― За ее плечами преступное прошлое, и она настроена на еще более преступное будущее, о котором тебе лучше не знать.

― Что ж, значит мы расстанемся с ней без сожаления, ― и правительница решительно поднялась на ноги, чтобы отправиться на завтрак.

Дни до праздника Луны, главного праздника Баникеи, прошли в приготовлениях. Улицы столицы и других городов украсили разноцветные полотнища вуали, покрывающей беседки и колонны зданий. На каменной кладке каждого дома появилась серебряная роспись с пожеланиями благополучия жильцам и гостям, во дворах «расцвели» кадки с искусственными кустарниками. В воздух взмыли тысячи разноцветных фонариков, зажигающихся в темноте. Все гости из Дантора принимали активное участие в преображении дворца: взбирались на высокие стремянки, чтобы прикрепить украшения, организовывали доставку продуктов к столу, помогали с планированием выступлений артистов. Несколько дней пролетели незаметно. Хатунга появлялась редко, после всех волнений ей нездоровилось. Ранним праздничным утром все проснулись под величественное пение жриц, которые во главе с главной жрицей шли на центральную площадь столицы. Стройные девушки в нарядах алого цвета возглавляли процессию, по пути к ним присоединялись нарядно одетые горожанки. Пение не смолкало и становилось все громче. У ворот храма, на площади, оно смолкло. Главная жрица подняла лицо к небу и протянула к нему руки, она заговорила на древнем языке, призывая милость богов на собравшихся. Ее подопечные тем временем образовали звезду, в центре которой несколько юных жриц начали древний танец, рассказывающий историю Баникеи, ее процветание, проклятие богов и изоляцию. Остальные отстукивали ритм на маленьких барабанах, висящих на поясе. Темп нарастал, девушки двигались быстрее, руки, стучащие по барабанам, мелькали все чаще. Тарн, наблюдающий за танцем из толпы, которая покачивалась, словно морской прибой, вдруг понял, что одна из босоногих танцующих жриц ― Хатунга. Сосредоточенная и бледная, ее тело извивалось, отдаваясь танцу, глаза были полузакрыты. Тарну показалось, что правительница нуждается в помощи, однако остальные никак не реагировали, и он подумал, что все идет в соответствии с ритуалом. Танцующие жрицы тяжело дышали, на их лицах выступили капельки пота, они то расходились, то сходились в плотный кулак. В конце концов они подхватили Хатунгу и подняли над собой, изображая ее приход к власти. Тревожная, нагнетающая музыка смолкла и раздались нежные звуки флейт, под которые правительницу осторожно опустили на землю. Хатунга ступила узкими ступнями на каменный глянец мостовой и пошатнулась. Кровь отлила от ее лица, она пыталась схватиться за воздух и потеряла сознание. Тарн ринулся из толпы, чтобы помочь, но увидел, что Клеус уже держит ее на руках. Главная жрица быстро повела его к храму. Прошло минут десять волнений и главная жрица вернулась. Глаза ее сверкали. Выбросив руку вверх она заставила толпу на площади замолчать, а потом хриплым голосом провозгласила о начале новых времен: ― Жители Баникеи, пророчество сбылось. Наша правительница носит под сердцем ребенка, первого ребенка, который родится на этой земле за много сотен лет.

