Стремительно сорвавшись с кресла, она бросилась в спальню за мобильным телефоном. Машенька, глядя на нервное, незнакомое ей поведение мамы, готова была вот-вот расплакаться. Яна постаралась взять себя в руки и улыбнулась дочке:

— Машунь, посмотри, как мама бегает! А ну-ка догоняй маму!

Девочка мгновенно переключилась со слез на игру и, посадив куклу на стул, побежала в спальню за Яной.

Яна взяла с трюмо телефон и, набрав Гришин номер, через минуту услышала знакомый голос:

— Алло?

— Алло, Гриша, это Яна.

— Здравствуй, Януля! Как ты?

— Гриша, ты сейчас где?

— Еду на машине в центр, а что?

— У меня неприятности, мне нужно срочно тебя увидеть!

— Да что случилось, Яночка?

— Приезжай, пожалуйста, я тебя очень прошу!

— Хорошо, хорошо! Ты только не волнуйся так, — попытался успокоить ее Гриша, поняв по голосу Яны, в каком стрессовом состоянии она находится. — Я сейчас же к тебе приеду, только перезвоню клиенту и отменю встречу.

Чтобы унять все еще колотившую ее дрожь, Яна взяла на руки стоящую рядом с ней Машеньку и крепко прижала ее к себе. И тут вспомнила, что в доме не осталось не только йогуртов, но даже молока, чтобы сварить девочке кашу. Подумала, что до приезда Гриши она вполне успеет сходить в ближайший гастроном, но тут же поняла — ей страшно выйти из дома. Паника снова навалилась на нее, потребовалось немало усилий, чтобы включить здравый смысл. «Ну с какой стати им сейчас за мной следить? Ведь этот тип сказал, что перезвонит. Значит, он пока ограничится вторым звонком, рассчитывая получить какой-то определенный ответ».

Она решительно направилась в спальню, вытащила из гардероба джинсы, блузку и, сняв халат, принялась поспешно одеваться. Потом облачила Машу в первый попавшийся комбинезон, взяла свою дамскую сумочку, предварительно проверив, на месте ли бумажник, и на руках с дочкой вышла из квартиры.

В это время с площадки послышался звук открывающегося лифта.

— Подождите! — по привычке крикнула Яна и тут же почувствовала очередной прилив страха: «А вдруг это тот, кто звонил?»

«Глупость, — тут же одернула она себя, — и причем самая настоящая. Как же уязвима моя психика, черт возьми! Теперь, похоже, эти проклятые шантажисты будут мерещиться мне на каждом шагу!»

Она подошла к лифту и увидела в нем Егора. Вот уж кого она никак не ожидала встретить в этот момент! Егор приветливо улыбнулся ей со словами «доброе утро».

— Здравствуйте, Егор! — ответила Яна, пытаясь скрыть свое состояние.

— Вы на прогулку? — спросил Егор.

— Да нет, мы так рано не гуляем! Мы в магазин за продуктами!

И тут Яна обратила внимание на большую дорожную сумку, которую Егор держал в руке, и удивленно вскинула брови:

— А вы что, уже уезжаете?

— Ни в коем случае! Думаю, я, напротив, теперь надолго задержусь в Москве. Просто небольшая командировка в Питер, хочу навестить родственников.

— У-у-у! — вклинилась в разговор взрослых Маша и, улыбнувшись Егору, потянула к нему руки.

Яна с удивлением взглянула на дочку:

— Ну надо же! Похоже, она вас узнала!

— Конечно, узнала! Мы ведь с ней тогда весь вечер возводили новостройки из кубиков.

В это время лифт остановился, и Яна первой направилась к выходу.

— Счастливого пути! — сказала она Егору.

— Спасибо! — улыбнулся он и быстрым шагом направился к метро.

Яна с полным пакетом продуктов подошла к дому как раз в тот момент, когда темно-вишневый «Опель» Григория припарковался у ее подъезда.

— Гриша! — кинулась она к нему с таким видом, словно тот был единственным ее спасением.

— Здравствуй, Яночка! Что такое, что еще случилось? — испугался он.

— Мне кто-то звонил, Гриша! Это ужасно, ужасно! — Яна, не сдержавшись, заплакала.

— Пойдем домой, Яночка, успокойся, там ты мне все и расскажешь!

Он взял на руки Машу и направился в подъезд.

