Осталась только темнота. Безумная, одинокая, бьющая по оголенным нервам, выводящая из себя, поглощающая весь остальной мир. Невыносимо… Господи, ну за что?! За что…
А потом даже она перестала волновать. Хотелось только одного — в туалет…
Не выдержала наконец. Поднялась на ноги, превозмогая ноющую боль в животе, на негнущихся ногах прошла по комнате, пока не натянулась цепь. Встала напротив двери…
— Тё-ём… — мой голос охрип за несколько часов молчания, и звучал совсем ломко и тихо, разрезая тишину дребезжащими звуками. — Тёма…
На мгновение прикрыла глаза, собираясь с силами и нетерпеливо переступая с ноги на ногу…
— Тём!
На этот раз крик получился громче, и я ободрённо повторила:
— Артё-ём!
Не поверила своим ушам, когда через пару секунд дверь тихонько щёлкнула и тут же распахнулась…
В глаза ударил яркий свет, и я невольно зажмурилась, успев разглядеть лишь тёмную фигуру, застывшую в проёме…
— Звала, Ин? — до слуха долетел спокойный деловой тон мужа, родной до изнеможения.
Закусила губу, чувствуя, как по стремительно краснеющим щекам текут слёзы от непонятного унижения и стыда…
— Мне послышалось, Ин? — в голосе Артёма зазвенел холодный издевательский металл. — Тогда извини…
— Тём, стой! — я распахнула глаза, щурясь от полосы бьющего в лицо света. — Звала, да! Мне… Мне нужно в туалет… Очень…
Он лишь на секунду задержал пристальный взгляд на моём заплаканное умоляющем лице. Кивнул… Шагнул в комнату, нажал выключатель на стене, и помещение озарилось мягкой линией потолочной подсветки. Прошёл к тумбочке, демонстративно вытащил из верхнего ящика ключ… Быстро приблизился, сел на корточки, обхватил горячей ладонью мою щиколотку, и я с трудом удержалась от того, чтобы не зареветь в голос…
Браслет остался на полу.
Артём подтолкнул меня в спину к выходу, и я неуверенно побрела к полуоткрытой двери…
Смежная комната оказалась гораздо больше размером. Та же лакированная вагонка в интерьере, черный кожаный диван по периметру, в центре широкий стол, частично заставленный едой, у окна ещё один рабочий стол с огромным неработающим монитором и небольшим выключенным пультом управления, похожим на Сашин, только в десять раз меньше…
— Налево, — Тёмка мягко надавил на моё плечо, разворачивая к двери в левой стене.
Я опустила голову, послушно зашагала в заданном направлении.
Узкий коридор, первая дверь направо, которую Артём услужливо распахнул передо мной…
— Тём, выйди, — я неуверенно оглянулась к нему, торопливо открывая белоснежную крышку унитаза. — Пожалуйста…
Он лишь грустно усмехнулся, давая понять, что в любом случае не собирался следить за мной во время такого личного действа. Отступил назад в коридор, прикрывая за собой дверь…
Вот сейчас, задирая грязную футболку и плюхаясь на мягкое сиденье, я, кажется, впервые в жизни ощутила, что такое истинное незамутнённое счастье. От облегчения и нелепости ситуации закружилась голова. Отдельным пунктом этого блаженства стало встроенное в унитаз биде и кран…
Я почти чувствовала себя нормальным человеком, когда, спустя не менее пятнадцати минут, наконец осторожно приоткрыла пластиковую дверь и выглянула в коридор.
Артём стоял спиной ко мне у маленького распахнутого настежь окна в нескольких метрах от туалета. Курил, глядя в темноту…
— Закончила? — он оглянулся, снисходительно усмехаясь.
— Да… — я прокашлялась, снова отчего-то безбожно краснея. — С-спасибо, Тём…
Это вообще уместно? Говорить за такое спасибо? Впрочем, сказать хотелось почему-то…
Он выкинул окурок на улицу, закрыл оконную створку. Повернулся ко мне, жестом показывая идти вперёд.
На этот раз я гораздо внимательнее осмотрела комнату, через которую мы проходили.
— Тём, это отдельный дом? Или тут все… охотники? — я покосилась на мужа, замедляя шаг.
— Не загоняйся, Ин, — Артём даже не взглянул мне в лицо, подталкивая в спину в направлении спальни. — Здесь только мы с тобой.
