- Аккуратнее с моими вещами, - сказала я холодно, и инспектор тут же снова изобразил суровость.

- Я хочу побеседовать с вашим руководителем, - продолжила я.

- Скоро побеседуете, - заверил меня инспектор и вышел из комнаты. Дверь закрылась, и сразу же послышался скрежет ключа в замке. Окон в помещении не было, но на одной из стен висело большое зеркало. Надо полагать, через него за мной наблюдали. Я воздержалась от желания скорчить рожу. Вместо этого подошла к столу и опустилась на один из стульев. Он оказался еще более неудобным, чем я ожидала. Стало интересно, как долго меня будут здесь мариновать.

В прошлый раз со мной обращались бережно даже на допросах, как с ценным имуществом короны. Я порадовалась, что местные пока не знают, какое счастье им досталось. Иначе не ограничились бы наручниками. Но не следовало заблуждаться. Скоро информаци

я

о том, кого именно задержали, дойдет до нужного человека. Тогда сонный полицейский участок зашевелится, как муравейник, в который ткнули палкой.

Я еще раз позволила себе представить, как скидываю опостылевшие наручники, и исчезаю. Но заблуждаться не следовало. Если бы я так сделала, за мной отправилась бы погоня. Из агентов внутренней безопасности, которые смогут справиться со мной без особого труда. Так что лучше было решить дело мирно и побыстрее.

Дверь открылась, издав противный скрежет, и на пороге возник невысокий лысеющий толстяк с неожиданно проницательным взглядом. Судя по мундиру, капитан. Похоже, меня почтил своим вниманием сам начальник участка.

- Добрый день, - спокойно сказал он, усаживаясь напротив меня.

- Не могу сказать того же, - прищурилась я. – Извольте пояснить, на каком основании меня арестовали?

- По подозрению в убийстве Эдвина Триллета.

- Кто это? В жизни не слышала этого имени.

- А вот свидетели утверждают, что вы были знакомы. И отношения у вас были неприязненные, - в голосе капитана прозвучала нотка торжества.

- Какие свидетели? – меня не оставляло ощущение, что я заблудилась в нелепом сне. – Я только что приехала в этот город и уеду, как только починят наш дилижанс. Я знать не знаю никого из местных жителей, не говоря уже о том, чтобы иметь с ними неприязненные отношения.

- Пройдемте, - капитан поднялся с места. Я подняла бровь. Неужели наконец-то понял, что они ошиблись? Надо было сразу все объяснить. Впрочем, надежды быстро развеялись. Наручники с меня никто не снял. Мы прошли уже знакомым коридором, только на этот раз капитан повернул налево и спустился в подвал. Я следовала за ним. В голове была абсолютная пустота.

Из-за открывшейся двери потянуло холодом. Я попыталась обхватить себя руками, но наручники не дали этого сделать. В лицо мне ударил яркий свет. Я несколько раз моргнула, чтобы избавиться от ярких кругов перед глазами, и увидела пожилого мужчину в белом халате. Он стоял рядом со столом, на котором лежало чье-то тело, прикрытое простыней. Капитан откинул ткань с лица, и я опешила. Убитым оказался краснолицый скандалист из нашего дилижанса.

- Причину смерти уже удалось установить? – деловито поинтересовался капитан, пока я уговаривала свой обед остаться в желудке.

- Еще нет, - тяжело вздохнул доктор. – Отравление или магия. Или все вместе.

Капитан посмотрел на меня с триумфом. Не знаю, что он прочел на моем лице, но вслух ограничился сухим:

- Пройдемте, - и направился к выходу.

Я едва не обогнала своего конвоира. Все же пребывание в одной комнате с трупами не относилось к числу моих любимых занятий.

Мы вернулись в ту же комнату. По пути встретилось несколько человек, глазевших на меня с неприкрытым любопытством. Должно быть, зловещие убийцы встречались в этом городке нечасто. Я села на жесткий стул, мечтая о чашке кофе, чтобы смыть противное послевкусие. С тем же успехом я могла бы мечтать о том, чтобы реки потекли вспять.

- Итак, - во взгляде капитана мелькнуло удовлетворение. - Вы продолжаете утверждать, что не знали покойного?

