На счет занятий тоже оказалось интересно: первые две недели мы будем посещать профильные курсы разных отделений, потом распределимся по направлениям. Это в нашем институте один факультет ДПИ, и внутри него всё, что есть, впихивают в наши головы, а тут можно самостоятельно составить себе учебный план из понравившихся пар. А выбирать было из чего: от художника манги до курса дизайна пространства и боевых искусств. Мне дали список, и я пожалела, что не Гермиона Грейнджер, с её маховиком времени. Хотелось всё, ну или почти всё. Авторитетно решила, что мастером света в театре кабуки мне точно не быть. Но текстильный курс заметила сразу.

Я поблагодарила куратора за науку и поклонилась уже хорошим таким полным поклоном.

Позже вечером я сидела и настраивала свои новенькие гаджеты. Вместо сим-карты пришлось купить полноценный телефон. Оказалось, что какая-то несовместимость систем. «Обрадованная» незапланированной покупкой, собралась было уходить из магазина, как заметила у продавца крайне интересную вещь: планшет с выходом в сеть. Застыла в изумлении. Наверное, так смотрел бы кроманьонец на спички. Расспросив о функционале, приобрела игрушку. Тем же вечером я похвасталась Гене покупкой. Естественно, меня тут же расспросили про модель, операционку и совместимость с ПК. Получив ответы, друг скинул мне ссылку и короткое сообщение «Привет». Я уже там». Прошла и обомлела. Передо мной была самая настоящая социальная сеть. Зарегистрировалась, добавила фото, музыку, проверила наличие сообществ. Разослала ссылку друзьям и одногруппникам, а после совершенно «случайно» бросила не выключенный планшет на кровать и вышла из спальни по каким-то очень важным делам, оставив двух моих соседок и их безмерное любопытство наедине с моими персональными данными. Через месяц большая часть студентов Университета народных промыслов была зарегистрирована в Генкином «Привете».

Дни потянулись за днями. Учеба была интересная, хоть мне и приходилось записывать лекции на диктофон, а потом сидеть и разбираться со значением слов. Все же разговорный английский – это одно, а образовательная лексика – совсем другое. Из базовых курсов, помимо текстиля, я выбрала дизайн в сфере моды, покраску тканей, а также сохранение культурного наследия.

И все бы было хорошо да спокойно в моей жизни, если бы не ночные кошмары. С пугающим постоянством мне снилось, что я бегу, опаздываю, не успеваю. Визг тормозов, скрежет металла и Сашин вопрос «Доигралась в бога?» После такого заснуть было просто невозможно. Чтобы отогнать страх, я начинала размышлять, прокручивая в голове ключевые моменты нашего двухгодичного знакомства.

Просто факты и выводы. Моя вина в том, что я за два года так и не раскрылась, не доверилась любимому человеку, не смогла быть с ним откровенной. А надо было? По-хорошему да, однако были серьезные опасения, что после моего признания я, в лучшем случае, останусь одна, а в худшем, – меня или в дурдом определят, или в аналог Сколково запрут. Почему-то после приколов с наркотестом, сомнений на этот счет не было. Можно сколько угодно пережевывать тот случай и гадать, кто в нулевой точке проблемы виноват: я со своими тайнами или Саша с профдеформацией? Правильный ответ – оба. А дальше всё только усугубилось. Из моей просьбы об отсрочке он услышал только про жизни людей и за год накрутил себя так, что взрыв оказался очевидным результатом. Я же, умная Маша, не смогла правильных слов подобрать, ляпнула, не подумавши, решила, что намекать, готовить потихоньку, нет бы, прокрутить разговор и понять очевидное. Итог – обвинение в соучастии. И даже если он потом остынет и разберется: могла ли я знать об убийстве заранее или нет, недоверие никуда не денется. Оно как споры ядовитых грибов. Стоит один раз проникнуть в душу, и изжить их будет практически невозможно. Толку, что не мной они занесены. Я создала климат для их селекции. Поэтому если винить, то двоих. Отработали в связке. Но вот какие выводы следует сделать из ситуации? Вопрос. Всем вопросом вопрос, и «сорок два» на него, увы, не ответишь, как бы ни хотелось. Делать-то что? Не сходиться близко с мужчинами? Глупость. Рано или поздно черная дыра в сердце под именем Александр Лушер затянется, и надо будет пытаться строить отношения заново.