Знакомая обстановка комнаты, мой матрас в углу и брошенная на полу цепь произвели тягостное впечатление… Чёрт, ну если тут только мы, то зачем вот это всё?
— Давай сама, — Тёма кивнул на браслет, останавливаясь у стены и складывая руки на груди.
Что?! Блять…
Несколько секунд сверлила недоверчивым взглядом его невозмутимый профиль. Всё-таки наклонилась, дрожащими руками застегнула на щиколотке железное кольцо, протянула ему ключ…
Он молча забрал его из моей ладони, вернул на прежнее место в верхний ящик тумбы. Наконец на секунду поднял ледяной непроницаемый взгляд…
— Зови, если что, Ин.
Он шагнул к выходу, погасил выключатель, погружая комнату во мрак…
— Тём, подожди! — я метнулась к мужу, но цепь не позволила приблизиться больше, чем на метр. — Я… Тут темно…
Собственное сбившееся шумное дыхание казалось оглушающим…
— Я оставлю дверь приоткрытой, — он только кивнул, отворачиваясь и выходя обратно в гостиную…
Господи, опять одна…
Добралась до своего матраса, плюхнулась на покрывало, с отчаянием кусая губы и вытирая ладонями проступившие слёзы. Надо было хоть про телевизор спросить, наверное…
Артем действительно оставил небольшую щель, из которой теперь на тёмный пол падал яркий луч света. Но это оказалось ещё хуже почему-то… Жёлтый неровный прямоугольник в стене притягивал взгляд, мешал видеть обстановку спальни, заставлял прислушиваться к несуществующим звукам, рождал в груди какое-то нетерпение, сводил с ума…
Наверное, если бы я уснула, всё было бы терпимо. Но я продолжала сидеть на полу и пялиться на дверь…
*42*
Теперь донимал голод. Нет, не такой, как в первые дни в этом аду, когда мысли о еде были жестокой навязчивой идеей на грани сумасшествия — всё-таки за прошедшее время я привыкла к недостатку пищи и могла спокойно к нему относиться, особенно когда рядом были те, кто испытывал те же мучения. Но сейчас стойкое ощущение пустоты в желудке раздражало и заставляло думать о том, что мне повезло гораздо меньше, чем остальным девчонкам — у них, по крайней мере, оставался запас еды как минимум на сутки…
В воздухе, как назло, всё отчётливее витали аппетитные ароматы готовки. Дразнящие, упоительные запахи жареного на огне мяса, подгоревшей на углях картошки, свеженарезанных овощей и зелени…
Но звать Артёма и требовать меня накормить я не собиралась — эта выработка рефлексов с его стороны на уровне "только попроси, и всё получишь" выглядела по меньшей мере нелепой и забавной. Не попрошу. Нет. Нет! Нет, мать вашу…
Изредка я слышала голоса откуда-то из глубины дома. Не только его, Артёма, но и других охотников. Сначала настолько тихие, что они казались галлюцинацией, но скоро отголоски стали громче и явственнее — взрывы смеха, наперебой звучащие эпитеты и маты…
На какое-то время всё стихало, но через пару минут возобновлялось снова, и я против воли жадно ловила эти звуки.
Похоже, где-то там в самом разгаре вполне приличная пьянка… Чёрт, надеюсь, они никого из девчонок не притащили и не пытаются оприходовать по кругу прямо сейчас?!
По телу прошёл разряд горячего тока. Почему-то отчётливо представила Катю, при всех делающую минет Тёмке под одобрительные возгласы остальных охотников…
Блять, он специально оставил дверь приоткрытой, чтобы я всё это слышала, чувствовала ароматы жратвы и страдала тут в темноте и одиночестве? Скотина…
…Вздрогнула, услышав быстрые шаги в гостиной…
Сердце подлетело к горлу, воздух застрял в лёгких, и я пару раз растерянно хлопнула глазами, совершенно забыв принять красивую позу. Лишь вытянула от нетерпения шею и тупо замерла, уставившись на световой проём…
Шаги стихли у самого входа. Дверь открылась до упора, впуская в спальню знакомую мужскую фигуру…
Артём ударил по выключателю, и я слепо заморгала, привыкая к свету.
Первым делом заметила в его руках высокую пиалу с торчавшей из неё ложкой…
