Ближе к вечеру всадники сделали привал и вскоре их нагнали остальные бойцы ведьмачьей гильдии. Они опять не палили костры и ели холодную сырую пищу, сидя в темноте. Герарт во второй раз подозвал к себе юношу, накормил вкуснейшим мясом, и пока он уплетал за обе щёки, задал тысячу вопросов.

А как ты ухаживал за больными? А сколько больных? А чем болели? А что едят эльфы? А как они строят жилища? А сколько у эльфов детей? А какие у эльфов религиозные обряды? А какая у них домашняя одежда? А чем пахнет их дерьмо? Сколько смотрителей было у Годвина до и после? Как он добирался до насыпи? Почему он решил идти, именно до насыпи?

У парня заканчивалось терпение и гасла фантазия. Настолько детально, он свою легенду не продумывал и приходилось импровизировать на ходу. В конце-концов, Годвин сослался на усталость и чрезвычайную боль в рёбрах (последнее было ничуть не выдумкой), и отпросился поспать.

Лёжа на оленьей шкуре, под пологом, он долго не мог уснуть, прокручивая в голове все сказанные слова и ища в них несоответствия. Он также задал себе ещё несколько вопросов, которыми его могли бы подловить ведьмаки и заранее продумал правдоподобные ответы. Волнение, из-за непрекращающихся подозрений, не давало уснуть пол ночи. Юноша всё ждал, что к нему подкрадётся ведьмак и устроит резкий допрос, пока его сознание ослаблено сонливостью.

Ничего такого не произошло, и на следующий день, ближе к обеду, они добрались до основного лагеря. Он был разбит на рубеже леса и травянистой равнины, у небольшого посёлка, расположенного в одном дне пути, на юг, от столицы. Идеальное место для снабжения провизией и организации нападений вглубь лесных просторов.

Годвин был поражён численностью собранных войск. По его скромной оценке в лагере разместилось более полутысячи воинов. Это было в разы больше, чем необходимо для лёгкой победы над маленькой деревушкой. Очевидно, кого-то влиятельного, в висок клюнула птица безумия, раз он принял настолько безрассудное решение…

Перво-наперво ведьмаки потянули беглого раба в свою часть лагеря. Хотя, по хорошему, его требовалось показать командиру Селегриму, а потом отдать обратно королевским гвардейцам. К слову, шатры с их символикой юноша сразу заметил в другом конце палаточного городка. Значит, здесь наверняка найдутся знакомые лица…

Вернувшийся отряд, встречала толпа рядовых вояк, которые, по всей видимости, ждали увидеть ещё порцию пленных эльфов. Вместо этого ведьмаки притащили, какого-то искалеченного паренька и всеобщий интерес быстро угас. Отдав притомившихся лошадей конюхам, они прошлись к палаткам Туманной Реки на своих двоих. И тут, Годвин увидел то, из-за чего сердечко заколотилось в груди, как бешеное. За полянкой с кострищем, располагались две телеги, груженные огромной стальной клеткой. За решёткой виднелись неподвижные макушки белобрысых голов.

Юноша сдерживал прилив эмоций, но тело предательски дрожало, а глаза лезли на лоб. Он не мог оторвать взгляда и это подметил Герарт.

— М-м, парень, да тебя трясет от злости. Подойди взгляни, какие ничтожные теперь твои мучители.

Годвин зашагал, навстречу клетке, мысленно молясь всем существующим богам, чтобы эльфийки случайно не выдали его. Приблизившись, он ощутил жуткий смрад. Похоже длинноухие гадили прямо под себя и никого это не волновало. Ведьмачий главарь стоял рядом с юношей и пристально следил за его реакцией. Парень понял, что ему нужно показать максимальное презрение, хотя внутри он хотел рыдать. На помощь пришёл запах. Годвин просто сосредоточился на зловонии и скорчил гримасу отвращения.

Несколько девушек обернулись на него стеклянными безжизненными взглядами. Среди них нашлись и Авилина, и Фелисия, и Беатриса, и Милена, и мать Гильда, и Флоренса, и Елена и один единственный мужчина — Рингер. В целом, все лица были знакомы и вызывали безмерную жалость. Беглый раб приложил просто таки титаническое усилие, чтобы не задержаться глазами на возлюбленной. Эльфийки видели изувеченного юношу и молчали. Все они были связаны верёвками и закрыты в стальные кандалы на руках и ногах.

