задницей, мастер Тар-Малахай скрылся за ней.
Раздирая в кровь кожу рук, Рем потянул за цепь, потом принялся раскачиваться, стараясь хоть немного ослабить натяжение — и это ему удалось. Лязгнув, катушка крутанулась, и Аркану удалось твердо встать на ноги, и опустить закованные руки на уровень пояса.
В этот самый момент в дверь ворвались два стражника в черно-золотой форме. Они, наверное, услышали лязганье цепи, и решили проверить, в чем дело. Или просто намеревались отдубасить буйного пленника. В любом случае, все не задалось с самого начала. Тиберий с силой потянул за цепь и крепление катушки — увесистая металлическая скоба — вылетела из гнезда, и прилетела в нагрудник одному из стражников, ошеломив его. Второй ткнулся ему в спину, не успев затормозить. Воспользовавшись сумятицей, Рем метнулся в сторону двери, цепью опутывая ноги воинов.