Я подвинулась ближе и положила руки в наручниках на стол.

- Я не знала его имени, - пожала плечами я. – На лицо видела, мы ехали в одном дилижансе.

- Не просто ехали. Вас последней видели с ним, прямо перед самым убийством, - отчеканил капитан.

Я вздохнула:

- Последний раз я его видела, когда сидела за столиком в кафе на площади. Не слишком подходящее место для убийства, не так ли?

- Вам виднее, - слова капитана заставили меня поморщиться. – Так вы признаете, что разговаривали с покойным перед его смертью?

- Я понятия не имею, когда он умер. И мы не разговаривали. Он просто попросил у меня меню, - я хмуро подумала, что такого исхода своей светской беседы точно не ожидала.

- Свидетели утверждают иначе, - порадовал меня капитан.

- Какие свидетели? – вспылила я. – Послушайте, вы несете полную чушь.

- Узнаете в свое время.

Через пару часов я ругала себя, что не сбежала, когда у меня был такой шанс. Меня проводили в камеру, которая оказалась неожиданно хорошо укреплена. Видимо, она была построена еще во времена смуты специально для волшебников. Никакие чары внутри не работали. Меня обыскали и избавили от всего, потенциально опасного. Включая артефакты, ремень и даже шнурки из ботинок, так что обувь теперь едва не падала при ходьбе.

Я раздумывала, стоит ли прорываться с боем, когда меня поведут на очередную очную ставку, когда в замке на двери заскрежетал ключ. Уже знакомый инспектор проводил меня в комнату для допросов. По дороге он не сводил с меня настороженного взгляда. Я как раз пришла к мысли, что убегать сейчас – значит расписаться в своей виновности, поэтому спокойно дошла до места и опустилась на жесткий стул. На этот раз меня снова ждал капитан.

- Ну как, готовы сделать признание? – спросил он небрежно.

- Мне не в чем признаваться, я уже говорила, - видимое спокойствие давалось мне все сложнее.

- Упорствуете даже после того, как свидетели вас узнали?

Я поморщилась:

- Ваши свидетели ничего не видели.

- Хозяйка кафе видела, что вы разговаривали с будущей жертвой, - возразил капитан.

Луиза действительно неохотно подтвердила, что мы с Эдвином о чем-то говорили, но подчеркнула, что это не было ссорой. К сожалению, слов она не слышала.

- Он попросил у меня меню, я уже об этом говорила.

- Ваша соседка подтвердила, что вы испытывали к покойному неприязнь, - злорадно напомнил капитан. Я вздохнула. Бабуля в изумрудной шляпке действительно припомнила небольшой скандал между мной и толстяком после того, как он едва не зашиб меня своим чемоданом.

- Этот человек показался мне довольно неприятным, - согласилась я. – Но обычно в таких случаях я сдерживаюсь и до убийства не дохожу.

Я выразительно подняла брови, но, судя по выражению лица собеседника, шутка не показалась ему удачной.

- Даже слабоумным нужен мотив. Что вы инкриминируете мне? – спросила я холодно.

- Расследование покажет. Боюсь, я буду вынужден оставить вас в камере до прибытия следователя из столицы, - капитан явно ждал от меня бурной реакции, но я почувствовала небывалое облегчение.

- Надеюсь, он окажется более компетентным, - язвительно ответила я, поднимаясь с места.

В камере было не слишком уютно, но и не так уж плохо по сравнению с местами, где мне случалось ночевать. По крайней мере, сухо, тепло и нет опасений, что кто-то набросится на тебя, пока ты спишь. На этом моменте я призадумалась. Обвинение явно было шито белыми нитками. Могло ли все это быть частью какого-то плана?

Предположение, что неизвестный с дурными намерениями явится ко мне в камеру, выглядело бредовым. С другой стороны, бредом была вся сложившаяся ситуация. Стоило подстраховаться. Я сняла рубашку, оставшись в тонкой майке. В боковом шве скрывался тонкий стержень. В конце концов, одинокой девушке нужно быть предусмотрительной. Оставаться беззащитной я не собиралась, так что заранее приняла нужные меры.