‒ Ну как, слюнки потекли? ‒ услышала я вопрос и повернула голову обратно в сторону Паши, встречаясь с его глазами.

Он играл, флиртовал. По-другому я никак не могла описать его мимолетный взгляд. Азартный. И как разгадал мои мысли, если вёл машину и следил за дорогой?

‒ Много лишаешь себя, Варвара Яковлевна, ‒ слышать от него официальное обращение ко мне было хуже того, если бы он называл меня деткой, крошкой, малышкой. Да я бы разрешила ему и весь животный мир перечислить. Готова стать и зайкой, бельчонком и ёжиком, только не его Варвара Яковлевна. Понимала, что, скорее всего, он пытается уколоть меня за отказ на его предложение или же на сближение сейчас. Только вот я ничего не могла поделать собой, чтобы переступить жирную черту, что провела сама же. Хотя тело уже готово было сдаться прямо сейчас…

«Он младше меня. Он годиться мне в младшие братья», ‒ мысленно повторяла я, как мантру, чтобы сдержать себя в руках.

У моих родителей тоже была разница в возрасте, но старше был папа. Намного. И, смотря на его могучую фигуру с высоты своих малых лет, я всегда представляла, что и у меня будет такой же муж. Большой, сильный, как богатырь, красивый, и, главное, старше меня. Чтобы я могла чувствовать себя под его защитой, уверена в том, что меня ничего не коснется, он всё решит, все заботы возьмет на себя… Для меня это было нормой, что папа старше мамы. И я не видела другой модели семьи. В моём окружении мужья всегда были старше своих жён: кто намного, кто всего лишь на пару лет. Это казалось правильным. Но в моём случае всё оказалось наоборот. Ведь даже Леша был старше меня, а Паша нет.

‒ Я ещё ничего не пробовала с тобой, чтобы что-то терять, ‒ прошептала я, пряча глаза. Мои слова могли подтолкнуть его к активным действиям. И обязательно подтолкнут. Паша не похож на тех, кто сдается при отказе. Он хочет получить желаемое, а желаемое — это я…

‒ Так сама себя загнала в клетку, Варвара Яковлевна… ‒ и снова этот взгляд — полный страсти и желания…

Варвара

‒ Чёрт! ‒ выругалась я, ударяя несколько раз по рулю.

Диана замерла, смотря в мою сторону немного испуганными глазами. Я никогда не ругалась. При дочери тем более. Но сейчас не выдержала. Машина уперлась и не заводилась. Сколько бы я не поворачивала ключи в зажигании, но заветное урчание машины не слышала. А Паша уже направлялся в нашу сторону, выходя из своего автомобиля. И при виде него я начала злиться еще больше.

Вчера я сама уговорила Пашу не ехать, на ночь глядя. Пока мы доехали до моей квартиры, пока разгрузили все продукты и банки, что передали нам его мама с бабушкой, время уже было позднее. И какой черт дернул меня за язык? Я всего лишь предложила один раз, что, может, ему не стоит уезжать вот так поздно, на ночь глядя. Он возьми и согласись, подбираясь ко мне, пока дочь ушла в свою комнату переодеваться.

‒ Не хочешь ли ты сказать, Варвара Яковлевна, что хочешь мне на что-то намекнуть, упрашивая остаться на ночь? ‒ его руки скользнули мне на талию, прижимая к горячему телу.

Я поддалась вперед, немного приподнимаясь на цыпочки. Паша был выше меня. Положила руки ему на грудь, ловя его удивленный взгляд, и приблизилась к его лицу.

‒ Варя, Варюша или родная, дорогая согласилась бы, даже детка. скорее всего не отказала бы, но не Варвара Яковлевна. С последней песок сыпется, куда ей с молодежью развлекаться, ‒ чмокнула ошарашенного мужа в щечку и вывернулась из его объятий. Он и не пытался удерживать, оставшись стоять в том же месте. Я же поспешила помочь дочери укладываться спать…

‒ Открой капот! ‒ Паша постучался в окошко и направился к передней части машины. Я сделала, что он просил, и сама тоже вышла к нему.

