- Это ещё что? – недоверчиво спрашивает свёкор и кривится.
- Заключение психиатрической экспертизы и прочие медицинские бумаги. Я выполнил все твои условия!
- Папа, впустите его, пожалуйста, – вмешиваюсь в их перебранку. – Пусть скажет, что хочет. Он же не успокоится, пока я его не выслушаю.
Свёкор одаривает меня неодобрительным взглядом.
- Уверена, что готова с ним разговаривать?
Киваю. Ещё бы… Я столько всего должна ему сказать и объяснить!
- Как знаешь, дочка…
Сергей переступает порог, ставит на пол яркие коробки, делает несколько быстрых шагов вперёд и неожиданно опускается на колени.
- Поля, прости меня, – шепчет. – Я не могу без тебя… Без вас с Надюшей… Я люблю тебя. Пожалуйста, давай попробуем всё исправить. Я… хожу к мозгоправу, пью таблетки. Я держу себя в руках, клянусь.
Замираю, не в силах вымолвить ни слова. Да и что сказать мужчине, который стоит передо мной на коленях? Шокированная, смотрю на него, а он всё говорит и говорит.
Это точно мне не снится?
Не сразу вникаю в смысл его слов. Сергей сказал, что любит меня? Боже…
Муж делает движение вперёд, обнимает мои ноги, утыкается лицом в живот и замирает…
Малыш, словно почувствовав отца, начинает шевелиться.
- Поля… Он… там есть? – поднимает на меня потрясённое лицо и обхватывает живот руками. – Его… спасли? – киваю. – Я не знал… Почему мне ничего не сказали? Я же… чуть не сдох…
По его щекам текут слёзы. И сердце опять разрывается… Я не хочу причинять ему боль! Неужели он мало настрадался в прошлом?
Почему нам приходится проживать это теперь?
Почему ни отец, ни Павел, которые всё знали, не посчитали нужным облегчить его муки?
- Серёжа, встань, пожалуйста, встань… – бормочу и тяну его вверх, чтобы поднялся.
Это слишком страшно – видеть мужа на коленях, совершенно противоестественно.
Наконец он поднимается и увлекает меня за собой в комнату. Нам нужно поговорить наедине. Нужно обязательно успеть обменяться прощением ещё в этом году, чтобы начать новый с чистого листа и больше не повторять ошибок, которые оба совершили.
- Прости меня, пожалуйста. Я клянусь, я не пила те таблетки. Ты можешь у Павла спросить, он знает, – шепчу на ухо, умащиваясь у мужа на коленях и прижимаясь к нему как можно крепче.
Мне так сильно не хватало его всё это долгое время!
- Почему ты мне сразу не сказала? Я как их увидел, как прочитал вашу переписку, чуть с ума не сошёл… Вернее, сошёл…
- Мне было очень страшно… И стыдно. Я виновата, что поверила ему, повелась… Он так всё правдоподобно говорил, что невозможно было не поверить! Прости меня, пожалуйста. Я не хотела тебя предавать! Я не собиралась убивать нашего ребёнка!
Реву, громко всхлипывая. Если бы слезами можно было смыть из памяти воспоминания об ужасной ошибке…
- Малыш, ты – умница… Я и сам не знаю, как поступил бы на твоём месте. Как представлю, что ты пережила, что ты чувствовала… Прости меня… Я люблю тебя, очень люблю. Не могу без тебя. Ты мне очень нужна.
Сергей целует моё мокрое лицо, волосы, уши, шею. Сильнее прижимаюсь к нему. Это так естественно – когда он близко, когда мы вместе.
- И я… Я тоже тебя люблю. И не могу. Не уходи, пожалуйста. Не уходи, ладно? Или забери меня с собой. Мы с Надюшей неприхотливые, нам много не надо. Я уже не могу тут без тебя…
Я так сильно боюсь, что он опять исчезнет, и мне снова придётся спать одной на этой большой холодной кровати…
Сергей гладит мой живот. Малыш затаился и не шевелится – блаженствует, чувствуя близость отца.
- Боже, я так счастлив! Это самый лучший подарок на Новый год. Я даже мечтать не мог… Полечка, девочка моя любимая. Я, конечно, не оставлю тебя. Мы обязательно что-то придумаем. Теперь уж точно не оставлю, ни за что…
- Прости меня, что слушала твоего отца. Но мне было так страшно и так плохо. А они с Павлом как сговорились. И ты когда-то сказал, чтобы я делала всё, как он говорит.
