— А дядю Лёву… — запнулась на секунду, но потом мысленно махнула рукой — Лев не слышит, и ладно! — … вы спросили?

— Да-да! — закивали мальчишки. — Конечно! В ватсап написали! Он сказал, что можно, если ты разрешишь!

— Ясненько, — я прищурилась, оглядывая Фреда и Джорджа со всей материнской строгостью, на которую была сейчас способна. — И с чего же вы решили, что вы это заслужили? Фред и Джордж — не молодцы, всех хватали за трусы́!

— Мама! — Близнецы надулись от возмущения. — Неправда! Мы не хватали за трусы́! Мы за ноги…

— Вот-вот, — я покивала, — за ноги! И не стыдно вам?

Бандиты, которым, естественно, не было стыдно, на всякий случай опустили головы, предъявив моему грозному взору бесстыжие рыжие макушки.

Я опять вздохнула. Вот что, что с ними делать?

Это ужасно, но мне неожиданно захотелось написа́ть Льву и спросить его мнение, как лучше поступить. Дальше упорствовать в своём наказании, опасаясь, что со вручением скутеров мальчишки опять ударятся во все тяжкие, а ещё обязательно упадут и выбьют из своих черепушек последние мозги. Или поверить, что всё будет иначе, да и вообще — им же надо как-то энергию выплёскивать. И всё равно скоро слякоть и грязь, а потом вообще зима, особо не погоняешь…

— Я подумаю, — наконец, ответила я. — И сообщу вам решение утром.

— Но, мам! — протянули Фред и Джордж, вновь вскидывая на меня полные надежды глаза. — Надо же заранее предупредить дядю Лёву!

Дядю Лёву… с дядей Лёвой я и сама поговорить могу.

— Они ещё спорят, — хмыкнула я и кивнула на дверь. — Марш спать! А то передумаю и не буду думать до утра.

— Но, мам!

— Идите-идите. — Близнецы шмыгнули носами, и я чуть смилостивилась. — Не волнуйтесь, дяде Лёве я сама сообщу. Когда будет, что.

Фред и Джордж унеслись из моей комнаты умываться и спать, а я, посидев минуту в полной тишине и поругав себя за слабость, всё-таки потянулась за телефоном.

Напечатала сначала «не спишь?», потом спохватилась, стёрла и исправила на «не спите?»

Ответа не было минут пять, и за это время я успела раз двадцать пожалеть, что написала, и ещё раз двадцать передумать. В конце концов, ничего такого я не делаю…

«Не сплю. Десять часов только. Собираюсь с Ремом прогуляться. Недолго, полчаса. Пойдёшь со мной?»

Клянусь, мои пальцы напечатали ответ быстрее, чем голова успела сообразить, что именно они делают.

«Да».

«Тогда буду ждать внизу, на улице у подъезда. Минут через пятнадцать».

Я отложила телефон, сглотнула и уставилась на собственные руки. Предатели! Надо немедленно отказаться. Надо, и всё тут!

Поругав себя ещё пару минут, я встала и направилась к шкафу — одеваться.

Лев и Рем стояли у подъезда, оба спокойные, как будто то, что я пришла гулять с ними на ночь глядя, было совершенно нормальным. Пёс повилял мне хвостом и облизал ладонь, а сосед просто улыбнулся. И даже не сказал ничего в стиле: «Не ожидал». Хотя я на его месте обязательно бы прошлась по собственной неуверенности.

— Ты… — Я кашлянула. — Вы правда разрешили моим бандитам гулять завтра с вами вместе со скутером?

Улыбка Льва слегка поблекла, но всё ещё оставалась тёплой.

— Разрешил, — ответил мужчина и пошёл вниз по улице. Я пристроилась рядом, Рем бежал чуть впереди, периодически обнюхивая асфальт, деревья или газон. — Но я уточнил: если разрешит мама. Так что итоговое решение за тобой.

Вот упрямец! Нет бы тоже на «вы» переключиться. Нет, упорствует!

— Что посовету…ете? — М-да, а это, оказывается, заразно…

Лев усмехнулся и покосился на меня с иронией.

— А я имею право советовать?

Вот же!

— А почему нет? — Я, на манер собственной матери, прикинулась веником. — В конце концов, они же с то… с вами гулять собираются. Вам же следить, чтобы они со скутеров не шваркнулись и ничего себе не разбили.