— Что делать, Гриша, что? — заломив в отчаянии руки, воскликнула Яна, после того как рассказала ему о своем разговоре с неизвестным.

— Прежде всего надо постараться успокоиться. Паника сейчас нам с тобой не советчик! — сказал Гриша и положил ладонь ей на плечо.

«Нам с тобой» — эти слова подействовали на Яну магически. «Нам с тобой»! Значит, Гриша решил помочь ей. Она подавила вздох облегчения и спросила:

— А может, сразу обратиться в милицию? Пусть поставят телефон на прослушку и все такое, ну, я не знаю, как они действуют в таких случаях…

— Если бы все было так просто, Яночка, — покачал головой Гриша. — В милицию-то обратиться можно, только вымогатели об этом сразу узнают! А раз узнают, значит, отстанут на какое-то время! А что милиция? Ну в лучшем случае покараулят они тебя пару-тройку дней, а потом бросят это дело. И вот тогда придется держать перед звонившим уже совсем другой ответ.

— Ты меня пугаешь, Гриша! — сказала Яна, почувствовав, как начинает бледнеть ее лицо.

— Я говорю о вполне реальных вещах, Яна, и предугадываю последствия, которые могут возникнуть после вмешательства милиции. Ведь ты пока не знаешь, кто тебе звонил и чего конкретно хочет!

— Не знаю!

— Ну так вот, я думаю, что прежде всего надо это выяснить. Он же сказал, что позвонит скоро?

— Сказал!

— Вот и жди. Когда позвонит, расспросишь, о чем идет речь, и пообещаешь вернуть все, что он только пожелает. По моему мнению, этот путь будет самым верным на данном этапе, а там посмотрим!

— А вдруг он опять не станет со мной разговаривать?

— Глупости! Он специально дал тебе время на раздумье, предварительно напугав как следует. Я думаю, теперь он должен сказать, что именно ему нужно.

— Ладно, — с неохотой согласилась Яна. — Только я с ума сойду от этого ожидания!

Егор Алексеевич уже в который раз нетерпеливо нажал на кнопку вызова сотового телефона.

Услышав длинные долгожданные гудки, проворчал с облегчением:

— Ну наконец-то доступен!

— Все нормально, дед, можешь ликовать! — услышал он голос Егора.

— Неужели что-то нашел?

— Угу! Нашел, только не у Константина Алексеевича, а у Валентины Дмитриевны, дочери Анны. Она живет тоже в Петербурге, правда, совсем в другом конце города.

— Ну надо же! Вот уж поистине люди непредсказуемы! Как же Софья могла отдать свой архив в руки непутевой внучки?

— Дед, ты что, собираешься обсуждать это по телефону?

— Нет, конечно! — спохватился Егор Алексеевич. — Где уж по телефону! Так когда ты выезжаешь?

— Сейчас! Стою на перроне, жду поезда. Так что до скорого!

— До скорого! — ответил Егор Алексеевич и отключил мобильник.

Возбужденный сообщением внука, он резко поднялся с кресла, потирая руки, и вдруг почувствовал, как у него защемило в груди.

— Ой! — невольно вскрикнул он от боли и, положив руку на сердце, медленно опустился в кресло. — Вот ведь незадача! — пробормотал Егор Алексеевич спустя минуту. — Надо бы лекарство принять.

И потихоньку поднялся. Перед самым приездом Егора он запрятал свои сердечные лекарства в глубину кухонного шкафа, чтобы тот, не дай бог, не заподозрил, что у деда все же бывают нелады со здоровьем.

— Ох! — снова ощутив колющую боль, выдохнул Егор Алексеевич и, постояв немного, медленно поплелся на кухню.

Лишь только сделал первый глоток разведенного в воде валокордина, как в дверь позвонили, и, залпом допив лекарство, он поспешил к выходу:

— Иду!

На пороге стояла Яна со спящей на ее руках Машенькой.

— Здравствуйте, — сказала она извиняющимся голосом.

— Проходи, Яночка, — зашептал Егор Алексеевич, чтобы не разбудить ребенка.

— Егор Алексеевич, я ведь, бессовестная, опять к вам с просьбой. — Яна виновато пожала плечами. — Меня к двум часам следователь вызывает, а Машку совершенно не с кем оставить. Позвонила Веронике, та в поликлинику с ребенком ушла, все остальные на работе. День-то ведь будний. Вот и получается, что кроме вас обратиться больше не к кому. Не тащить же мне ее с собой в прокуратуру!