— Горько! — крикнула медсестра, её поддержали остальные, а я поцеловал мою ненаглядную, любимую и драгоценную жену под крики нашего сына.

— Ура! Ура! Зак и мама поженились!!!

— Тише, сыночек! Это больница, здесь нельзя шуметь, — поучала Карина нашего ребенка под веселый гомон наших гостей.

Захар

Полгода спустя

— Зак! Зак! Тебе звонит дядя Артур! — кричит Мак, чей громкий топот я слышу, сидя и попивая кофе на нашей кухне.

— Отлично, Мак! Передай телефон.

«Привет, старик! Как дела?»

— Привет, друг. Всё отлично, пью кофе, собираюсь съездить в мастерскую.

«Вы дома вдвоём, а где Карина?», — интересуется друг, а я скриплю зубами.

Это продолжается уже несколько месяцев, точнее три, они постоянно созваниваются и о чём-то шепчутся. За последнее время я наловчился жить лишь звуками и тактильными ощущениями. Начал ходить в группу помощи слепым, где меня учат жить в мире, где слепых гораздо меньше, чем зрячих.

Пиар-программа Славика дала свои плоды, и мы с Кариной превратились в красивую историю любви там, где Золушка получила свою балетную пуанту. Мы переехали в столицу. Я подарил ей танцевальную студию, где она учит дошкольников и подростков балету. Она счастлива и имеет успех, так как многие мои женатые друзья отправляют своих деток к ней. Я слышу счастье в её голосе и чувствую её улыбку на кончиках пальцев. Пускай, я не могу больше следовать своей мечте, но ведь другая моя, главная, уже сбылась. Пусть теперь мечтает моя балерина. Я отдаю всё свободное время Маку и небольшой мастерской по тюнингу и ремонту спортивных автомобилей.

Как ни странно, ажиотаж вокруг меня, как завидного холостяка схлынул, но теперь я завидный пример для сотен людей, потерявших зрение, но не потерявших себя и внутренний стержень. Теперь везде на званых вечерах и как почетный гость на гонках, я иду под руку со своей семьей. И слышу искренность и фальшь лучше, чем пока был зрячим. Многие бывшие друзья и любители славы напополам с халявой меня оставили, появились те, кто готов меня поддержать.

Рекламодатели энергетиков сменились рекламодателями солнечных очков, спортивной одежды и аксессуаров для незрячих. Думаю, мой взнос в счастье был самым щедрым, и я счастлив, полагаясь на моих любимых родных.

История с моей матерью завершилась относительно хорошо, маму мы отправили-таки на лечение, где сейчас она проходит психотерапию, принимает препараты. Как Артуру это удалось, я не знаю, но я лишь подписал документы, пока моя мать шипела змеёй и называла меня свиньей и неблагодарным выродком. Я не стал вмешивать сюда Карину, моя женщина заслужила это мирное и безоблачное неведение.

Наш сын с каждым днем превращался в настоящему маленького мужчину. Он во всем мне помогал и очень часто проводил время со мной. Его воспитанием пока занимались репетиторы, ведь в сентябре он пойдет сразу во второй класс.

Но Артура в нашей жизни меньше не стало, и, признаться, к своей слабости, я дико ревную.

— Зачем тебе МОЯ Карина?

«Эй, я ведь позвонил тебе. Угомонись, брат-ревнивец».

— Ты ведь понимаешь, что меня это бесит?

«Так надо, не волнуйся ты так?».

— Ты зачем позвонил?

«Спросить: «Как дела?».

— Очень смешно, так что такое?

«Я хочу тебя кое о чем попросить».

Я молчал и понимал, что это довольно-таки серьезный момент. Артур практически ничего у меня не просил, чувствуя вину, но этот день настал и ему нужна ответная услуга.

— Говори, друг.

«Когда Карина задаст тебе свой вопрос, скажи ей: «Да».

— Арт, что это за игры? Что она у меня спросит? — там молчали. — Алё?

«Сделай, как я тебя прошу. Обещай мне».

— Я так не могу, ты говоришь загадками. Что случилось?

«Ты мне доверяешь?».

— Да, — нехотя я ответил.

«Верь мне и сейчас. Пообещай».

— Да, что за загадки?! Ладно, я обещаю! — застонал я. — Но что?

— Обещай, что поедешь со мной в Германию на повторное обследование. Мы нашли хорошего специалиста, и он готов посмотреть твои глаза, — раздался вкрадчивый голос Карины. — Пожалуйста, любимый.

Столько тоски и любви было в её голосе, столько невысказанной веры и надежды.

— Милая, мы это обсуждали. Зачем бередить душу? Со мной всё в порядке, — храбрился я и улыбался.

«Ты обещал, Захар», — голос Артура в трубке, которую я не положил.

— Ты обещал Артуру, — жена всхлипнула, а я напрягся с огромной болью в груди.

— Вы оба слишком наивны и верите в чудо.

Карина подошла и села напротив меня, отобрав трубку и сказала Артуру:

— Артур, спасибо, дальше я сама. Пока, — она повесила трубку и взяла меня за руки.

— Пап? — впервые я услышал эти слова от сына и во мне что-то треснуло. — Пап, пожалуйста, давай поедем? Дядя тебе поможет, и ты снова нас увидишь.

Меня рвало на куски, как не рвало уже давно. Я гасил в себе всякую надежду на такое счастье, видеть своих любимых, а теперь они рядом и хотят попытать счастье, я не хотел их обнадеживать, да, и себя не хотел.

— Милый, даже, если это лишь призрачный шанс, мы должны попытаться.

— Я не питаю иллюзий и ложных надежд. Мне хорошо с Вами даже таким, — я обнял сына, что держал меня за плечо. — Я очень Вас люблю, мне этого, правда, достаточно.

— Но и мы тебя любим, прошу, дай нам шанс, подари надежду и просто доверься, как и раньше, — говорила Карина, что тоже подошла и обняла уже нас обоих.

— Черт с тобой, женщина!

КОНЕЦ