- Малыш, всё правильно, всё правильно ты делала. Батя плохого тебе не сделает. Я теперь понимаю, почему он меня не подпускал к тебе. Конечно, он прав был. Так нужно было… Не надо тебе лишний раз нервничать.
- Мне без тебя так плохо было… – никакой силой меня теперь от мужа не отлепить. Лимит на жизнь порознь давно исчерпан.
- А что врачи говорят? – спрашивает обеспокоенно.
- Говорят, что будет мальчик, богатырь, – улыбаюсь сквозь слёзы.
- Мальчик? Это чудесно… Это замечательно, что мальчик! – снова целует меня.
Я так счастлива… Кажется, целую вечность ждала нашей встречи.
- Эй, молодёжь, – стучит нам Мирослав Данилович. – Вы так Новый год пропустите!
- Идём. Не будем обижать твоего отца, – шепчу.
Очень не хочется выбираться из тёплого и уютного кокона объятий мужа. В моём представлении сейчас самая лучшая встреча Нового года – у него на руках, крепко прижимаясь, обнимая и целуя. Что может быть радостнее, романтичнее и нежнее? А поесть можно когда-нибудь потом…
Я наконец успокаиваюсь. Не проходящее беспокойство последнего месяца понемногу отпускает. С Серёжей я чувствую себя в полной безопасности. Разговоры о том, что он может причинить мне вред, представляются несусветной глупостью. События в больнице кажутся чем-то давно прошедшим и почти ненастоящим.
Главное – муж рядом. И сказал, что любит меня, что я ему нужна!
Внутри всё поёт. Я счастлива. И боюсь только одного – что как в сказке, пробьют часы, и ему придётся от меня уйти. Не знаю, что нас с ним ждёт за дверью комнаты, что задумал его отец…
- Да, времени совсем не осталось, – соглашается муж, нехотя поднимается и аккуратно ставит меня на пол.
Продолжаю висеть на нём. Невозможно разжать объятия!
Целуемся. Сейчас, после долгой разлуки, всё воспринимается иначе, намного острее, чем раньше. Напористые касания губ, влажные игры языками, одно дыхание на двоих.
- Малыш, нужно идти, – напоминает муж.
Мы наконец отлипаем друг от друга и выходим из комнаты. Держусь за его руку, словно боюсь упасть. Не верится, что я прожила больше месяца без его горячей ладони…
- Пять минут! – недовольно ворчит свёкор, но сквозь напускную сердитость я замечаю улыбку.
На экране выступает президент. Звук приглушён, но и так понятно, о чём он говорит: что уходящий год был тяжёлым, но мы были молодцы, и новый непременно будет лучше. Как будто не очевидно, что чем дальше от войны, тем все мы – счастливее!
- Давайте быстренько проводим этот год, – суетится Сергей, наполняя бокалы.
Я будто подсознательно чувствовала, что он придёт и будет с нами, приготовила его любимые блюда.
- Этот год для всех нас был… непростой. Но он подарил мне семью, – муж поворачивается и смотрит на меня неотрывно. – И хоть вы с Надюшей появились в моей жизни раньше, по-настоящему неотъемлемой частью меня ты стала именно в этом году. И я очень благодарен судьбе за это.
Пока он говорит, на экране начинается отсчёт секунд. Едва успеваю опустошить свой бокал с апельсиновым соком, к которому пристрастилась в последнее время, как муж наполняет его снова, чтобы выпить за наступивший год.
Мы сидим несколько часов. По телевизору, как обычно, крутят какое-то глупое шоу. Мы говорим обо всём. Немного о делах, немного о Надюше, немного о чём-то отвлечённом и, конечно, о планах.
Поначалу атмосфера довольно натянутая. Я никак не могу понять настроения свёкра. Но постепенно он расслабляется, начинает улыбаться, и становится легче.
Всё это время держу под столом Сергея за руку. Не отпускаю, словно боюсь, что он исчезнет. Мне как воздух необходимы наши касания. Другой рукой он меня обнимает и согревает.
Как тяжело и болезненно заканчивался прошлый год и как обнадёживающе начинается новый.
- Ты зеваешь, тебе пора спать, – как обычно, своим командным тоном заявляет муж.
От его слабости и уязвимости не осталось и следа, он снова прежний. Таким он мне больше нравится – сильным, уверенным и даже жёстким. Рядом с ним не нужно изображать из себя всемогущего терминатора и можно оставаться собой. Даже самая независимая женщина должна иметь мужчину, за которого ей комфортно прятаться. А иначе зачем существуют любовь и семья?
