Мама, стоящая рядом ахнула, и прикрыла рот рукой. Папа удивленно поднял брови. Я вернулась к ним с вожделенной корочкой и улыбнувшись подмигнула.

Позже, когда официальная часть подошла к концу, меня взял под локоток отец, и мы вышли на залитый солнцем школьный двор.

– Ко мне сейчас подошла ваша завуч. Очень тебя хвалила, – Начал он, сощурившись, как довольный рыжий кот. – А потом отдельной графой благодарила нас с Машей за спонсорскую помощь. Не расскажешь мне что это было?

– Почему нет. – Усмехнулась я, и рассказала. Когда закончила повисло молчание. Отец вложил руки в карманы брюк, перекатился с пятки на носок и обратно, не отрывая от меня задумчивого взгляда.

– Отчего сразу не предупредила? – Спросил он, сделав про себя какие-то выводы.

– Так не о чём было. Сам понимаешь, гордиться и хвастаться тут нечем. Предложение сделали интересное, но будет ли результат – не ясно. Так ради чего воздух сотрясать?

– Алиса, а если бы тебя обманули? – озабоченно и как-то устало спросил он. А я отчетливо поняла, услышала в интонациях вопроса все его переживания и заботы.

– Пап, – обняла его, и прислонила голову к груди. Именно в эту самую минуту я как никогда остро ощущала всю его любовь и поддержку. Он был в смятении, но он был горд за меня. Ему было приятно, но он боялся. Боялся отдавать нас сестрой этому дикому, необузданному миру. Миру, где дети с ранних лет должны знать правила игры во взрослую жизнь. Не умеющих их применять, рано или поздно ждёт неумолимая встреча с очевидным.

– Пап, я прекрасно понимала, что мне предложили, и знала все возможные последствия. И не хотела вас в это впутывать. Ведь в случае неудачи всегда можно сказать, что вы были не в курсе. А если все получилось – принять поздравления, как сегодня. Цена потери – стоимость мольберта. В случае удачи, лишний бонус при поступлении в институт.

– А деньги? – также задумчиво спросил отец, гладя меня по спине.

– У меня есть деньги, – хмыкнула я.

– Откуда? – он взял меня за плечи, и легонько отстранив, посмотрел в глаза – Саша дал?

– Что? Нет! – даже не знаю смеяться в таком случае или возмущаться. – Я сама зарабатываю.

– Как? – подозрительно сощурился родитель. Видимо этот вопрос и раньше приходил к нему в голову, но он отмахивался от него как от назойливой мухи.

– По-разному. Ты, знаешь, например, что в столице была выставка тканей, и я в ней участвовала? Меня даже дипломом наградили, как самого молодого дизайнера текстиля. – Он не уверенно кивнул. Ну да, я говорила что-то вскользь, но внимание снова никто не обратил. Не связывается ребенок с дурной компанией, и то хлеб. А чем там чадо занято, по большому счету не важно, главное, чтобы дома была не позже десяти.

Охохох! Ладно, видимо, всему свое время. И сейчас время слушать – с его стороны, и говорить – с моей. Это хорошо. И даже не поздно.

– Так, вот, – продолжила я, – помимо конкурса и выставки, были еще открыты продажи. Ушло все, что я отправляла. А одну из моих тканей, ту, что судьи отметили, купили за пятнадцать тысяч рублей. Вторая ушла дешевле, но ненамного.

– За сколько? – ошарашено переспросил отец.

– Именно за столько, – ответом ему была смущенная улыбка, и разведенные в сторону руки. – Понятно, что это скорее исключение из правил, но тем не менее….

Еще помолчали. Постепенно из школы стали выходить одноклассники и их родители. Надо было ехать. По программе фотосессия на площади, и ресторан.

Александр Лушер

С работы я просто сбежал. Благо, дело москвичам сдал, а больше от меня сегодня никто и не требовал. Заехал к матушке в магазин за букетом для Алисы, и домой за приготовленным заранее подарком.

К четырем часам дня я уже был на площади во всеоружии. Там стайками кучковались выпускники. Кто-то фотографировался группками, кто-то всем классом, кто-то кормил голубей, а кто-то стоял на фоне фонтана. Окинул взглядом площадь, пытаясь найти Алису. В чем она будет, выяснил давно, так как маме нужно было цветы для букета подобрать.