Парень поднакопил слюны и увесисто харкнул в ближайшую пленницу.

— Надеюсь эти мрази повыздохнут поскорей! Ну что?! Узнали каково иметь дело с Трианомом?! И кто теперь в дерьме копается, а-а?!

Он влупил кулаком по клетке и покружил на месте, изображая ярость.

— Ну всё, всё… — молвил Герарт, беря его за плечо. — Идём, похвастаемся твоим освобождением нашему доблестному командиру.

Гвардеец и ведьмак развернулись и побрели к центру лагеря. Остальные члены гильдии расходились по своим норам, раскладывали вещи и готовились к полноценному отдыху. Годвин задумался над тем, что вся ведьмачья братия разом сторожит эльфов, буквально спит под клеткой и не дает кому-либо приблизиться без присмотра. Это значит, дабы освободить пленных, потребуется усыпить сразу всю кодлу, состоящую из нескольких десятков мужчин, относящихся к нему с подозрением. Осуществить подобное просто невозможно…

Вместе с Герартом они дошли до огромного шатра с символом рыцарского Ордена Белого Орла. Внутри их ждала колоритная парочка: грузный мужчина с огромной морщинистой головой и бледный, высушенный до состояния скелета, жрец. Ведьмачий главарь выступил с докладом, вкратце пересказал историю Годвина, а потом дал слово самому юноше. Тот повторил свою легенду, с некоторыми подробностями, на что рыцарь Селегрим бравурно его поприветствовал и поздравил с возвращением.

— С нами здесь мужчина, чьими молитвами сей поход был собран. Старый страж Вимарк, ждёт тебя у палаток королевской гвардии. — молвил широкомордый командир. — Герарт тебя отведёт, а потом вернётся и мы обсудим наши дальнейшие планы.

Последняя часть фразы была обращена непосредственно к главам гильдий. После ещё небольшого обмена любезностями юноша и мужчина уже собирались уходить, как-вдруг голос подал неподвижный жрец.

— Пожалуй, я заберу этого юнца себе.

Вся троица уставилась на бледнолицего чародея в ожидании пояснений.

— Мне нужно узнать определённые подробности эльфийского уклада жизни. Я отведу его к моему писарю и он всё запишет со слов очевидца.

Жрец обошёл стол, приблизился к Годвину, стоящему под рукой у Герарта, и вырвал юношу из лапы ведьмака.

— Много времени не займёт, всего-то десять-пятнадцать вопросов.

Едкие взгляды двух господинов ненадолго пересеклись, постреливая в оппонента молниями. Они вышли из рыцарского шатра и чародей повёл паренька куда-то за собой. Ведьмак, вынырнувший следом, кинул им вслед:

— Ей Годвин, если он будет тебя домогаться, зови на помощь меня.

Беглый раб понадеялся, что это шутка.

Вместе со жрецом они долго брели, к самой окраине палаточного городка. В один момент стало понятно, что странный мужчина ведёт его не к своему шатру, а к кромке леса. Теперь юноше действительно стало не по себе.

Зайдя под сень деревьев они наконец остановились.

— Снимай рубашку. — сказал чародей.

— Э-э… Зачем?

На фоне предупреждения от Герарта, просьба выглядела слишком двусмысленно.

— Я взгляну на твои раны.

А вот теперь, парень перепугался не на шутку. Неужели жрец тоже его заподозрил? А может хочет залечить увечья, дабы добиться расположения? Годвин расстегнул ремень и положил его на землю. Потом стянул рубашку и кинул её рядом. Пристальный взгляд чародея осмотрел торс беглеца, покрытый огромными синяками. Мужчина взял юнца за плечи и покрутил перед собой, продолжая осмотр.

— Следы от кнута совсем свежие. Да и все остальные раны оставлены накануне. Ты говорил над тобой издевались.

— Ну… Ну… В моральном плане. — заблеял юноша. — А впервые избили меня прямо перед побегом!

Голос прозвучал жутко фальшиво. Кто-угодно уловил бы в нём ложь. Парень был на гране полного отчаяния. Мысли судорожно искали выход из сложившейся ситуации. Убить жреца? Спрятать труп? Как потом усыпить всех ведьмаков? Ещё немного и он полетит в клетку к эльфам. Тогда его жизнь, и жизнь возлюбленной, на этом закончатся.