*** ― Я правильно понял ― выбраться отсюда у нас не получится в любом случае? ― Да. ― То есть мы ― единственные мужчины в этой стране и не сможем воспользоваться этим? ― Тарн, я так же впечатлен как и ты. ― Как-то многовато приключений для нас шестерых. Гротен и Клеус спокойно отнеслись к новым обстоятельствам. Первый задумался и ушел в выделенную ему комнату, а второй, походив из угла в угол гостиной, отведенной для отдыха, отправился, как он выразился, «поболтать с девушками». Дэн и Лучи, в силу молодости и беспечности, недолго мучились вопросом, что делать, и отправились гулять. Ночные улицы женской столицы были светлы, но в некоторых местах все равно горели фонари. Дополнительно освещались площадки с огромными шахматными досками, где можно было двигать фигуры, достающие человеку до пояса, теннисные корты, на которых грациозно отбивали мячи прекрасные баникейки, и беседки-библиотеки. Кое-где улицы украшали искусственные растения в кадках, но в целом никакого фетиша из того, что недоступно, местные жительницы не делали. Дома простых горожанок были небольшими и круглыми, словно перевернутые чаши, или веретенообразными, в несколько этажей. Двери домов распахнуты, каждый может войти. В палисадниках играют дети ― смуглокожие черноволосые девочки. ― Мужчин нет, а дети есть, ― удивленно покачал головой Лучи. ― Может, искусственное оплодотворение? ― предположил Дэн. ― А может нам врут? ― Но зачем? ― Кто их знает, вдруг они мужчинами питаются. Дэн фыркнул, но вспомнил, что ничего не знал о Баникее, и решил не спорить. Постепенно они покинули центр города. Домов стало меньше, но они стали выше и представительнее ― с широкими благоустроенными дворами, огромными окнами и открытыми террасами на крышах. Рядом с каждым домом над землей вибрировала открытая летательная платформа, готовая отправиться по нажатию кнопки в любой уголок страны. На параллельной улице, они вдруг заметили Клеуса, который явно что-то искал, и иногда останавливался, чтобы задать вопрос местным жительницам. Юноши замедлили шаги и стали держать государственника в пределах видимости, стараясь не попадаться ему на глаза. Через пару километров он остановился перед внушительным грозным зданием с широкой лестницей и высокими черными дверями, по бокам от которых чадили факелы. Клеус осмотрелся по сторонам и вошел. Дэн и Лучи двинулись в том же направлении, но в это время до них донеслись громкие крики. По дороге во дворец двигалась группа вооруженных женщин, которая подгоняла криками пленницу ― босоногую, в обгорелой и порванной одежде, с опаленными огнем волосами. Юноши узнали в ней сбежавшую Зойю. Дантрийцы переглянулись, запрыгнули на платформу у ближайшего к ним дома и полетели во дворец ― сообщить остальным, что преступница нашлась.

*** Ларс нашел Хатунгу в оранжерее. Было раннее утро, но она уже не спала. ― Правительница, я бы хотел поговорить. ― О чем? О своей дальнейшей судьбе или о пленнице, пойманной моими воинами? ― усмехнулась Хатунга. Ларс опустил голову. Решение отправить его на переговоры принял Тарн, он считал, что у Ларса и правительницы Баникеи сложились доверительные отношения, и тот сможет уговорить вернуть им Зойю. ― О Зойе, убийце Правителя Дантора. Прошу, верни ее нам. Хатунга слушала внимательно, не перебивая. Когда Ларс закончил свой рассказ, она ответила: ― Мне нужно подумать. Вечером я сообщу свое решение. Удивительно, вы понятия не имеете сколько вам осталось, а думаете о проблемах мира, в который никогда не вернетесь. ― У нас говорят: «надежда умирает последней». ― Что ж, дело ваше. Но у меня есть просьба, ― голос Хатунги прозвучал тихо но решительно, ― времени очень мало и поэтому, как бы неловко мне ни было, откладывать разговор не имеет смысла. ― Конечно. Чем смогу ― помогу, в благодарность за гостеприимство. ― Я уже рассказывала тебе, что в нашем мире нет мужчин. Моему народу также недоступно обычное воспроизводство потомства, мы лишены дара рождения, поскольку неоткуда взять мужские сперматозоиды. Младенцы в нашем мире появляются из ниоткуда раз в году ― в Волшебном гроте дальних пещер. Их всегда пятнадцать, и это всегда девочки. Как бы мы ни старались, ни наука, ни обращения к богам не помогают вернуться в прошлое. Жить без надежды тяжело, но совсем недавно моей предсказательнице было видение, что мы сможем вернуть прежнюю процветающую и открытую для всех Баникею, если я смогу зачать от мужчины и родить сына. До предсказания мысль о зачатии приходила мне в голову, но с реализацией были проблемы. С мужчинами, попадающими со стороны, пытались возлечь мои подданные, и каждый раз это заканчивалось смертью гостя до момента соития, по непонятной причине. Теперь, согласно предсказанию, взойти на ложе для зачатия нужно мне самой. Прости, но смертельный исход ждет вас в любом случае, поэтому, пока есть возможность, я прошу тебя стать инструментом спасения Баникеи. ― Меня? Почему меня?.. Я могу подумать? ― растерялся Ларс. ― На закате я жду тебя или кого-то из твоих друзей в своей спальне, ― Хатунга опустила глаза и улыбнулась, ― в предсказании не говорится о каком-то конкретном мужчине. Главное, чтобы он был здоров и мог иметь детей.

