Многое из моих слов было ложью, но это была ложь из тех, которую даже свидетели истинного положения вещей легко могут принять за правду. В начале разговора Верховный Отец не боялся. Он был полностью уверен в своей силе и правоте своих поступков, но сейчас в его душу закрались… Нет, не страх, но тревога и беспокойство. Он уже не был так уверен. Сомнение прошлось по его стальной воле маленькой, но всё разрастающейся трещиной. И сейчас, в этот самый миг, он сам найдёт для себя ответ, которого больше всего не хочет слышать…

— Нет… — брови лидера Нового Генезиса недоверчиво сошлись к переносице, а взгляд подёрнулся рябью дикой догадки. — Это невозможно… Дрэкс?!

Имя старшего брата Дарксайда, предательски убитого им ради трона и силы Омега-измерения, сработало как гром среди ясного неба. Спутники Верховного Отца не поняли, о ком речь, ведь это было так давно, но прекрасно уловили то изумление, с которым имя покинуло уста их лидера. А вот Дарксайд… Какое-то мгновение он отказывался верить, но поражение и, главное, то, кем являлся автор догадки, сломали пелену отрицания. Верховный Отец являлся его врагом тысячи лет. Врагом заклятым, привычным… и уважаемым. Точкой постоянства, барьером и воплощённой стабильностью. Тем, кто говорит с Источником Всего Сущего, тем кто признанно равен ему. И он ответил на вопрос, мучивший самого Юксэса.

Долгое мгновение Дарксайд отказывался верить… А потом его сердце сковал Страх.

— Ты можешь не верить, — поток мощи, хлынувший в мою сущность после обрушения стен воли, защищавших до срока правителя Апоколипса, едва не свалил меня с ног… — Ты можешь отрицать, — сущность повелителя страха, привитая мне Квардианским Кольцом, пришла в движение. — Ты вправе называть меня как угодно, — мощь ужаса двух миров, до сих пор питавшая моё Кольцо Силы, будто ухнула в никуда, рождая вместо себя… — Но самое лучшее, на что ты можешь надеяться при нашей битве здесь и сейчас — это то, что мы уничтожим друг друга и всю эту солнечную систему… — …Аспект. — Таким образом, единственный вопрос, на который тебе нужно ответить… Стоит ли того жизнь одного маньяка?

— Я слышал, — помолчав и убрав давление, более миролюбиво начал Изайа, — Дарксайд убил тебя незадолго до коронации…

Взгляд Супермена ожёг мне кожу. Не буквально, но я затылком ощутил, как его глаза наполняются удивлением, а чувства растерянностью. Боевой угар спал, и теперь любая фраза могла поколебать веру моего союзника в необходимость крайних мер. Глупо было бы ожидать, что Изайа этого не заметит. И что не попытается использовать…

— Твоя попытка увести разговор с острой темы похвальна, но не думай, что я настолько наивен, чтобы на неё купиться, — как бы мерзко это ни звучало, но факт остаётся фактом — во время перерождения лучше не напрягаться, дабы «эволюция» не вышла мне боком, обратив в кого-то вроде Думсдэя или Паралакса. Время и место чесать кулаки наступит потом, а сейчас я должен победить, используя только язык и разум.

— Старший брат Дарксайда отличался мягкостью и терпением, — словно не слыша мои слова, продолжил Новый Бог. — Под твоим началом Апоколипс мог бы стать совсем другим миром. Расцвести. И кто знает, быть может, наши народы никогда бы не вкусили вражды… — правитель Генезиса прикрыл глаза. — Но сейчас, убивая брата ради силы и власти, ты поступаешь в точности как он. Это ли то, чего ты хочешь, Дрэкс? — пристальный взгляд впился мне в лицо, требуя ответа. Не столько вопрошающему, сколько самому себе.

— Моё нынешнее имя — Эмрой, — идти на поводу его игры — верный путь к поражению, и мы оба хорошо это понимаем. Слова, намёки и угрозы, которые он может привести в жизнь, давно стали основным его оружием. Слишком давно никто не то что не осмеливался поднять на него руку, но и просто возразить. Слишком силён был его авторитет в глазах как друзей, так и врагов. Слишком веско положение. Это было его силой, заставлявшей пасовать даже Дарксайда… Но это же стало его слабостью. — Я не обязан держать перед тобой отчёт. Ты слышал мои слова, Верховный Отец. Они не изменились.