От озвученной мысли стало гадко. Представила, что меня целует какой-то другой мужчина, от омерзения передернуло. Ладно. Понятно, что рано. Но все равно надо понять на будущее: скрывать о себе правду получше или, напротив, рассказать все сразу?

Несколько раз порывалась написать Саше аське, постоянно удаляя вымученное сообщение. Надо иметь хоть минимальную гордость. Я предлагала поговорить, просила меня выслушать. Логично, что следующие шаги навстречу должны быть от него. Если это еще имеет хоть какой-то смысл…

Повторяющиеся мерзкие, тяжелые сны приучили к ранним подъемам. Я стала много гулять, изучать город: его улочки, кварталы, небоскребы, рынки, пагоды и многочисленные сады. Удивительно, как могут гармонично сочетаться каменные джунгли с природной эстетикой. Полюбила рисовать, открыв для себя пастель. Яркая, сочная, словно созданная из чистого цвета, она ложилась на бумагу мягкими, бархатными штрихами. Сад камней, цветущая сакура, зеленеющие узловатые клёны, святилища на берегу искусственных водоемов – всё это не могло оставить равнодушным. Мое сердце, так и не успевшее нарастить бронированный панцирь, впитывало красоту этих мест, и звенящая тоска постепенно превращалась в тихую грусть…

Я часто общалась с сестрой, родителями, друзьями. Сократить расстояние помог Гена. В один из вечеров он скинул мне ссылку на программу и лаконичное: «Установи, адаптировал под твой планшет».

– Генка! Ты волшебник!!! – визжала я, любуясь на своего друга через видео-звонок. – У тебя получилось! Круто!!!

Парень довольно сощурился, моя похвала была ему приятна.

– Рад тебя видеть, Лиска, кидай ссылку друзьям и общайся, – мягко, по-доброму улыбнулся Гена. Я отметила, что за те пару месяцев, что мы не виделись, он вырос и возмужал. Движения его стали грациозные, голос объемный, чарующий. Даже лёгкая картавость теперь превратилась в своеобразный акцент, способный вызвать дрожь в коленках. «У кого-то недолюб», – поставила я себе диагноз, продолжая делиться с другом впечатлениями.

Вдруг сзади меня материализовались две подружки-хохотушки и начали что-то трещать по-японски в камеру и совершенно безумно тыкать в Генку пальцем. Парень тут же расцвел, включив харизму на двести десять процентов, и обескураживающе произнес на английском:

– Милые дамы, я, к сожалению, совершенно не знаком с вашим языком, но он так же прекрасен, как и ваши милые лица. Что вы хотели спросить?

В комнате повисла тишина. Что это сейчас было? Майоров так умеет? Я с уважением посмотрела на друга. Однако!

Девчонки отмерли тоже не сразу. Оказалось, что им было интересно, откуда такая программа и можно ли им ею пользоваться. Когда Гена рассказал, что разработал её сам, и попросил меня скинуть девочкам ссылку, те завизжали и пытались забрать у меня планшет с целью расцеловать монитор.

– Гена, берегись, они тебя сейчас через твою прогу изнасилуют, – предупредила я его по-русски.

Успокоив сумасшедших «тян», Гена вновь переключился на меня:

– Алиса, ты говорила, что на маму доверенность сделала?

– Да, – подтвердила я, не совсем понимая, к чему он клонит.

– Ты можешь дать мне её контакт?

– Могу, лови, – скинула я номер её телефона. – А что ты хотел?

– Да я на следующей неделе у вас в городе буду. Хочу тебе небольшой презент сделать.

Я тут же насторожилась:

– Ген, что за презент такой, на получение которого генеральная доверенность нужна?

– Акции, – спокойно ответил друг.

– Акции? – я в недоумении уставилась него.

– Ага, – ответил этот оригинал. – Мне принадлежат восемьдесят процентов акций «Привета», половина от «Голубя», через который мы сейчас с тобой общаемся, и десять от свежевыкупленного у китайцев поисковика. Так вот я хочу подарить тебе половинку того, что у меня есть.