Вдруг возле одной из скамеек увидел толпящихся ребят. Судя по всему, они что-то смотрели или слушали. Подошел ближе. На скамейке сидела Алиса с гитарой, поджав под себя одну ногу, а рядом, судя по всему, ее одноклассница в элегантном черном брючном костюме. Они хором очень ладно пели песню группы «Браво» «Любите девушки». И настолько хорошо и задорно у них выходило, что одноклассники с огромным удовольствием пританцовывали и подпевали рядом.

Алиса заметила меня, и подмигнула. А когда они допели положила гитару на скамейку, поднялась и подошла ко мне. Класс тут же зашумел как улей, и недовольно разбрёлся по своим делам. Пару любопытных осталось «завязывать шнурки» исподволь поглядывая в нашу сторону.

– Здравствуй, – улыбнулся я, заключая ее в свои объятия.

– Привет, – уткнулась она в меня носом, словно котенок. – Я скучала! Ты как?

– Терпимо, – зарылся рукой в её волосы и поцеловал. Меня тут же накрыло волной будоражащего счастья. Как мне не хватало все эти дни вот таких простых прикосновений. Поцелуев. Щелкнул фотоаппарат, возвращая меня в действительность.

– Держи, поздравляю, – с трудом оторвавшись от ее губ, вручил ей букет красных гербер.

– Спасибо, они классные! – приняла она цветы, идеально подходящие к ее платью. Ай да мама! Надо будет ей спасибо сказать, я до такого бы даже не додумался.

– Еще не всё, – я протянул ей бархатную коробочку. Алиса удивленно приподняла брови и открыла. Мгновенье и глаза ее стали круглые и увлажнились.

– Как красиво! Это мне?

– Конечно тебе Лисенок, давай застегну, – девушка повернулась, позволяя мне замкнуть на её изящной шее гранатовое ожерелье. Маленькие красные бусины, выточенные в форме капель, каскадом спадали по серебряным цепочкам. Алиса провела пальцами по украшению.

– Это…

– Тебе очень идет, и прекрасно смотрится на твоей груди. – Малышка смущенно потерла переносицу.

– Спасибо.

– Я рад что тебе понравилось, – прошептал ей на ухо. – И ты такая милая, когда смущаешься.

Мы еще стояли какое-то время, общаясь и наслаждаясь минутами душевной близости. Но все хорошее когда-то заканчивается, вот и их класс стал садиться в автобус, чтобы ехать в ресторан. Я понимал, что мы увидимся через день или два, но казалось, что стоит только разомкнуть руки, как девушка, словно героиня русских сказок, обернется голубкой и улетит за тридевять земель. Небо! Когда ж я надышусь ею!?

Нехотя, явно борясь с собой Алиса разомкнула объятья.

– Надо идти, – грустно произнесла она.

– Надо. Иди, – вторил ей я. Порывисто поцеловал ее, и отпустил. Но кода она была уже у самого автобуса, догнал, снял свой форменный пиджак, и вложил в руки.

– Вы будете встречать рассвет. Не хочу, что б ты брала чужой. Завтра отдашь. – И развернувшись пошел прочь.

Алиса Беляева.

Выпускной прошел замечательно. В ресторане мы танцевали, пели, пили и играли в придуманные на ходу игры. Как и в прошлый раз класс под конец учебного года, сплотился. Однако сей час чувствовалось еще и всеобщее единение.

Для меня отдельной строкой шло отсутствие выяснений с Олегом отношений, и отступившая натянутость с Оксаной. Эти двое были заняты друг другом. Вика, напротив пол вечера с меня не слезала, выспрашивая «Как оно».

Ребята одноклассники, кажется, поставили себе цель станцевать со мной по танцу. Поэтому к концу вечера, или вернее к концу ночи, я хотела только отползти в уголок и поспать. Так и проспала рассвет, накрывшись Сашиным пиджаком.

Утром приехала домой, обрадовалась отсутствию сложной конструкции под названием «Выпускная прическа» и необходимости ее разбирать, вынимая из головы, вколоченные накануне шпильки, умылась и легла спать.

В первый рабочий день после выпускного понесла документы в институт. Собрала фотографии своих работ, дипломы, эскизы и все это приложила к аттестату и вкладышу по ЕГЭ. Экзамены были мной сданы на отлично, при том по математике я пролезла по нижнему краю. Всё равно молодец.