— Так вот в чём дело, — засмеялся Лев. — Что ж, если только в этом, то я уступлю тебе право решить всё самостоятельно. Как скажешь, так и будет. Ты же мама.

Я вздохнула и, погасив в себе желание заорать, призналась:

— Я хотела посоветоваться. Я не знаю, как лучше. Я обещала им скутеры за хорошее поведение, но… идеальным оно не было.

— Ну, Фред и Джордж и идеальное поведение — это утопия, ты и сама это понимаешь. Ты же рассказывала мне обо всех их шалостях на море. На мой взгляд, всё в пределах… ну, если не нормы, то допустимого. Да и обидятся они на тебя, если ты им сейчас не разрешишь покататься хотя бы немного. А обиженные близнецы — это страшно.

— Да, — признала я очевидное. — Ты прав. — Нет, ну это невозможно! Ладно, сделаю вид, что ничего не заметила. — Тогда я им утром скажу, что разрешила.

— А сейчас, значит, будешь партизанить? — Судя по улыбке, оговорку Лев заметил. — Не порадуешь на ночь глядя?

— Нет. Пусть спят спокойно, а то если скажу, они ещё час на ушах простоят от радости.

— Они могут, — согласился Лев и замолчал.

И мне сразу стало неловко. Из-за всего сразу — и что гулять так поздно вышла (как будто мне четырнадцать, и мама после десяти не разрешает из дома выходить), и что упорствую с этим «вы», хотя после того, как мы целовались, почти лёжа на полу у Льва дома, это в высшей степени глупо, и за подслушанный разговор, из-за которого я теперь веду себя ещё хуже, чем раньше, и за то, что не представляю, как быть дальше.

— А почему к тебе… — Ладно, плевать. — … сестра ночевать приезжала? У неё что-то случилось? Если это не тайна, конечно.

Лев пожал плечами.

— Да нет. Просто Марина не очень удачно вышла замуж. Я говорил ей, но разве влюблённые и молодые слушают? Теперь вот пожинает плоды собственной ошибки. Её Костик периодически бухает в компании таких же упоротых, как он, друзей, а потом заваливается домой и ведёт себя безобразно. Не бьёт, нет, но пытается скандалить из-за всего подряд, заводит громкую музыку, из-за чего приезжает полиция, пару раз соседей затапливал — воду забывал выключить. И так с периодичностью примерно в три месяца.

— А разводиться она?..

— Теперь уже хочет, — хмыкнул сосед. — За три года Костик её достал. Но окончательно она не решила. Думаю, с год ещё промучается, а потом он её окончательно допечёт. Главное, чтобы детей они к этому моменту не нажили.

— Да уж, — буркнула я, не зная, как это всё комментировать. Мне всегда были непонятны фантастические истории о том, как женщины терпят от своих мужей пьянство и другие грехи. — Удивительно, что она к тебе приехала…

— В смысле? — Лев удивлённо посмотрел на меня. — А к кому должна была, к Виталику, что ли?

— Да нет. К подружке какой-нибудь.

— А-а-а. Ну, я ей намекал поначалу на такой вариант, но Марина заявила, что я лучше любой подружки, потому что не е… не компостирую ей мозги, не задаю дурацких вопросов, не пристаю с разговорами по душам и не пытаюсь давать советы.

— Да, — я даже засмеялась, особенно — от секундного замешательства Льва в попытке заменить матерное слово. — Действительно, лучше. И подружки, и мамы.

— Обращайся, — сказал сосед проникновенно и даже чуть поклонился, отчего я совсем расхохоталась.

Да уж, мамы… Хорошо, что родительница не заметила, как я выскользнула из квартиры, но кто знает, что ждёт меня по возвращении…

— Зайдёшь ко мне? — спросил Лев на обратном пути, когда мы подошли к подъезду. Словно услышал мои мысли.

Я сглотнула, заталкивая в себя подальше искушение ответить «да».

— Не сегодня.

Он молча кивнул и не стал настаивать.

На следующий день, пока близнецы гуляли с соседом, мы с бабушкой мыли квартиру, а ещё, чего греха таить, наслаждались временной тишиной. Тишина была нарушена, как только воодушевлённые Фред и Джордж вернулись с прогулки.

Нет, они были абсолютно целые и даже не особо запылившиеся (что удивительно, учитывая наличие скутеров и Рема под боком), но в глазах у них полыхал такой недюжинный энтузиазм, что я даже слегка струхнула. Что бы это могло значить?..