*** В комнате Тарна шел совет четырех. В силу юного возраста Дэна и Лучи к обсуждению не допустили. Гротен был стар, но опытен, поэтому он тоже был участником горячих дебатов. Исполнить пожелание правительницы могли лишь трое и сейчас они решали, кому следует отправится спасать Баникею столь неожиданным способом. ― Я практически Правитель, пусть и временный. Мы на одном уровне, эта женщина не вызывает у меня неприятия… в конце концов кто-то же должен! ― Тарн нервничал, но готов был пожертвовать собой. ― Ты забываешь о смерти, которая посетила твоих предшественников прямо в постели, когда они даже не добрались до главного, ― возражал Ларс, ― и еще не забывай про правление в Данторе, поэтому ты не вариант. ― Предлагаешь себя? ― поднял брови Тарн. ― Друзья, вы забываете о главном ― речь идет не только о том, чтобы переспать с этой прекрасной женщиной, но и о том, чтобы эта ночь закончилась зачатием, ― напомнил всем Клеус. ― Нам нужно узнать, способна ли Хатунга родить? ― уточнил Гротен. ― Нам нужен человек, который уже доказал, что способен решить эту проблему, мужчина, у которого есть потомство. Все четверо переглянулись. Тарну иметь детей было запрещено книгой Истин и проверить себя в деторождении он не мог. Ларс был настолько занят воспитанием Дэна, что на свою личную жизнь давно плюнул, а изредка появлявшиеся в его жизни девицы не стремились забеременеть. По крайней мере ни одна из них не попыталась повесить на него отцовство. Оставался Клеус ― темная лошадка, выхолощенная униформой и беззаветной службой государству. Вряд ли он… ― У меня есть ребенок, ― спокойно произнес Клеус, ― мальчик. Его мать умерла и теперь его воспитывают в одном из приютов Дантора, так как государственникам не положено иметь семью. Думаю, я самый подходящий кандидат из нашей компании. ― Но ты скорее всего умрешь, даже не начав, ― горячо возразил Ларс, ― ты это понимаешь? ― Я не умру. И никто из мужчин здесь больше не умрет, если все получится. ― То есть как? ― удивился Ларс? ― Всему свое время, но поверьте, все должно закончиться хорошо. В общем, налейте мне чего-нибудь искусственно-горячительного, чтобы не сплоховать и набраться храбрости. На закате все дантрийцы в полном составе отправились к спальне Хатунги. Возглавлял процессию Ларс с чемоданчиком, набитым средствами для оказания первой помощи, начиная с нюхательной едкой соли и заканчивая портативным импульсным аппаратом для перезапуска сердца. Замыкал шествие Клеус, который мысленно настраивал себя на предстоящее мероприятие. Остальные старались ему не мешать. В начале коридора Клеус замедлил шаги и попросил: ― Друзья, я думаю, будет достаточно того, что вы остановитесь здесь. Дальше прошу не ходить. ― Мы конечно все понимаем, но, учитывая обстоятельства, может быть лучше занять позиции под дверью, чтобы так сказать по первому зову… ― запутался в словах Ларс. ― Нет, ― и Клеус решительно направился вглубь коридора к старинным деревянным дверям с тонкой художественной резьбой, изображающей обнаженных мужчину и женщину с яблоком в руках.