— Но я обязан держать отчёт перед Источником всего сущего… — Изайа подобрался, вздёргивая подбородок. Его льдисто-голубые глаза наполнились холодом и чувством причастности к неведомой иным мудрости. Вся поза Нового Бога закричала о том, сколь важна его роль и велик исполняемый долг. И это было… именно то, чего я ожидал. — И поэтому я здесь. Он сказал мне, что время Дарксайда ещё не пришло.

— Желания Источника заканчиваются там, где начинаются мои.

Безмерная наглость ответа заставила моего собеседника на секунду потерять лицо. Он был ко многому готов, но только не к тому, что существо, знающее об Источнике, позволит себе подобные слова. Обе стороны напряглись будто ещё сильнее, хотя куда уж дальше. Казалось, шелохнись хоть волос на голове у любого из присутствующих, и неизбежно начнётся схватка, но… тут и проявилась его слабость. Привыкнув за многие века полагаться на слова и авторитет, на потенциальную возможность применить силу и знание противников об этой возможности, он разучился её применять.

— В тебе говорят гордость и жажда мести, — совладав с собой, вновь перешёл в атаку Верховный Отец.

— А в тебе высокомерие, — не стал я дожидаться продолжения. — Мы долго можем перебрасываться подобными фразами, но вопрос останется всё тем же: готов ли ты отдать свою жизнь и рискнуть существованием Нового Генезиса ради спасения Дарксайда? Ответь. И прими последствия. Уж это-то ты можешь сделать без подсказки сверху.

Мир замер, расколотый на две части. Могучий старик и мальчишка, не достающий макушкой ему до плеча. Отец Богов и Бог Страха. В такие моменты говорят, что вечность затаила дыхание…

Немного ранее. Две подруги.

— А что ещё эта штука умеет? — Кара Зор-Эл силовым лучом разрезала напополам тяжёлый танк Апоколипса, словно тот был сделан из бумаги. Мгновенно и без малейших затруднений, а ведь «сверлить взглядом» подобную броню ей нужно было бы секунд десять, а то и все тридцать.

— Я порой задаюсь вопросом, что она не умеет. Разве что кофе не варит… Готово! — Барбара чуть-чуть «поиграла» при помощи систем кольца с системой опознавания свой-чужой, и боевые корабли вторженцев открыли заградительный огонь по собственным войскам — обманутый компьютер начал считать себя попавшим в окружение. К сожалению, электронные болваны с родины Дарксайда были совсем не болванами и очень быстро распознали обман, да и повторно подобную атаку провести уже вряд ли получится — обучались электронные мозги тоже шустро.

— Какая недоработка! — град золотых копий, пусть и сильно уступающих той феерии, что недавно показал тот странный парень, к которому, очевидно, была неравнодушна её подруга, сорвался с перстня и скосил под сотню пара-демонов.

— Как Эмрой вернётся, выскажешь ему свои замечания! — Бэтгёрл переключилась на создание защитных форм и прикрытие их с Карой — выявив источник максимального ущерба, командиры армии вторжения сосредоточили все свои усилия на том, чтобы уничтожить именно его, отложив второстепенные цели вроде немногочисленных танков, вертолётов и прочей техники людей, что ещё не была уничтожена в прошлые заходы.

— Да-а-а… Я бы нашла, что сказать этому красавчику, — блондинка хитро стрельнула глазами в подругу. — Ты, между прочим, не говорила, что он такой симпатяжка!

— Эй! — реакция рыженькой оказалась именно такой, как Кара и ожидала. — Даже не думай!

— Я пошутила, — хихикнула довольная криптонка, и сплетённый из силовых полей молот вбил в землю очередной танк.

— Знаю я такие шутки, — проворчала Бэтгёрл, слегка досадуя на себя за то, что попалась на провокацию, но уже находя глазами следующую цель.

Бой длился ещё несколько минут, но с каждой уничтоженной машиной противника и сбитым пара-демоном накал сражения затихал. Пока в небе не остались лишь две окутанные золотым сиянием фигуры да клубы жирного дыма от вспыхнувших на земле пожаров.