***

На следующий день пошел дождь. Крупными каплями, барабаня по мостовым и натяжным навесам. Жительницы Баникеи вышли на улицы и просто стояли, запрокинув головы и закрыв глаза. Кто-то догадался подставить посуду, чтобы собрать воду и вскоре у каждого порога стояло по большой чаше. Тарн с Ларсом вышли на улицу и внезапно остро почувствовали, как им не хватало этих брызг, отскакивающих от мостовой, воздуха, пахнущего дождем. ― А ну-ка, пойдем, ― Тарн развернулся и целеустремленно зашагал во дворец. Ларс недоуменно посмотрел ему вслед, но потом вдруг понял, что тот хочет сделать и бросился догонять. Вчетвером они вынесли все растения из оранжереи на улицу и наблюдали, как сухая почва с жадностью впитывает каждую каплю. К вечеру растения ожили и потянулись стеблями в небо. Чудеса начали происходить каждый день ― на окраинах Баникеи стала трескаться каменная поверхность, сквозь нее упорно пробивались зеленые ростки, стараясь захватить как можно больше площади. Облачность над горами изменилась ― плотная воздушная завеса поредела, пропуская солнечные лучи. Откуда ни возьмись, прилетели пчелы. Первое время маленькие баникейки ходили с распухшими ручонками, а некоторые, особенно любопытные, с заплывшими щелочками глаз, но вскоре они поняли, что не все, что появляется, можно трогать и тащить в рот. Хатунга тяжело переносила беременность, но каждый день в сопровождении Клеуса улетала из дворца, чтобы увидеть своими глазами все изменения, происходящие в ее мире. И только Зойя оставалась в темнице, не зная, что происходит с местом, ставшим ее временной тюрьмой. Прошло несколько недель, прежде чем Клеус собрал своих товарищей по несчастью в одной из гостиных дворца. ― Думаю, пришло время для вашего возвращения домой. Вчера был очередной сеанс связи, мне разрешила вывезти вас отсюда для продолжения путешествия. Не удивляйтесь, то, что здесь происходило месяцами, в Данторском мире исчисляется несколькими днями, так что не так уж много вы пропустили. Зойя уйдет с вами, я не хочу подвергать Хатунгу опасности. Гротен, я нашел новый дартолет, он абсолютно безопасен и экипаж ему не нужен. Как только он прибудет, я сообщу. ― Ты говоришь отстраненно, будто собираешься остаться, ― заметил Тарн. ― Верно подмечено, я остаюсь. Грех отказываться, когда тебе выпадает уникальная возможность возродить один из миров. Кроме того, я не хочу упускать возможность стать настоящим отцом, который сможет сам вырастить сына. Да, и еще ― как только вы уедете, мы с Хатунгой станем супругами, она так долго мечтала о материнстве, что хочет оставить пост и передать его мужу. Так что перед вами без пяти минут новый правитель Баникеи. Не могу сказать, что я об этом мечтал, но приказы не обсуждаются, ― и Клеус усмехнулся.

В день отъезда, на рассвете, друзья пришли попрощаться с Хатунгой. Только ей было известно, что появился первый проход в другой мир и скоро можно будет путешествовать куда захочешь. Они тепло попрощались и правительница каждого поблагодарила за визит, который перевернул ее жизнь. ― Хочу сделать вам подарок, ― вдруг сказала она и щелкнула пальцами. В воздухе раздалось легкое жужжание и из ниоткуда появилась светящаяся сфера со знакомым женским лицом. ― Кайе! ― воскликнули они одновременно. ― Добрый день, ― произнес знакомый голос, ― меня зовут Кайе, с сегодняшнего дня я буду вашим персональным гидом и помощником.

Уже в дартолете, глядя на исчезающую внизу Баникею, Дэн спросил: ― Интересно, узнает ли Хатунга когда-нибудь правду? ― Вряд ли, ― ответил мудрый Гротен, ― думаешь, зачем остался Клеус? Чтобы в старую легенду вплести новую неправдивую историю. А теперь выбрось из головы прекрасных баникеек, нас ждут новые приключения. И как накаркал.

Едва дартолет набрал высоту, как приемники на запястьях ожили и начали стрелять сообщениями. Их не было всего несколько дней по дантрийскому времени, а Дэн получил сразу десять сообщений от Тани. Гротену пришли последние новости из дворца.

― Нападавшего на Дэна определили, говорят, это некая Зойя, ― Гротен бросил взгляд в хвост дартолета, где в отдельном закрытом отсеке находилась пленница, ― ее разыскивают и подозревают в нескольких преступлениях.

― Похороны Правителя отложили на несколько дней, ― сообщил свои новости Лучи от лучшей агентурной сети ― девушек прислужниц, ― сказали ― по техническим причинам. На самом деле ― не могут найти его вдову.

― Тани нашел что-то интересное о наших предках, ― сообщил Дэн Ларсу, ― пойду поговорю с ним.

И отправился вглубь дартолета, где ему никто не мог помешать.

Ларсу циклисты прислали кучу протоколов для ознакомления и согласования. И лишь браслет Тарна не подавал признаков жизни.