‒ Когда в последний раз показывала машину в автомастерской? ‒ спросил он, наклонившись к машине. Что он там делал, я не замечала, видела только руки, пальцы, что всю ночь мучили меня.

‒ Весной, когда меняла колёса, ‒ на автомате ответила я, краснея.

Ночью спать ложились мы отдельно. Только вот я ворочалась всю ночь. Стоило мне уснуть под мирное сопение Дианы, как была взята в плен сна. А там хозяйничал Паша, увлекая меня за собой…

В моем сне не было никаких границ между нами. Только он и только я. И страсть, обоюдное желание между нами, как и горячие поцелуи, заставляющие забыться обо всём. Я сама раздевала его, в нетерпении, путаясь в своих же руках и пальцах, сама тянулась к нему за очередными поцелуями, за его лаской, изгибаясь в его объятиях как кошка. И не было в те минуты никаких мыслей о возрасте между нами, что я так старательно использовала для защиты от него или же от самой себя, боясь чувств…

Только ночь, где мы были единым целым. Ночь, что дарила мне наслаждение, заставляя не раз выкрикивать имя Паша. Ночь, где я по-настоящему испытала, какого это, когда тебя любят. Любят всю без остатка. Любят, не смотря ни на что…

Проснулась я в холодном поту, часто дыша и испытывая томление внизу живота. Сердце стучало в бешеном ритме, словно оно участвовало в скачках. Встала и прошла на кухню, попить водички. Паша спал с приоткрытой дверью, где я и задержалась при обратной дороге. Взгляд зацепился за его спину. Он лежал на животе. Я еле удержалась, чтобы не подойти к нему, не присесть рядом и не коснуться его. Прикусила губы и быстро вернулась к дочери. Не хватало мне еще этого, возжелать мальчика. Правда, во сне меня мало волновало последнее.

Легла в постель и укрылась тонким одеялом, но сон окончательно покинул меня. В мыслях всё кружились сцены из сна, заставляя меня желать своего мужа, а также и стыдиться себя. Видимо, сказывалось и отсутствие близости в моей жизни. И надо бы решить этот вопрос…

‒ Варь? ‒ Паша выдернул меня из сна, коснувшись руки. ‒ Езжай на моей машине. Страховка у меня без ограничения, а твою колымагу я отгоню в мастерскую.

‒ А как же ты? ‒ спросила я. не спеша принимать его предложение. ‒ Как ты поедешь в Москву?

‒ За меня не беспокойся, позвоню ребятам, подкинут. Пересаживай Диану и езжайте, а то опоздаете, ‒ Паша закрыл капот и стал вытирать руки влажными салфетками, что подала я, наконец, отмерев.

Он сам же пересадил Диану, закрепив кресло, и поцеловав ту в щечку.

‒ А ты сколо приедешь? ‒ с грустью в голосе спросила она. Вот этого я и боялась, что дочь привыкнет к нему и расставание скажется на ней тяжело.

‒ Ты и соскучиться не успеешь, малышка, как я приеду обратно, ‒ щелкнул он её по носу. ‒ С подарком для тебя, ‒ улыбнулся и закрыл дверь, затем подошел ко мне. ‒ Ну что, давай прощаться.

Паша обнял меня, удерживая в своих объятиях. Сколько времени это продолжалось — не знаю, но мне впервые не захотелось вырваться.

‒ Поцелуй меня, Варя, на прощание. Поцелуй так, чтобы мне захотелось вернуться обратно как можно быстрее. Поцелуй так, чтобы я знал всё время, пока будем в разлуке, что тут меня будут ждать с нетерпением, ‒ прошептал он, рождая во мне трепет. ‒ Поцелуй так, чтобы я был уверен в том, что у меня будет шанс. Поцелуй, Варя…

Варвара

‒ Поцелуй меня, Варя, на прощание. Поцелуй так, чтобы мне захотелось вернуться обратно как можно быстрее. Поцелуй так, чтобы я знал всё время, пока будем в разлуке, что тут меня будут ждать с нетерпением, ‒ прошептал он, рождая во мне трепет. ‒ Поцелуй так, чтобы я был уверен в том, что у меня будет шанс. Поцелуй, Варя…